Короли Бурбона
Шрифт:
— Ревнуешь? — нараспев проговорила она с улыбкой.
— Он не в состоянии удовлетворить тебя. По крайней мере не долго, и не так, как я.
Он придвинулся и схватил ее, она позволила ему… ей нравилось, когда его руки опускались на ее талию и его губы накрыли ее. У него не заняло много времени приподнять вверх ее юбки, несмотря на все пышные складки.
Он пролез под ярд тонкой ткани, а может и все четырнадцать юбок.
Самуэль Ти застонал, осознав, что она не лгала — она действительно не надела нижнего белья, его
У нее не было причин имитировать оргазм, поскольку она на самом деле была близка, ее ногти впивались в широкие плечи его смокинга, она ахнула, чувствуя запах его старомодного одеколона Bay Rum, который был таким атавизмом, намного опередивший его время.
Она отдалась ему, он был единственным, кого она любила… и она была такой же единственной, никогда реально не способная получить его. Самуэль Ти был настолько похож на нее, только еще хуже… его душа не могла успокоиться в семейной жизни, даже когда он прогуливался по кирпичной дорожке общественного общества в ожидании.
— Трахни меня, — потребовала она ему в губы
Он тяжело задышал, его тело стало жестким в дорогом костюме, выполненным на заказ... но вместо того, чтобы доставить ей удовольствие, которое она так хотела… он отошел на шаг, опустил ей юбки и отстраненно уставился на нее.
— Самуэль? —позвала она.
Нарочито медленно он поднес пальцы ко рту и начал сосать их. Затем облизал языком, слизывая все ее соки со своей кожи.
— Нет, — сказал он. — Не думаю.
— Что?
Самуэль наклонился к ней.
— Я собираюсь вернуться на вечеринку твоего отца и сесть с ним за стол. Я договорился и переделал рассадку, так что Вероника будет сидеть рядом со мной. И ты увидишь, когда я просуну руку ей между ног… ты увидишь, как она напряжется и попытается сохранить спокойное выражение на лице, пока я буду трахать ее пальцами, также, как только что проделал с тобой. Наблюдай за ее лицом, Джин. И также я уверен, что как только мы уйдем, я оттрахаю ее на переднем сиденье своего Ягуара.
— Ты не посмеешь.
— Как я сказал, смотри на меня, Джин.
Он отвернулся, она хотела чем-нибудь запустить в него. Вместо этого она скрипнула зубами и проговорила:
— Разве она не Саванна?
Он оглянулся через плечо.
— Тебя не все равно, как ее зовут? Единственное, что важно... она — не ты.
С этими словами, он зашагал к двери, его прекрасные лакированные туфли стучали по кирпичной дорожке, плечи были развернуты, подбородок направлен вверх.
Обхватив себя руками, она впервые заметила, что вечер был прохладным, хотя и восемьдесят градусов по Фарингейту. (270C)
Она подумала, что должна была рассказать ему про юриста, что она снова выбрала придурковатого маленького человечка
По крайней мере, одно было ясно. Сэмюель Ти вернется, поскольку эти двое не могли долго оставаться в стороне друг от друга.
И в конце концов, она собиралась сообщить ему об Амелии, решила для себя она. Но не сегодня. Только не сегодня... когда-нибудь в другой раз.
Если этот мужчина узнает, что она скрывала его собственную дочь все эти годы...
Он может просто ее убить.
11.
Лейн ушел из оранжереи, и мысль о возвращении к вечеринке его отца была совершенно непривлекательной, особенно когда он услышал тихий гонг, призывающий к столу. Он рассматривал другой вариант — повидаться с Эдвардом, он…
— Лейн?
Посмотрев в направлении голоса, он увидел через арку в столовой высокую брюнетку в бледно-сером платье, стоящую перед одним из антикварных венецианских зеркал, ее обнаженные плечи, настолько же были прекрасными, как и сам вид спереди.
«Помяни черта», — подумал он. Но улыбнулся, направляясь к ней и поцеловал ее в гладкую щеку.
— Саттон, как ты?
Его слова больше походили: «Что ты здесь делаешь?» Она и ее родственники были «врагами», владельцы «Sutton Distillery», создатели знаменитого бренда «Саттон бурбон и ликеры»… лично он ничего не имел против этой женщины, но это был бизнес. Традиционно, тем не менее, люди из рода Саттон были персонами нон грата в Истерли... в разговорах... и в вечерних молитвах.
И они были поклонниками Канзасского университета, поэтому во время игры одевали синие цвета, не красные.
На данный момент это было именно тем, из-за чего он мог почувствовать себя на взводе.
Они обнялись, она пахла богатством, ее тонкий аромат проник ему в нос, он отступил назад, ее совершенное тело, обтянутое платьем от кутюр, поблескивало, он моргнул.
Он не был увлечен ею, поскольку скорее она напоминала музейные картины голландцев.
— Я не знала, что ты приехал на эти выходные, — она улыбнулась. — Хорошо встретить тебя, после стольких лет. Ты хорошо выглядишь.
Это было забавно, поскольку он чувствовал себя слишком дерьмово.
— И ты прекрасна, как всегда.
— Ты останешься на Дерби?
Поверх плеча Саттон он увидел Шанталь, входящую в зал столовой, ее длинное до пола блестящее желтое платье двигалось в такт, соответствуя ее выражению лица «на козе не подъедешь».
«Слишком долго затянул с подписанием бумаг», — подумал он.
— Лейн? — окликнула его Саттон.
— Прости. На самом деле, я должен вернуться в Нью-Йорк в ближайшее время. — Ведь покер не играет сам с собой. — Я рад тебя видеть… удивлен, что ты пригашена на ужин к отцу, но рад.