Королевство смерти
Шрифт:
– Могу я войти, Лаура?
– Почему бы и нет?
Она отступила в сторону, пропуская его. Когда он оказался в маленьком холле перед гостиной, до него донесся аромат свежезаваренного кофе. Комната выглядела именно так, как и следовало предполагать. Обставлена просто, но со вкусом. Цвета яркие и веселые. Мебель должна была служить своему назначению, но обивка стульев расцвечена броскими летними красками. В этом мрачном коричневом здании квартира казалась настоящим оазисом.
В большом мягком кресле, в котором, вероятно, сиживал Джерри, неуклюже расположился какой-то
– Это Мейсон, брат Джерри, - сказала она шатену. - Мейсон, это мистер Розен. Мне пришлось зайти в полицейский участок для... для официального опознания Джерри, - сухим хрипловатым голосом произнесла Лаура. - Мистер Розен оказался так любезен, что довез меня домой. Нам обоим было нужно выпить кофе.
У Мейсона блеснули глаза.
– Это вы убили его, - сказал он.
– Видите ли, мистер Трасковер, я...
– Прошу прощения, - резко бросила Лаура. Чувствовалось, что она каждую минуту была готова вмешаться в разговор. - Я забыла сказать вам, мистер Розен, что Мейсон сократил свою фамилию до Траска. Думаю, в силу профессиональных причин. Так, дядя Мейсон?
Его щеку снова дернуло нервным тиком.
– Дети? - спросил он.
– Слава богу, эти две недели они у моих родителей в Поулинге, ответила Лаура. - Я им еще ничего не рассказывала. Я подумала, что они... что им надо спокойно выспаться.
– На моем месте мог оказаться кто угодно, - сказал Розен. - Так уж получилось, что на улице я увидел, как этот парень и полицейские ведут перестрелку...
– Я читал о происшедшем, - прервал его Мейсон. - У меня нет к вам претензий. Но все же это потрясение: оказаться лицом к лицу с человеком, который послал пулю в твоего брата.
– Так уж получилось, что я там оказался, - повторил Розен. - На моем месте мог...
– Конечно.
Но похоже, Розен не мог прервать своих взволнованных объяснений.
– Как ни дико, но я шел на встречу с одним из тех, кого ваш брат застрелил на станции подземки.
– Да? - Мейсон бесстрастно посмотрел на него.
– Парня звали Хоукинс... Билл Хоукинс. Понимаете, я занимаюсь одним делом. Может, вы читали о нем в утренних выпусках или слышали по радио.
– Если по радио, то как раз Мейсон и писал о нем, - сказала Лаура. По ее голосу без труда можно было понять, что все, имеющее отношение к Мейсону, все, что он говорил и делал, - словом, все раздражало ее.
– Кража драгоценностей, - пояснил Розен. - У Эприл Шанд, киноактрисы. Из ее багажа украли драгоценности, оцененные в сорок шесть тысяч долларов. Произошло это где-то на пути от пирса, к которому днем пришвартовалась "Принцесса Генриетта", до отеля "Уолдорф". Я прикидываю, что кто-то указал на ее багаж, чтобы грузчик мог схватить нужную сумку, затащить ее в туалет или куда-то еще, где и похитил вещи. Логически рассуждая, им, скорее всего, мог быть стюард, обслуживавший каюту мисс Шанд на судне. А им был некий Нед Хоукинс, брат Билла
– Совпадение, - сказал Мейсон. Это могло быть вопросом, но он произнес слово без всякого выражения.
– Что же еще? - Розен испытывал легкое смущение. - Теперь вы не одна, миссис Трасковер, и, думаю, я пойду. Ей не стоило возвращаться в одиночку, объяснил он Мейсону. - Я был в участке, писал объяснение, когда она пришла опознать... посмотреть на своего мужа. Я хотел объяснить ей, что в той ситуации ничего не мог поделать. Или он, или я, а он оказался в таком состоянии... словом, времени урезонивать его не было.
– Уверен, что Лаура все понимает, - сказал Мейсон. - Спасибо, что проводили ее домой.
– Я сама могу выразить мистеру Розену свою признательность.
Вместе с детективом Лаура вышла в прихожую. Мейсон остался недвижимо стоять на месте. Наконец он услышал, как закрылась входная дверь, и Лаура вернулась. Молодой человек уставился на нее своими широко расставленными, задумчивыми глазами. Она стояла в дверях, одной рукой придерживаясь за косяк.
– Итак, дядя Мейсон, не рановата ли для тебя такая прогулка в наши трущобы? - И тут Лаура дала волю своим чувствам.
Захлебнувшись судорожным всхлипом, она, минуя Мейсона, по узкому коридору кинулась в спальню. Он услышал, как захлопнулась дверь, но даже из-за нее отчетливо доносились рыдания.
Мейсон не сдвинулся с места. Рука его нырнула в карман пиджака, откуда извлекла сигарету. Он прикурил ее от зажигалки и, сделав затяжку, нахмурился, словно вкус табака был ему незнаком. Прихватив с собой кофейное блюдце Розена, Траск отправился на кухню, где потрогал кофейник. Тот был лишь чуть теплым. Он разжег под ним огонь и налил себе чашку кофе, но пить его не стал. Прислушиваясь к звукам из спальни Лауры, репортер о чем-то размышлял.
Наконец Мейсон сделал глубокий вдох, отчего по телу прошла легкая дрожь. Затем подошел к комнате Лауры, бесшумно приоткрыл двери и вошел. В сером рассветном сумраке он видел лишь очертания женщины, плачущей на кровати. У окна стоял стул с прямой спинкой. Простая аккуратная комната, которую делили муж и жена. Мейсон подошел к стулу, развернул его и уселся верхом, положив локти на спинку и уткнувшись подбородком в чашу ладоней. Легкое движение на постели дало понять, что Лаура знает о его присутствии. Он ждал, когда рыдания стихнут.
– В какой мере он был сумасшедшим? - тихо спросил Мейсон.
– Прошу тебя, уходи!
– В какой мере он был сумасшедшим? - повторил он.
– Мейсон, в последние пять лет мы получали от тебя лишь открытки к Рождеству. Это все. Мальчики даже не знают, как выглядит их дядя! Зачем ты сейчас лезешь в нашу жизнь?
– Я несколько раз навещал Джерри, когда он был в больнице.
Лаура повернулась, стараясь разглядеть его в сером утреннем свете:
– Он никогда не упоминал об этом. Зачем ты пришел?