Корона и тьма
Шрифт:
Утром Эндориан открыл глаза и сразу почувствовал резкую боль, пронизывающую каждую клетку его тела. Он лежал на холодном полу тронного зала, окружённый темнотой замка, и лишь лужа его собственной крови под ним напоминала о жестокой битве, что произошла здесь. С трудом подняв голову, он удивился, что был ещё жив. Смерть, казалось, забыла о нём, оставив его истекать кровью среди старых камней. Тяжело дыша, Эндориан потянулся к своей походной сумке, которая лежала в нескольких шагах от него. Каждый его вздох отдавался резкой болью в рёбрах, а каждая попытка шевельнуть рукой была словно удар молота по оголённому нерву. Он знал, что если не обработает раны, то долго не протянет. Наконец, его пальцы коснулись ремня сумки, и он, дрожащими руками, открыл её.
Внутри
Эндориан проспал два дня. Когда он очнулся снова, тело всё ещё ныло от боли, но кровь больше не текла. Ослабший и истощённый, он знал, что должен вернуться к королю Годрику. Уходить из этого проклятого замка было непросто. Он едва поднялся на ноги, и, опираясь на стену, начал двигаться к выходу. Каждое движение было наполнено агонией, но его воля не позволяла ему сдаться. Наконец, он вышел на свежий воздух. Свет дня резанул глаза, но тёплый ветер, дующий с моря, принёс облегчение. У подножия замка стояла повозка, которую дал ему барон. Эндориан медленно добрался до неё, с трудом залез в сиденье и натянул поводья. Лошади нетерпеливо фыркнули, почувствовав своего раненого хозяина. Медленно они начали двигаться в сторону замка Годрика.
Дорога была долгой и мучительной. Каждое движение колёс отдавалось болью в теле Эндориана, но он не мог позволить себе остановиться. Годрик ждал отчёта, и промедление могло стоить ему головы. За эти дни боль и тьма вновь вернулись в его сердце. Он думал об Элдрике, о той странной связи, что возникла между ними в последние мгновения битвы, о женщине на скале, которая как призрак преследовала его сознание. Каждую ночь он видел её лицо во сне. Её печальный взгляд, её холодное прикосновение – всё это не давало ему покоя. Она была чем-то большим, чем просто призрак прошлого Элдрика. Она была частью тьмы, которая росла внутри Эндориана с каждым днём.
Спустя несколько дней пути, измученный и ослабевший, он, наконец, увидел величественные стены замка Годрика. Башни возвышались над горизонтом, а знамена короля, колыхавшиеся на ветру, казались зловещими символами власти.
Эндориан въехал в ворота замка Годрика на повозке, едва держа себя в руках от боли и истощения. Его тёмные глаза, скрытые под капюшоном шлема, были мрачными и полными тьмы, как и всё его существо. Стражники, увидев его измождённое состояние и заляпанные кровью бинты, переглянулись. Вскоре один из них побежал внутрь, чтобы вызвать лекаря. Несколько минут спустя, по двору замка разнеслись тяжёлые шаги, и появился известный в Харистейле лекарь, чьё имя было окружено мистическими слухами – Артас Морвин, глава лечебницы «Тенебрис». Лечебница, или как её чаще называли, «Тенебрис», была особым местом – почти священной землёй для всех воинов, страдающих от ран, или жителей, кого поразили тёмные болезни. Это был мрачный комплекс, утопающий в густых зарослях тёмных деревьев, с высокими колоннами и залами, погружёнными в полумрак. Легенды говорили, что «Тенебрис» была основана ещё древними магами, и что стены её впитывали боль и страдания каждого, кто там проходил лечение.
Артас Морвин был высоким и худощавым человеком с бледным лицом и длинными чёрными волосами, собранными в хвост. Его глаза были серыми, как металл, и холодными, как лёд. Он осмотрел Эндориана, не говоря ни слова, но лицо его не выражало ни капли удивления или страха – это был человек, привыкший к виду смерти и боли.
