Короли преступного мира
Шрифт:
Ну вот все устроились и, еще раз перезнакомившись, приятно закусив в хорошем, почти европейском, ресторане, теперь лениво бродили по палубе, не зная чем заняться. Веяло запахом моря, хорошим настроением и ожиданием чего-то интересного в Средиземноморье.
Уже кто-то рассказывал о Стамбуле, где всегда на «Горбачев-базаре» можно купить и продать все…
Над морем играло солнце, и дон Роберт в дымчатых очках, сидя в шезлонге, с удовольствием слушал этот треп. Теплоход сопровождали выпрыгивающие из воды дельфины. Девочки восхищенно ахали, а мужчины, новорожденные бизнесмены, молча глазели на неведанные
Наплывал густой вечер, и на «Леониде Соболеве» зажглись разноцветные огни. В ресторанах и барах уже шла веселая трескотня, пили за доллары, рубли и бесплатно. Орала музыка, и милые девочки, артистки и журналистки молодежных газет, сверкали своими нарядами. Всюду говорили о бизнесе, о рыночных отношениях, о цене золота и бриллиантов… Все шло в лучшем стиле Запада. Потом бестолковая веселая вечеринка перешагнула в каюты, где было еще более очаровательно.
Морские будни заполнялись лекциями каких-то подозрительных экономистов. Их слушали вяло, со скучными подпитыми лицами. Многие уже давно чувствовали себя менеджерами и продюсерами, и это заунывное пение о том, что новый НЭП откроет окно в европейскую экономику, наводило тоску: все же жизнь на теплоходе больше располагала к интиму… Тем более что многих волновали не лекции перекрашенных профессоров МГИМО, а желание как можно больше завязать знакомств.
Дон Роберт, Роберт Архипович Богуславский, человек привлекательный. От него балдели не только молодые бизнесмены, желающие преуспеть, но и девочки…
Молодые люди и девочки чаще всего собирались у него в каюте. Просторная, по высшему классу, она блестела позолотой и роскошью. Шампанское и коньяк на любой вкус, и удовольствие, как вспоминали, здесь великолепное. Дон Роберт говорил охотно, много и остроумно. Потому щелкали фотокамеры и включались портативные диктофоны. Нет, блистательный дон Роберт определенно нравился всем: его визитные карточки расхватывались на лету… Еще бы, директор-распорядитель… московского коммерческого центра.
Застолья в каюте заканчивались поздно. И, как всегда, не все девочки, артистки и журналистки, уходили от него сразу. Дон Роберт обладал сексуальной силой. Он умел ублажать самых изысканных, и потому чуть ли не каждая ночь приносила ему новых поклонниц…
После Турции «Леонид Соболев» взял курс на Грецию. Все шло в размеренном темпе. Если Пьеху снимали для архивов, то Машу Распутину и Филиппа Киркорова для рекламы…
Крис Кельми – с красавицей-женой. Она достойно несла его охрану и, когда дон Роберт шутливо спросил ее: если не секрет, кем она работает, та, не лукавя, ответила: не секрет, женой.
Солнечное море убаюкивало. Загорая в шезлонге, дон Роберт расспрашивал своих молодых коллег о бизнесе. Особенно ему пришелся по душе веселый разбитной малый из старинного волжского города. Словоохотливый Савельев жаловался на местную мафию – она шла рядом с предпринимателем, накладывая на него контрибуции и свои налоги. Но этого ей стало мало, и она сама полезла в бизнес…
Дона Роберта почему-то особенно взволновал этот город. Он был ужасно огорчен тем, что рассказывал предприниматель. В городе с шиком похоронили известного мафиози – Хозяина. Между мафиозными структурами началось было распределение зон влияния…
–
– Отдел? – удивился такой наивности Савельев. – По-моему, он куплен на корню! Помешал новоявленный босс. Хозяин словно предчувствовал свою кончину. Говорят, что он привез своего наследника прямо из колонии строгого режима. Вор в законе…
В Москву дон Роберт прилетел из Греции самолетом. В полдень он был уже дома и обедал в своей семье.
Жена Валентина Георгиевна любила, когда Роберт Архипович был дома – все же это бывало не так часто.
Дон Роберт был в настроении, разве что пожурил младшего сына Павла за плохие отметки в школе да строго спросил, почему не дома Эльмира?
Но вскоре пришла и дочка. Дон Роберт расцвел и стал раздавать детям подарки из Греции. Больше всех, конечно, досталось Эльмире. Она – девушка, студентка университета имени Лумумбы, ей-то и одеться хочется получше.
Но после обеда дон Роберт прошел к себе в кабинет и, закурив, позвонил своему сотруднику Расулу Абу. Разговор был короткий: он просил достать некоторую информацию из волжского города. Что это за человек, который пришел на место Хозяина? И вообще, что там творится, в этом городе?
Расул Абу был правой рукой дона Роберта.
– Я сделаю все немедленно, – вежливо сказал он. – Впрочем, в этом смысле стоит подключить Костю Грека, он-то в курсе всех мелочей.
10
Дон Роберт назначил встречу Косте Греку в офисе, но утром почувствовал болезненное состояние горла, остался дома и ждал Грека в своем кабинете, что, пожалуй, совсем не входило в планы сына. Павел занимался с репетитором по английскому и не очень-то хотел встречи преподавателя с отцом. Но дон Роберт сам зашел в комнату сына. Доброжелательно взглянул на репетитора, высокого, худого мужчину из МГИМО, которому, между прочим, хорошо платили, и язвительно спросил:
– Ну что, дурит?
Репетитор почему-то смутился и заволновался.
– Определенно, дурит! Такие способности и такие вот возможности… Нет, чего-то сегодня наша молодежь недопонимает…
– Допоймет, – в том же язвительном тоне прохладно заметил дон Роберт. – Вот устоится рынок. Безработица станет фактом жизни – и поймут эти рачки, что общество к ним повернулось задом.
Он весьма свойски пожал репетитору руку. Павел ожидал большего, по крайней мере нагоняя или разноса, и потому, когда отец ушел, облегченно вздохнул. Обычно, заболев, отец становился раздражительным и к тому же мнительным. А тут – как бы между прочим… Значит, для отца сейчас есть что-то более важное, чем он со своим английским.
Павел украдкой посмотрел на часы. Он ждал школьного приятеля и тяготился репетитором, который, кажется, честно отрабатывал деньги. Наконец-то преподаватель МГИМО закруглился и, снимая очки, важно ткнул пальцем в книжку.
– Вот отсюда… Пожалуйста, Павел… буду спрашивать серьезно…
Павел проводил репетитора до передней, где и столкнулся с Костей Греком. Сильный, плотный мужик, словно влитый в джинсовый костюм, игриво подмигнул ему:
– Науки грызешь. Давай-давай, все равно дураками останемся.