Королевство руин
Шрифт:
Профессор прижимает ладонь к груди, прямо там, где находится сердце. — Это ужасно, что многие из вас так считают. Не всякая любовь похожа на любовь Августа и Константины, — настаивает она, и при одном только упоминании этого имени по моим венам словно разливается кислота. — Августу не повезло. Не имея надежной опоры рядом с собой и двумя своими прекрасными дочерями — он был беспомощен перед падением.
— Где они сейчас? Нет никаких записей о короле или его семье после их падения, — спрашивает маг с другой стороны Рейдена, заставляя мое сердце бешено забиться в груди.
— Никто не знает, и, думаю, это к лучшему. Они заслуживают
— Мы все прошли через них, а теперь мы восстанавливаем все по кусочкам, пока он прячется как трус, — рычит Рейден, с грохотом ударяя кулаком по столу с такой силой, что это только усиливает ярость, бурлящую внутри меня.
Профессор смотрит на него с грустью в глазах, которая отзывается в самых глубинах моей души.
— Ты ничего не знаешь, вампир. Ничего, кроме того, что мир предложил тебе. Ты бы не продержался и дня на моем месте или на месте любого другого фейри. У каждого есть боль, у каждого истока есть травма, которая пожирает нас. Но никогда не суди тех, о ком ничего не знаешь. Это не принесет тебе ничего хорошего, и уж точно я не ожидала бы такой черты у нашего будущего наследника. Ты согласен?
В комнате повисает тишина, пока я с благоговением смотрю на нее.
К черту Крилла, — она моя любимицы.
ПЯТНАДЦАТЬ
АДДИ
Я
не знаю, как я дожила до обеда, и при этом Броуди больше ко мне не подкатывал, но вот она я, собираю мусор с почти что настоящей улыбкой на лице. Конечно, он все утро продолжал прижиматься своим коленом к моему, но больше никаких действий не предпринимал, и я считаю это своей победой.
Два-один. В моя пользу, конечно. Не то чтобы я когда-либо сказала это ему. Представьте себе Броуди, осознающего, что в воздухе витает вызов. Это только удвоило бы его усилия. Я знаю это. Поэтому я сосредотачиваюсь на том, чтобы притворяться, что его не существует, пока он, в конце концов, не оставит меня в покое. Я уже чувствую, что это работает.
— Я с нетерпением жду, когда у нас начнется первый урок заклинаний и зельеварения, — с улыбкой размышляет Флора, и я киваю в знак согласия.
— Будет полезно научиться применять все это самостоятельно, без необходимости звать мага, — добавляет Арло, запихивая в рот последний кусок своей еды.
— Я думаю, что, вероятно, они нам будут нужны время от времени, но будет полезно иметь общее представление об этом, — добавляю я, пытаясь взглянуть на это более практично. То, что мы посещаем занятия, не означает, что мы преуспеем в этом, как маги. Их способности у них в крови.
— Ты всегда такая логичная? — спрашивает он, когда мы поднимаемся со своих мест, выбрасываем остатки в мусорное ведро и направляемся к дверям академии.
Я собираюсь подтвердить, что я определенно логична настолько, насколько это возможно, когда мой мозг не перегружен мыслями о парнях, но не успеваю открыть рот, как кто-то хватает меня за руку. Я замираю, поворачиваясь в сторону того, у кого хватило смелости прикоснуться ко мне прямо сейчас, и обнаруживаю парня, которого не узнаю.
Мгновенная оценка говорит мне, что он человек, и не из моего Истока.
— Да? — Рычу я, глядя вниз, туда, где его рука остается на моей руке. Он быстро отпускает ее, прочищая горло, и делает шаг назад, прислоняясь к столу для пикника позади себя.
— Спасибо, что спасла мою сестру, — бормочет он, заставляя меня
— Сестру?
— Вчера, — уточняет он, и меня осеняет понимание. Я действительно не знаю, что сказать, поэтому вместо этого просто киваю ему. Я помогла ей не ради похвалы или внимания. Я помогла ей, потому что это было правильно. Как и должны поступать все мы. Меня осеняет мысль, и прежде чем я успеваю взвесить, говорить это или нет, я выпаливаю.
— Где ты был?
Его брови хмурятся, а голова откидывается назад. — Что, прости?
— Где ты был, когда это случилось? — Я повторяю, наблюдая, как расширяются его глаза, когда он нервно сжимает губы.
— Я был здесь. — Признание звучит тихо, гораздо тише, чем его благодарность мгновение назад, и я думаю, мы оба знаем, почему.
Я оцениваю его. Он отнюдь не маленький. Он статный, выше меня ростом, с накачанными мышцами и резкой линией челюсти, которая, я уверена, может выглядеть угрожающе, когда напряжена. Он здесь, потому что готов встретиться со всем, с чем сталкивается королевство, — или настолько готов, насколько это возможно для человека.
— И ты ничего не предпринял?
— Я…
Я взмахиваю рукой, прерывая его, прежде чем он начнет заикаться как дурак, и убеждаюсь, что разочарование ясно читается на моем лице.
— Мне не нужны твои благодарности. Я хочу, чтобы ты стоял на своем. Для этого мы все здесь. Ты здесь, чтобы стать наследником или чтобы помогать? — Он просто смотрит на меня, его взгляд мечется, пока он пытается придумать ответ. — Потому что вчера ты не сделал ни того, ни другого. Подумай об этом. Подумай, что сделал бы лидер или помощник лидера, когда кто-то нуждается в помощи. Тот, кто не сдается при виде стервозных женщин. — Я выдыхаю, позволяя напряжению, которое быстро поглотило меня, раствориться, и вздыхаю. Отвернувшись, я вижу, что Флора и Арло ухмыляются, и качаю головой, но прежде чем уйти, снова смотрю на него, на этот раз с более мягким выражением в глазах. — Хотя я рада, что с ней все в порядке, — добавляю я, прежде чем неторопливо удалиться.
— Ты такая чертовски крутая. Что это даже не смешно, — с усмешкой говорит Флора, и Арло энергично кивает в знак согласия.
— Вы двое — засранцы, которые не знают, о чем говорят, — ворчу я, отчего они только шире улыбаются.
— Мы знаем, — синхронно отвечают они, и я качаю головой в недоумении, пока мы идем на следующий урок.
К счастью, я прихожу раньше Броуди и Крилла, так что у меня есть возможность удобно устроиться на своем месте до того, как кто-то из них появится. Я поправляю воротник плаща, когда надо мной нависает тень, но сладкий запах чересчур цветочных духов обжигает мои ноздри, подтверждая, кто это, даже не глядя.
Когда она не проходит мимо, я знаю, что мне придется поднять глаза, и это раздражает меня даже больше, чем запах. Меня встречает вечно сучье лицо, принадлежащее моей любимой вампирше всех времен и народов: Вэлли.
Ее губы изогнуты в усмешке, нос вздернут, а глаза прищурены, когда она смотрит на меня сверху вниз с тем раздражающим вампирским превосходством, которое есть у всех них.
Я улыбаюсь, поджав губы, переплетая пальцы, и выжидающе смотрю на нее. Вокруг нас воцаряется тишина, и я наслаждаюсь ей, позволяя ей окутать меня самым сладким чувством неловкости, какое только возможно. Проходит несколько секунд, она незаметно переминается с ноги на ногу, и я понимаю, что она у меня в руках.