Королевы-соперницы
Шрифт:
Графиня с воплем подпрыгнула. Развернувшись, она увидела промокшего насквозь Годфри, шатавшегося под порывами ветра.
— Я его нашел.
— Годфри! — Тяжело дыша, графиня схватилась за сердце. — Ты до смерти меня перепугал.
На красном кожаном поводке прыгал маленький Рыжик, непонятно только, приветствуя их или желая покусать.
— Кого нашел? — взвизгнула Элпью. — Эту мерзкую собачонку?
Словно поняв, песик оскалился и зарычал на Элпью.
— Нет, миледи, этого слоняющегося ненормального — Никама Роупера. Он живет в переулке Мермейд-элли. В доме с зеленой дверью.
Вход
— Кстати, — прошептала графиня, — магазин готовой одежды рядом с Мермейд-элли.
— Никам Роупер не моряк, миледи, — проворчал Годфри. — Зачем ему готовое платье, которое шьют только для моряков, рыбаков и иже с ними?
— Ты знаешь, где этот человек сейчас, Годфри?
— Ну, я немного походил за ним. Оставил только потому, что увидел, как вы шли к квартире Ребекки. Он шел на запад. Думаю, собирался постоять часок у Энглси-хауса. Когда я его нашел, он час простоял около театра, потом еще час у ее дома, теперь скорее всего он опять идет к нам, потом снова к театру и — все сначала.
Графиня окинула взглядом грязный переулок, затем жуткую дверь и пыльные окна дома Никама.
— Почему ты так уверен, что это его дом?
— Ну, — сказал Годфри, — после первого круга я проследил его до Патерностер-роу. Увидел, как он нырнул сюда, но понял, что он заметит меня, если я войду в переулок следом за ним. Тогда я подождал на углу Аве-Мария-лейн и Амен-корнер, пока он снова не вышел. Тогда я порасспрашивал народ в переулке, придумал, будто у меня для Никама письмо. Трое указали мне на одну и ту же дверь, поэтому, думаю, ошибки быть не может. — Расправив плечи, он потер узловатые руки. — Тогда я побежал за ним и догнал его у театра, где он задавал свои вопросы. Там же всегда снаружи толкутся люди, сплетничают.
— Иди первая, девочка. — Графиня подтолкнула Элпью вперед. — Может, у него и правда есть жена.
Элпью постучала. Подождала немного, постучала еще раз. Обернулась к графине, и та кивнула. Элпью медленно повернула ручку, дверь со скрипом отворилась, и сыщицы вошли. Годфри уже занес ногу через порог, но графиня его остановила.
— Ты стой на часах у двери.
— И что?
— Если кто-нибудь придет...
— Никам, вы имеете в виду?
— Ну да. Если Никам придет, предупреди нас.
Пес уселся и принялся вылизывать себя под хвостом.
— Как?
Графиня поджала губы. Законный вопрос. Если Годфри увидит Никама в этом глухом переулке-тупике, убежать они смогут только ему навстречу, и Никам не сможет не заметить Годфри.
— Отвлеки его. Пригласи на чашку шоколада... Скажи, что нашел Ребекку. Что угодно!
Годфри с неохотой позволил оставить себя на улице.
Войдя, Элпью остановилась сразу за порогом. Графиня порылась в груде газетных вырезок, лежавших на маленьком столике. Сверху красовалась их собственная статья из «Глашатая»: «Вечер в «Причуде», ознаменованный...» Страница пестрела множеством подчеркиваний и многочисленными жирными восклицательными знаками, поставленными
— Элпью, ты только посмотри...
— Ничего себе, мадам! — Элпью выхватила из кучи исписанный от руки клочок бумаги. — Это что такое?
— Да это же ты писала. — Графиня взглянула на смятый листок. — Кажется, это один из твоих знаменитых списков.
— Да, мадам, это именно он.
— Сиббер, Рейкуэлл, Лампоне... — Графиня еще раз пробежалась по списку. — Ты составила этот список подозреваемых еще в связи с убийством Лукас.
— Верно и еще раз верно, — вздохнула Элпью. — Но как он оказался здесь, в доме Никама Роупера, мадам?
— Ты хочешь сказать?.. — Графиня ошеломленно посмотрела на Элпью. — Только не говори, что этот тип шарил в нашем доме. — Она смущенно переступила с ноги на ногу, внезапно осознав, что сама шарит в его доме.
— Или так, мадам, — Элпью подала записку графине, — или наш голубок договорился с золотарями и вытащил ее из нашего мусора.
С отвращением плюнув, графиня бросила бумажку, словно горячий уголь.
— В каком же дерьме ему пришлось покопаться, чтобы найти ее.
Элпью прошла по коридору и, остановившись перед первой из двух комнат, тихонько повернула ручку. Медленно заглянула в комнату и вдруг, ахнув, отпрянула. Стала делать знаки графине, чтобы та вела себя потише.
— Что такое, Элпью?
— Ш-ш-ш! — Элпью состроила гримасу и приложила палец к губам. — Мы не одни, — прошептала она на ухо графине. — Там кто-то есть.
Графиня подошла, заглянула поверх плеча Элпью и прошептала в ответ:
— Тогда почему нам не открыли, когда мы стучали?
— Я вижу только затылок в кресле. Может, она спит? — Элпью уже была у входной двери. — Хорошо, что мы ее не разбудили.
— Чепуха! — возразила графиня. — Хозяйка будет только рада, что мы навестили ее в такой ненастный день.
Элпью быстро догнала свою госпожу, когда та уже входила в комнату.
— Доброе утро! — Графиня остановилась в дверях, обращаясь к затылку, над спинкой мягкого кресла виднелись только каштановые волосы.
Голова не шевельнулась.
Графиня осмотрелась. Хотя комната была темной и унылой, все было чисто и прибрано. По обе стороны от камина стояло по креслу. Огонь не горел.
— Здравствуйте! — Элпью тихонько вошла в комнату. — Мы ищем Никама...
— Проснитесь! Проснитесь! — Графиня ритмично захлопала в ладоши и двинулась вперед с веселой улыбкой. — Кто рано ложится и рано встает, здоровье, богатство и ум наживет. Добрый вам день!
Дойдя до кресла, она остановилась, улыбка замерла на ее лице. Графиня попятилась и плюхнулась в другое кресло.
— Элпью! — только и смогла выговорить она, прежде чем лишилась дара речи.
По ее лицу медленно растеклось выражение ужаса. Она указала на кресло и попыталась снова позвать Элпью. На этот раз с ее губ слетел лишь слабый писк.
Элпью подбежала к графине. В кресле напротив сидела женщина. Она была одета в красивое платье, на ее лице застыла мягкая спокойная улыбка. Взгляд был устремлен вперед. Кожа по цвету напоминала темную охру. Было ясно, что женщина не дышит.