Короли локдауна
Шрифт:
— Дыши, — приказал он.
Я так и сделала, прижавшись лбом к его колотящемуся сердцу, закрыла глаза и утонула в безопасности его рук.
— Ты сбежала, — прорычал он, и я кивнула, у меня перехватило горло. Я сбежала, я сбежала, я сбежала.
Наконец он отпустил меня, указав на фонтанчик, и я последовала его безмолвному приказу, сняв бинты с рук и отправившись за жидкостью.
Закончив, я присоединилась к Монро на коврике, чтобы сделать несколько растяжек, поглядывая на него краем глаза. Я прочистила горло, когда тишина растянулась долго-долгожданная, решив, что нам действительно нужно обсудить этот
— Послушай… Нэш, — начала я, не зная, как это сформулировать. Что я действительно хотела сказать, так это то, что «ты мне нравишься. Ты мне действительно нравишься. Тот поцелуй снес мне крышу, и я бы очень, очень хотела повторить это снова, так что мы можем, типа, приступить к делу?» В этом заявлении было слишком много лайков. И в любом случае, я не могу этого сказать. Я должна была дать нам клятву быть порознь, вернуть нас к дружеским отношениям. Но внезапно я на самом деле не захотела этого. Я чуть не утонула в том огне между нами, и мне так отчаянно захотелось снова упасть в пламя. Действительно ли это было бы так плохо? Если бы я призналась в своих чувствах…изменило бы это ситуацию?
— Давай просто притворимся, что этого не было, — резко сказал Монро, поворачиваясь, чтобы одарить меня суровым взглядом, и мое сердце разбилось вдребезги. — Нам не нужно говорить об этом. Насколько я понимаю, этого не произошло.
— Верно, — сказала я немного с горечью, потянувшись к пальцам ног, когда наклонилась и обхватила их пальцами. И давай будем мудаками друг для друга, пока мы здесь, потому что, очевидно, мы тоже не можем вернуться к тому, чтобы быть друзьями сейчас.
— Мы оба знаем, к чему это приведет в противном случае, — пробормотал он, и я выпрямилась, прищурившись.
— Вообще-то, нет, тебе лучше просветить меня. Куда это ведет? — Я уперла руки в бедра, и его челюсть дернулась.
— Это приводит к тому, что маленькая богатая девочка использует меня для развлечения до тех пор, пока считает интересным. Потом я оказываюсь за это в тюрьме, в то время как она сваливает и выходит замуж за какого-нибудь богатого ублюдка с коллекцией суперкаров, которые пытаются компенсировать его крошечный член и пивной живот, и она живет долго и счастливо, сжигая деньги и посещая гала-концерты или черт знает что еще с дамами, которые обедают.
— Дамы, которые обедают? — Эхом повторила я. — О чем, черт возьми, ты вообще сейчас говоришь?
— Ты знаешь, о чем я говорю, — прорычал он, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь к фонтанчику с водой.
— Ну, это неправда, — настаивала я. — Я не дама и не обедаю. И день, когда я выйду замуж за парня с маленьким членом и пивным животом, будет днем, когда ад замерзнет.
— Для таких людей, как ты, деньги дороже любви.
— Таких как я? — Я зарычала, мой гнев огненной полосой пробежал по позвоночнику, когда я шагнула к нему.
— Да. — Он повернулся ко мне, вытирая рот тыльной стороной ладони. — Титулованные девушки, которые знали только легкую жизнь, девушки, которые едва пошевелили пальцем, чтобы подтереть собственные задницы. Ты думаешь, что ты другая? Чушь собачья. Вы все одинаковые. Я видел это слишком много раз. Девочки в этой школе проповедуют о строительстве больниц для больных и школ для бедных, когда они получат доступ к деньгам своего папочки, но в ту же секунду, как они заканчивают школу, они сразу
— Полагаю, ты меня раскусил, не так ли, Нэш? — Сказала я ледяным тоном, дрожа от ярости. — Но, может быть, тебе стоит проснуться в двадцать первом веке, ты, фанатичный, упрямый идиот. Я никогда не мечтала о браке или каких-либо гребаных стенах. У меня есть мечты, которые не имеют ничего общего ни с одним мужчиной, которого я могла бы полюбить, возненавидеть или трахнуть в своей жизни. Ты можешь забрать мой трастовый фонд в эту самую секунду, и я все равно взберусь на вершину горы жизни с окровавленными ногтями, потому что я хочу этого. Не потому, что мне нужно произвести впечатление на какого-то придурка флотом яхты или армадой гребаных клюшек для гольфа. Я бы предпочла жить в лачуге на берегу океана и проводить свои дни, занимаясь кикбоксингом за небольшие деньги, чем выйти замуж за какого-нибудь головастого придурка, который хочет владеть всем миром и которому наплевать ни на кого, кроме себя. Я бы лучше сдохла для начала. — Я повернулась к нему спиной, прошла через комнату и схватила свою сумку.
— Сегодня ты останешься у меня, — прорычал он, шагая вперед, чтобы добраться до двери раньше, чем я успею.
— Я в курсе, — огрызнулась я.
Он смотрел на меня с обжигающей напряженностью, когда я шагнула к нему, нырнув под его руку, когда он широко распахнул дверь.
Я вышла на свежий ночной воздух и зашагала в направлении Мэйпл Лодж, а Монро побежал, чтобы догнать меня.
— Никто не должен видеть, как ты идешь ко мне домой, — прошипел он.
Я показала ему палец, сворачивая с тропинки и направляясь вверх по дорожке, которая вела вокруг помещений главного персонала к задней части его дома, в то время как он продолжал идти по главной дорожке.
Высокомерная придурковатая морда.
К тому времени, как я добралась до его дома и постучала в заднюю дверь, я практически плевалась лавой. Он открыл ее, и я протиснулась мимо него в гостиную, бросила свою сумку на пол и направилась прямо на кухню. Я рывком открыла шкафчик, достала огромную плитку шоколада, прежде чем направиться к дивану и плюхнулась на него. Я сорвала обертку и смачно откусила от нее, сладость заставила меня застонать, несмотря на ситуацию, и я закрыла глаза, чтобы насладиться ею.
Дверь ванной со щелчком закрылась, и включился душ, когда Монро оставил меня наедине с этим. Я съела еще шоколада, стараясь не представлять его голым, с водой, стекающей по его мускулистой заднице. За исключением того, что это было именно то, что я делала, пока клала в рот еще шоколада и давала ему растаять на языке.
Когда он, наконец, вышел, не имея ничего, кроме полотенца вокруг талии, я заставила себя отвести взгляд от его обнаженной груди и пресса, от которых мне захотелось прикусить костяшки пальцев до крови. К черту его дурацкое тело.