– Перенесите его в Тенебрис, – холодно распорядился Артас, бросив взгляд на стражников, – и приготовьте сильные припарки и зелья. Его состояние слишком тяжёлое для обычных методов. Эндориан, почти теряя сознание, смутно слышал приказы лекаря. Стражники бережно
Пока Эндориана везли в Тенебрис, стражники забрали сундук с данью, полученный от барона, и направились к казначею королевства, человеку столь же загадочному и важному, как сам король Годрик. Имя его было Леонард Феор, и хотя он не был воином, его власть над казной и экономическими ресурсами королевства давала ему влияние, сравнимое с самыми могучими рыцарями и полководцами.
Леонард был человеком среднего роста, с худощавым телосложением и умными, но хищными глазами, которые сверкали, как у зверя, чуявшего добычу. Его волосы были белыми, как снег, хотя возраст его был далёк от старости. Его кабинет находился в глубинах замка, в зале, украшенном гобеленами, изображающими сцены кровавых войн и договоров. По его приказу проходили все сделки, налоги и дань, поступающая в казну Годрика.
Когда стражники доставили сундук с данью от барона, Леонард сидел за своим массивным столом, заваленным свитками, печатями и шкатулками, набитыми золотыми монетами. Он взглянул на сундук, и уголки его губ приподнялись в едва заметной ухмылке.
– Открывайте, – приказал он, не отрывая взгляда от металлического сундука.
Когда замки сундука щёлкнули, и крышка медленно поднялась, Леонард увидел золото и драгоценности, аккуратно уложенные внутрь. Его глаза блеснули ещё ярче.
– Барон не подвёл. Король будет доволен – сказал он, обводя взглядом стражников. – Отнесите всё в хранилище и не забудьте проверить каждую монету.
Стражники кивнули и принялись за дело, а Леонард тем временем достал свиток и аккуратно записал новый доход в книги казначейства. Его мысли уже были далеко от золота. Казначей знал, что Годрик в последнее время был особенно беспокоен и требовал больше, чем раньше. Но он также знал, что любая ошибка с его стороны может стоить ему головы.
– Пора доложить королю, – прошептал Леонард сам себе и встал из-за стола, направляясь к тронному залу.
Леонард Феор шёл по длинным коридорам замка, звук его шагов глухо разносился по мраморным плитам пола. Каждая деталь замка была пропитана роскошью и жестокостью. Огромные гобелены, изображающие победы Годрика, украшали стены, а факелы отбрасывали мрачные тени на древние камни. В руках казначей держал свиток с последними данными о дани и доходах королевства, готовясь к встрече с самим королём. Войдя в тронный зал, Леонард увидел Годрика, сидящего на своём величественном троне. Король был высок и крепок, его мускулы выделялись под тяжёлым доспехом, хотя он и не носил боевого снаряжения. Лицо его было покрыто шрамами – каждый из них напоминал о былых победах и кровавых битвах. Его глаза были проницательны и холодны, как ледяные вершины гор, и всегда полны недоверия к окружающим.
– Леонард, – произнёс Годрик своим громким и властным голосом. – Что у тебя для меня?
Казначей медленно подошёл ближе и открыл свиток, склонившись в низком поклоне.
– Барон передал полную дань, как было обещано, ваше величество. Золото и драгоценности поступили в казну. Но я пришёл обсудить важный вопрос… – Леонард замолчал, подняв глаза на короля.
Годрик прищурился, понимая, что казначей пришёл не просто отчитаться о золоте.
– Говори, Феор. Что ещё тебя тревожит?
Леонард встал прямо, держа свиток перед собой, словно оружие.
– Королевская армия растёт, ваше величество. Каждый день требуется всё больше еды, оружия и доспехов. Мы выжимаем всё, что можем из Харистейла и окрестных деревень. Но этого недостаточно. Нам нужно больше золота, чтобы кормить армию.
Годрик хмуро взглянул на своего казначея, поднявшись с трона и сделав несколько шагов вперёд. Он приблизился к Леонарду так, что тот почувствовал запах железа и кожи.
– Ты говоришь мне то, что я и так знаю. Но я не потерплю недостатка в средствах. Если не кормить свою армию, придётся кормить чужую. И если мы не возьмём ресурсы здесь, мы возьмём их в другом месте.