Королей убивают неудачники
Шрифт:
Сражение с Кедром представлялось рыцарям увеселительной прогулкой. Они даже не пытались как-то скрыть свои передвижения, громко разговаривали и смеялись. Скромность почиталась среди тшиинов свидетельством низкого происхождения. Со всех сторон доносилась похвальба: бойцы заключали пари, кто больше убьет врагов. Денис только диву давался: и это прославленные мастера сражений!
Дена-бородач несся по следу словно гончая. Временами он оборачивался, отдавая спутникам приказы. Начало пути его порадовало: чтобы отыскать БТР, не требовалось
Прошло около двух часов. В воздухе запахло речной сыростью и чуть-чуть — гарью. Разговоры умолкли. Никто не сомневался, что братья Кедра напали на бронетранспортер неподалеку от переправы. Дена сделал знак, и рыцари подобрались. В полной тишине они выехали на берег реки, на ходу перестраиваясь в боевые порядки. Окажись кто на их пути — бедняге не поздоровилось бы.
К сожалению, воевать оказалось не с кем.
Господин Кедра и тут огорчил ищущего славы бородача: никаких тактических изысков, никакой лобовой атаки. Картина, представшая взору детектива, была простой и обескураживающей.
Представьте бескрайнюю речную ширь. Представьте хлипкий деревянный мост, уходящий к горизонту. Ширины бревенчатого настила как раз хватает, чтобы рядом проехали две телеги, не зацепившись друг за друга. С точки зрения земной архитектуры конструкция эта существовать не может. Особенно если учесть, что в стремнине живут драконы, а сама река временами разливается.
И все же, все же... На соплях, на молитвах, на честном колдовском слове — мост стоял. Законы физики имели к нему такое же отношение, как законы юриспруденции к Господнему Правежу.
Выпотрошенный бронетранспортер перегораживал настил в двух дюжинах метров от берега. Боевой вертолет, заброшенный на крышу соломенного домика из сказки о трех поросятах, выглядел бы так же сюрреалистично. Двадцатитонная машина должна была проломить хлипкий настил и ухнуть в реку. Должна — но лежала как ни в чем не бывало на боку, бесстыдно выставив на всеобщее обозрение изрубленное макуалями брюхо.
— Колдовство... — выдохнул Денис. Рыцари посмотрели на него неприязненно.
— Привыкай, Денька... — тоскливо отозвался Мокош. — Это не Земля.
Дена Иту Ай выехал вперед, приставил ладони ко рту и что-то проорал на местном наречии. Над бортом машины показалась голова в куцем тюрбане. Рыцарь и бандит обменялись несколькими фразами, после чего появился Айши. Завацкий не сразу узнал своего противника: Коршун сменил изящный черный кафтан на бесформенный балахон из некрашеного полотна, отчего стал похож на юродивого отшельника.
Айши волок за волосы девушку в изодранных бежевых брючках. Блузки госпожа Тенокки лишилась: ее лохмотья пошли на то, чтобы скрутить руки за спиной.
Ноги Веры заплетались; вот она не удержалась и рухнула на колени.
— Снасиловали девчонку, скоты, — хрипло прокомментировал кто-то за спиной Завацкого.
— Не-а, — лениво отозвался другой. — Она колдуну для свадьбы нужна, верно говорю. Потом, может, тайлилец с ней ежа погоняет.
Коршун рывком запрокинул девушке голову и приставил к горлу Белое Крыло:
— Де-е-ена! — закричал он. — Де-е-ена Зарай!
Все — и люди, и кони — вздрогнули. Рябь пошла по воде, покрываясь пеной, похожей на клочья собачьей шерсти.
— Пра-а-авежник! — надсаживался Коршун, и голос его, усиленный магией Белого Крыла, заставлял дрожать землю. — Выходи-и на бо-ой!
— Лавой. На мост всем скопом, и — ихи! — сплюнул хрипатый. — Девчонку в седло, тайлильца — в реку. Дракону на прокорм.
— Зарежет он ее, — убежденно отвечал оппонент. — А под мостом — кедры с копьями, да. Ихи ты придумал, ага.
— Заткнитесь оба! — рявкнул храмовник. — Чтоб ни слова поганого не слышал, да!
— ...е-е-на! — неслось со стороны моста. — Выходи-и!
Денис решился. Тронул поводья и направил коня к изувеченному бронетранспортеру:
— Вот он я. Чего разоряешься, Коршун?
Фраза получилась грубоватой и наигранной. Айши хмыкнул и чуть убрал лезвие меча в сторону. Девчонка всхлипнула, набрала побольше воздуха и разревелась. Тайлилец рванул ее за волосы и со всего маху всадил головой в броню машины. Плач оборвался.
— С женщинами воевать ты, значит, смелый? — едва сдерживая ярость, крикнул Денис. — Спускайся, Айши, поговорим!
— Мы уже разговариваем, — резонно ответил тот. — Тебе неудобно, да?..
— Ты бежал с Правежа. Струсил, значит?..
— Зачем сразу — «струсил»? Правеж — дело святое, говорю я. Это истина.
Он махнул рукой с мечом кому-то невидимому за своей спиной. Из-под настила полезли люди в живописном тряпье: один, еще двое, еще... Небрежным жестом тайлилец отшвырнул девушку, и подручные ловко подхватили ее. Сам же спрыгнул на землю рядом с Завацким.
— Я не боюсь тебя, — сказал он. — И не боюсь твоих друзей. Жизнь нынче для меня мало значит, да.
Белое Крыло вернулся в ременную петлю. Айши скрестил руки на груди; казалось — схвати меч, пырни его — и все. Повалится злодей в сгоревшую траву, а мир станет чище. Лучше, добрей...
Пусть все хорошие люди соберутся и разом поубивают плохих.
Денис усмехнулся: хорошо мечтать, приятно... Поди посоревнуйся с лучшим мечником Тшиина в том, кто быстрее меч выхватит. Живо без рук останешься. На поясе детектива висел Жабий Глаз, но пользы от него было что от лунной ракетной базы.
Оставалось стоять и молча глазеть на своего противника; Вблизи Коршун выглядел старше своих лет: не мальчишка двадцати лет — воин. Да, хрупок, да, ростом невысок... Но юношеские кудри градоначальника уже тронула преждевременная седина, а складки, идущие от крыльев носа к уголкам рта, придавали лицу старческое выражение.