Короли и Звездочеты

Туулли Лана Борисовна

Сфинкс вывернулась и, оскалившись, бросилась в атаку.

–  Прочь!
– Лотринаэн, направив ветер жезлом-усилителем, смёл Вована в сторону, чтоб не мешался. Следующим заклинанием материализовал ледяной клинок и попытался пронзить крылатое чудище. Тонкий острый кусок льда вонзился в золотистый бок и тут же сломался под напором рвущихся в драку мышц.

Сфинкс уворачивается - маг атакует. Кошачья изворотливость - против знаний и заклинаний. Огненные шарики, пульсируя, летят в золотистую шерсть; пол под ногами твари превращается в острые ледяные

кристаллы, секунда - и бетонные плиты растворяются в бурой болотной грязи, смачно засасывающей когтистые лапы… Сфинкс прыгает, пытается расправить крылья, взлететь под низкий потолок; острые когти метят человеку в шею, зубы оскалены, гибкий хвост бьет в плечо…

На секунду воздух, собираемый магом в плотное белое облако, превращается в маленькое солнце - сфинкс в ужасе отступает, отпрыгивает за поворот стены…

И на спину Лота обуршивается вторая кошка.

Ее длинные острые когти могли бы вонзиться ему в плечи и шею - за какую-то долю секунды Лотринаэн отшатнулся в сторону, и лапы сфинкс задели только рукав куртки. Лот откатывается в угол, а кошка, не давая опомнится, набрасывается снова и снова. Ее сестра вернулась и атакует - Лот едва успел подставить вместо руки жезл, и теперь творение Магического Искусства погибает в зубах зверя. Воздух, собранный левой рукой, уплощается в своеобразный щит и пружинит, отбивая атаку черной сфинкс. В сторону! прочь! Убирайтесь! Шал леу!

Посмотри на нас, человек,– мурлычат твари, - Посмотри на нас. Ведь мы красивы, неправда ли?

Загнав опасную «мышку» в угол, сфинксы подходят каждая со своей стороны. Та, что слева - крупная самка с окрасом цвета золотистой охры, ее крылья плотно сложены за спиной. Темные бездушные глаза на зверообразном лице с выпирающими клыками внимательно следят за добычей. Посмотри на меня…

Посмотри на меня!
– приказывает вторая. Она мельче своей сестры, ее окрас черно-бурый, а крылья сизые с черной каймой по краю. Ее аура пахнет горькой полынью, теплой пылью родной норы, красной кровью…

–  Аааа!
– выскакивают из-за затянутого гибкими побегами входа в бывший «огород» Жора и Вован. В руках у безумцев большой красный цилиндр, Жора ударяет им о стену и из непонятного предмета, назначение которого Лот так и не смог угадать, вырывается тугая струя пены. Вован размахивает конусообразным ведерком и лупит по стене и по спине товарища по несчастью.
– Ой-ёёё!
– кричат безумцы, когда черная сфинкс прыжком разворачивается к ним и, припав на передние лапы, оглашает подземелье сиплым, злым рёвом.

Сбросив гипнотическое наваждение, Лотринаэн бьёт золотистую «Пыльным кулаком», стараясь не только отбросить зверя в сторону, но и не дать ей продышаться, сбросить облачко мелкой, забивающей нос и пасть пыли. Да что это я мелочусь?
– проносится в голове Лота мысль, и он движением руки вызывает бешено вращающийся столб воздуха. Едва умещающееся в небольшом подземелье торнадо подхватывает стулья, обломки пожарного щита, коробки и прочий хлам и швыряет всё в изоготовившихся к очередной атаке сфинксов.

Вопя и

причитая о несчастных недофиксированных феноменах Жора и Вован бегают по кругу, едва успевая уворачиваться от длинных когтистых лап черной сфинкс. От них больше суеты, чем пользы, но пусть шумят - так больше шансов, что не подействуют гипнотические сфинксовы чары. Лотринаэн, воспользовавшись мгновением передышки, меняет обычную «Флейту ветра» на более сложный вариант, вихревой поток стремительно желтеет, насыщаясь ядовитыми сернистыми испарениями и окутывает морду золотистой кошки.

Она выворачивает, шипит, бьет хвостом, поднимается под потолок, задевая полураскрытыми крыльями осветительные панели и трубы, и напористо бросается на упрямого человека. Лот отступает, под ноги ему катится забытый огнетушитель; волшебник падает…

И золотистая сфинкс стремительно пикирует на беспомощную добычу.

Громдевур слез с коня, вернулся к запаниковавшему Сашке и от души съездил ему по уху.

–  Полегчало, убогий?

Сашка подхватил упавшие от удара очки и потряс головой, прогоняя звон в ушах.

–  Немного легче. Спасибо…

–  Да не за что. Куда, говоришь, наш чернокнижник удрал?
– Октавио придирчиво осмотрел проступающие на фоне предрассветного неба холмы и кручи.

–  На вашем коне все равно не успеем. Туда часов пять добираться. Когда мы торопились сюда, Лот сплел из сорняков такую… такую… движущуюся кучку… - Сашка посмотрел по сторонам и увидел то, что осталось от «волшебной колесницы» - груду неопрятного растительного мусора. А что, если…

–  Чего время тянешь?
– подхлестнул воображение Саши голос Октавио.
– Давай, а то тебе самому придется меня обратно в Кавладор переправлять.

Весомый аргумент заставил Глюнова зябко поежиться. Сашка открыл рот, собираясь возразить, что на месте господина Громдевура он побоялся бы доверять столь важное дело непрофессионалам. И тут же, осененный идеей, хлопнул себя по лбу и бросился к дому Курезадовых.

Дверь тихо всхлипнула, выломанная крепким плечом Октавио; Сашка бросился в маленькую комнатку, которую Курезадов гордо именовал кабинетом и которую Лёнчик Кубин, в рамках программы взаимовыгодного сотрудничества, под Новый год оборудовал самыми современными и мощными средствами коммуникации. Комп, телефон, код экстренной связи с Объектом…

–  Можешь не спешить, - мрачно буркнул Громдевур, рассматривая коллекцию холодного оружия, развешенную у Курезадова на стене кабинета.
– Его уже съели. Эх, а я так и не успел как следует ему рожу начистить… Так что давай, показывай на ком-нибудь, какие заклинания по телепортации знаешь. О, а вот и старый знакомый…

В кабинет торгаша, используя в качестве средств передвижения передние лапы, усы и кончики ушей, протанцевал Черно-Белый Кот.

–  Не беспокойся, - «утешил» Громдевур, - Если ты его, - Октавио указал на распластавшегося у его ног Кота, - расщепишь, тебе ничего не будет. А если со мной ошибка выйдет - тоже не переживай, я знаю пару некромантов, они после четвертования тебя смогут собрать заново…