Королевский поцелуй
Шрифт:
Дрожащими пальцами вынула из поясной сумки маленький флакон, насилу откупорила, уронив пробку в траву и судорожно глотнула. Кончилось. Стоит послать учителя за ингредиентами для нового зелья!
– Вот, вот она! – обличительно крикнул знакомый голос.
Серьезно?! Я нырнула в траву за пробкой. Если кто-то заметит мои руки, узнает о проклятье или составе зелья, меня, в лучшем случае, дружелюбно попросят удалиться, а в худшем дадут пинка и отправят в темницу до разбирательств. Де Виньеттам запрещен вход в дворцовый комплекс. Так что мне бояться нечего,
Нашла пробку, наскоро закупорила капли зелья и сунула в сумку. Верховной ведьме хватит одной капли, чтобы разобраться в ингредиентах.
Морщины медленно разглаживались, проклятье отступало, но старческие пятна все еще уродовали кожу. Я выпрямилась и спрятала руки за спину.
– О, друг, советую уносить ноги, – усмехнулся обладатель второго, и тоже знакомого голоса. – Олененок сначала делает, потом думает! И далеко не факт, что второе будет лучше первого.
И почему в груди стало так тепло? Как от встречи с добрым другом.
Джаффар переоделся и уже не выглядел как наемник с тракта, только что заваливший парочку небесных гьердов. Он выглядел, как… принц, не меньше! В белоснежном костюме среди буйной дворцовой зелени он казался яростным разрядом молнии. Брюки, заправленные в высокие сапоги, плотно обтягивали его мощные ноги, камзол обнимал широкую грудь, стягивал мышцы рук, подчеркивая их при каждом движении. Широкая голубая перевязь демонстрировала целую галерею орденов за военные заслуги и героизм. На бедрах – портупея из золотой тесьмы, на которой болталась сабля, украшенная драгоценными камнями. На обшлагах рукавов – вышивка золотыми шелковыми нитями. На литых пуговицах – эмблема гранд-джаффаров: обоюдоострый меч, обрамленный поднятыми вверх крыльями. Волосы мужчина аккуратно зачесал набок, не изменился только взгляд, полный иронии и самоуверенности.
А вот моей самоуверенности поубавилось. Кто открывал мои рецессивные каналы?
Потрясенная увиденным, я моргнула и перевела взгляд на королевского писчего. Тот уже не так бойко смотрел на джаффара, а джаффар, посмеиваясь, смотрел на меня. Точнее, на мои локти, торчащие из-за спины.
– Ступай, я разберусь со злостным уничтожителем королевской собственности.
– Протестую, собственность сбежала! И вообще, она планировала пакостить! Много и гадко, гарантирую.
Королевский писчий неуклюже поправил шлем, подпрыгнул, громыхнув сползающими доспехами и, неуверенно кивнув, оставил меня на попечение старшего.
– Если понадобится помощь, я, это… буду на проходной, что ли, – неуверенно бросил он.
– И вообще, хвостатыш первым начал! – добавила с деланным отчаянием.
– Да забудь ты про хвостатыша, – отмахнулся джаффар, когда мы остались наедине. – Олененок, тебе что, жить надоело? Что ты здесь делаешь, да еще и в белых шатрах?
– На отбор пришла, – моргнула и посмотрела честными-пречестными глазами. – Хранительницей стать хочу.
– А я ночами танцую балет.
Кто-то здесь мастер иронии.
– Я, правда, хочу войти в историю, стать гордостью семьи, защищать
– Допустим, – хмыкнул джаффар. – А в руках что?
– Что в руках? – переспросила, выигрывая время. Пощупала ладони, морщины еще не исчезли. Зелье действует не так быстро, как хотелось бы.
– В женщине должна быть загадка, не спорю, но ты похожа на неразрешимую теорему с совершенно нелогичными реакциями.
– Это для вас они нелогичные, а для меня – в полной мере обоснованные.
С этой стороны джаффар явно не думал. Мужчина закинул руки за спину и лениво обошел меня по кругу. Я поворачивалась вслед его шагам, усиленно растирая ладони. Вряд ли помогало, зато успокаивало. Он остановился. Ирония и веселость в глазах собеседника сменились холодной решимостью.
– Дай руку, – жесткий приказ.
Я посмотрела на широкую ладонь джаффара и сглотнула. Сердце билось через раз, неуклюже дергалось в горле. Еще бы потянуть. Сморозить какую-то глупость, но больше не прокатит, он возьмет мою руку силой, и тогда будет только хуже. Зажмурилась, боясь увидеть результат, и коснулась пальцами ладони джаффара.
– Другую руку, – чуть теплее.
Ишь какой начальник! Да чего уже терять. Положила и вторую руку.
– Надо же, – задумчиво произнес мужчина, погладив мои пальцы. – Я всегда поражался тому, как хитро устроена природа. Яростная мощь подмирья не покоряется мужчине. Но ее подчинят вот эти хрупкие ладони, которые я могу смять одним движением.
Неужели обошлось? Я открыла глаза и уставилась на свою молодую кожу. Только потом, когда убедилась, что зелье сработало, и я в безопасности, пришло понимание, что джаффар бережно держал мои руки, и они казались игрушечными в его огромных грубых ладонях. Он будто касался фарфоровой куколки, боясь неосторожным движением повредить искусную работу мастера, сломать ее. Он зачем-то поглаживал меня большими пальцами, вызывая непонятные ощущения в животе.
– Ты слишком юна и наивна для отбора и дворца. Олененок, если тебе нужны деньги, я дам, – неожиданно предложил джаффар.
Я словно пощечину получила. Мы что, на рынке? Я на оленятину похожа? Почем нынче сорок пять килограмм парного мяса? Вырвалась и отпрянула.
– Вы хоть понимаете, что предлагаете? Не все в этой жизни можно купить, дарси!
Упомянутый придерживался иного мнения, но все же торговаться не стал, выдавил из себя:
– В гущу не лезь.
– Не поняла?
– Скоро поймёшь.
Джаффар холодно кивнул и ушел, а я долго смотрела ему вслед, подметив, что прежде ленивые и спокойные движения стали решительными, жесткими и волевыми. Он будто рубил брусчатку, по которой ступал, словно резал собой воздух, пугливо отскакивающий от него в разные стороны. Чем я опять его разозлила?
И снова не поблагодарила, чтоб меня! А еще жалуюсь, что у Мирты память дырявая.
– Ты погляди, на кого губу раскатала! – прошипел кто-то.
За деревьями шушукались участницы.
– Сначала пройди первый тур!