Короли и Звездочеты
Шрифт:
– Не подставляйся, Саш, - добавил охранник.
– Зря это. Понял?
– Нет, не понял, - вспылил Глюнов.
– Я ж тут дураком работаю, которого каждый хитрый козел норовит обмануть и обвести вокруг пальца!
– Я сказал - иди обратно. А мы тут сами… попробуем исправить ситуацию…
Как потом Кирилл Зиманович писал в объяснительной Монфиеву, пожарная сигнализация бункера 180936 сработала в штатном режиме; были организованы спасательные работы; на месте происшествия обнаружены три человека - Аладьин,
О странном существе, обугленный труп которого нашли «волчата» в разгромленном бункере, Зиманович - как и все, участвовавшие в тушении пожара - забыл, стоило Евгению Аристарховичу вежливо попросить (и сопроводить просьбу привычным жестом «Ладони Ноадина»).
А о том, кому передал Ноздрянин отломанные от ссохшейся в огне твари зубы и косточки, ни Монфиев, ни Лукин, не спрашивали.
XIV. СТРАТЕГИ
У ворот Объекта Евгения Аристарховича торжественно встречали Мазай Арутюнович Монфиев, Анна Никаноровна Петренко, травмированный господин Сытягин, несущий загипсованную ногу со всевозможным пиететом, будто это было почетное знамя полка, и чуть отставший по причине сломанной конечности господин Теплаков. Кроме гипса и костылей свидетельствами временной нетрудоспособности главного исследователя феноменологии социоэкологоизоляции был бинт, прижимавший к черепу морковно-рыжие вихры, и крупные намалеванные зелёнкой точки по всей физиономии и рыжим волосатым рукам экспериментатора.
– Доктор, - набросился Юрий Андреевич, стоило Лукину выйти из автомобиля.
– Доктор…
Петренко отпихнула научного сотрудника в сторону, тот еле удержался, балансируя костылями и прыгая на здоровой ноге, а Монфиев уже выводил арию радушного хозяина: К нам приехал, к нам приехал…
– Евгений Аристархович, спасибо, что заглянули, спасибо, что зашли, что проведали, - тарахтела Петренко.
– Не угодно ли чайку с дороги? Пирожков наша Людмила Ивановна наготовила…
– Поминальных, - уточнил Сытягин, за что секретарша наградила его нежным тычком под ребра.
– А что? Мы ребят поминаем, хороший Федя человек был…
Из внедорожника выбрались украшенные пластырями Аладьин и Поспелов и очень трезво поздоровались с Теплаковым. Он буркнул приветствие и снова попытался ухватить Лукина за рукав.
– Сейчас обо всем поговорим, - «утешил» доктор сотрудников Объекта.
– Только давайте без лишнего шума и в порядке важности.
– Евгений Аристархович!
– тут же требовательно возвысил голос Теплаков.
– Юрий Андреевич, драгоценный вы мой!
– бюрократической препоной встал между Лукиным и ведущим научным сотрудником Монфиев.
– Мы вас выслушаем, готовьте аргументы! Будете закладывать лично Академии Наук! Не беспокойтесь, ваш эксперимент не закроют! Вот только проводку починят, последствия пожара ликвидируют и новый бункер выкопают - и вы сразу же продолжите изолироваться с того места, где прервались!
Хоть
Жора и Вован обреченно вздохнули.
– Андреич, ты прости… - покаялся социолог.
– Не уследили…- всхлипнул эколог.
– Знаешь, пока мы лечились от ожогов, мне пришла в голову гениальная идея, - вдруг торопливо и сбивчиво принялся объяснять Жора.
– Гарантировано пятьсот дней без внимания наших жен, к тому же не придется голодать и жрать вареную картошку без соли. Значит, берем восемь колод карт и заваливаемся в Антарктику, делаем вид, что изучаем влияние плохой погоды на психику человека…
Теплаков обматерил коллегу, решительно вырвался и заковылял, неловко и неуклюже помогая себе костылями, вслед за Лукиным.
– Вспышка слева!
– вдруг крикнул Сытягин, упал на плац (на пол-секунды опередив неспешно повинующиеся земному притяжению костыли) и поразил из рогатки предполагаемую цель в десяти шагах с левой стороны.
– Не вспышка, а кошка, - солидно поправила Петренко.
– Понял, не дурак, исправлюсь, - бодро отсалютовал Сытягин. Поднялся, пропрыгал за начальством и, за пять шагов до корпуса А, показал высший пилотаж: - Кошка справа!
– и из рогатки по полыни, по полыни…
Монфиев грустыми глазами посмотрел на Лукина и заметно всхлипнул.
– Не волнуйтесь, - тихо ответил Евгений Аристархович.
– Лично я вижу существенный прогресс. Просто терапия действует медленно. Главное, оружие ему не давайте.
– Ни-ни, - испуганно замахал руками Монфиев.
– Ни за что, никогда!
Когда Лукин и Монфиев шли по коридору, из-за двери кабинета с номером 109 вдруг раздалось громкое и наглое кошачье мяукание. Прежде, чем Евгений Аристархович успел сделать еще два шага, Мазай Арутюнович сам, лично, выхватил из подмышечной кобуры пистолет с именной золотой гравировкой, по-партизански распахнул дверь пинком и, как в кино, припав на колено, выстрелил в вероятного противника.
Когда дым, клубом вырвавшийся из расстрелянного монитора, слегка рассеялся, из-под кабинетного стола показался носовой платок, привязанный на карандаш.
– Эй… вы чего?
– осторожно высунулся Сашка Глюнов.
– Это вы, Глюнов, мяукали?
– напустился на лаборанта Монфиев. Дверь, возмущенная грубым обращением, отмстила, и теперь лоб Мазая Арутюновича украшал добротный синяк.
– Не я. Программа компьютерная.
– Я, вашу мать, покажу вам, как мяукать! Вы у меня тут программируйте, программируйте! Пять пуль на вас истратил, а вы почему-то еще живы!!! Сценаист!!!
– дурью заорал Монфиев.