Корона льда и лепестков
Шрифт:
Советник замялся, и пусть я не смотрела на него, перед глазами все равно возник образ, как он, будто рыба, открывает и закрывает рот.
– А теперь оставьте меня, – приказала я. – Все. Покиньте комнату. И больше меня сегодня не тревожьте.
Плюсы быть королевой: окружающие прислушиваются к твоим просьбам. Уже через минуту я оказалась в блаженном одиночестве.
Как раз вовремя.
Солнце опускалось за западный горный хребет на земле Неблагих. На полпути вверх по склону возвышался еще один замок, похожий на тот, где сейчас жила я, на восточном
И там был точно такой же балкон.
В угасающем свете мои глаза вполне хорошо различили мужской силуэт. Я узнавала его даже без бинокля.
В те дни, когда мы с Фаоланом не встречались, чтобы обсудить вопросы дворов, мы договорились видеться вот так. Я подняла руку, и Лан ответил тем же.
Сердце сжалось от боли, но это был необходимый шаг. Пусть Жрица и объявила меня королевой всех фейри, реальность оказалась не такой уж благосклонной… и не такой уж простой. На протяжении веков наши дворы существовали параллельно, близко физически, но в то же время полностью независимо. Наши общества были разными, начиная от одежды, заканчивая этикетом и внутренними правилами. Перемешать их в одночасье – нелепость.
Итак, после смерти Елисаваны я выбрала Фаолана регентом Неблагого двора. Лан не хотел этого, но он – единственный Неблагой, которого я знала и которому доверяла. Был и другой вариант – поселиться в темном замке, но это значило оставить Адэр и дядю Джозефа строить козни при Благом дворе. Шаг, что обернулся бы для всех катастрофой. Я понимала это и без дара предвидения.
Без сомнения, мне хотелось руководить не больше, чем Лану.
Но я все равно делала все, что в моих силах. Не потому, что считала себя лучшей кандидаткой на пост правителя, а потому, что Жрица буквально сказала, что единственный путь к успеху лежит именно там, где я сейчас нахожусь.
Ох, богиня, куда мы впутались.
Я опустила руку, наблюдая за Фаоланом. Он сделал то же самое. Мы часто стояли каждый на своем балконе, пока свет не иссякал.
Быть может, на протяжении многих лет король Александр и королева Елисавана так же стояли, вглядываясь в силуэты? Жаждали ли они быть вместе в открытую?
Были ли они вообще влюблены, когда решили слить частички своего духа и поместить меня в утробу человеческой матери?
Теперь они оба мертвы, и я никогда не узнаю правду.
Солнце скрылось, и пусть Лан оставался на месте, даже зрение фейри не позволяло мне его разглядеть.
– Так будет не всегда, – прошептала я.
Вот только, черт возьми, те невероятные дни в Андерхилл, когда нам с Ланом не нужно было скрывать чувства, когда мы могли прикасаться друг к другу и улыбаться и просто быть вместе, казались жесть какими далекими.
Счастливый вздох, который раздался у меня за спиной, заставил подпрыгнуть.
– Вы такие милашки, ну правда, – произнесла Цинт.
Оглянувшись, я вскинула бровь.
– Серьезно?
– Вы, ребята, каждые сумерки выходите сюда, чтобы помахать друг дружке. Да, я все сказала. Абсолютные очаровашки.
Я окинула пристальным
– По ощущениям – ничего милого тут нет, скажу я тебе.
Выражение лица подруги смягчилось.
– Знаю, Алли. Но у вас все серьезно, большинство подобного не обретает. Аж самой такого начинает хотеться.
С моих губ сорвался смешок.
– Остановиться на одном мужчине после стольких лет? Как долго Джексон тебя уламывает?
– Лет десять, наверное. Просто… приятно же знать, что кто-то всегда поддержит тебя или просто будет рядом, несмотря ни на что. – Цинт покачала головой. – Я даже не верила, что такое возможно, пока вас двоих вместе не увидела.
Немалое признание из уст моей подруги. Она не стремилась хомутать парней, это они стекались к ней, как детишки на праздник. Если не считать ее долгоиграющую связь с Джексоном, которая то затухала, то вспыхивала, я никогда не замечала за ней серьезного подхода к отношениям.
– Понимаю. Именно это я и чувствую с Ланом.
Защищенность, которую я даже не подозревала, что хотела.
Безусловную любовь.
Не скажу, что у нас не было взлетов и падений, но, надеюсь, они остались позади. Ну, кроме обитания по разным замкам.
Я потянулась к тому, что выглядело как «беда» – изумительное пирожное, названное так из-за невозможности удержаться и не съесть куда больше, чем планировалось.
Цинт шлепнула меня по руке.
– Фу, нельзя.
У меня вырвался смешок.
– Ты что, шлепнула королеву всех фейри?
Подруга фыркнула.
– А когда-то я вообще тебя купала. Так что да, черт побери. Проблемы?
А ведь это как раз единственное, с чем за последние несколько недель у меня проблем не было.
– Что не так? Или опять надо глаза сперва закрыть?
Цинт всегда приносила на пробу свои последние кулинарные изобретения, иногда с необычными просьбами.
После того как шеф-повара Благих, шпиона из числа изгоев Рубезаля, скрутили и заточили, я отдала его должность подруге. Те, кто поначалу жаловался, быстро заткнулись, когда она приготовила бруадар – деликатес, который фейри на Унимаке не видели уже много лет.
– Хочу задействовать как можно больше чувств, – пробормотала она.
Держа поднос на одной руке, Цинт подняла вторую и пошевелила пальцами. Магия красивого бирюзового оттенка тут же заплясала, повинуясь приказу и превращаясь в дымку дождя, что осела на бедовые пирожные, словно сахарная пудра.
– Давай, – шепнула Цинт.
С благоговением я остановила выбор на одном покрытом магией пирожном и откусила от него немного. Магия прокатилась по мне плавной теплой волной, которая сперва разгладила морщинки у меня на лице, затем расслабила напряженные мышцы плеч и спины. Истома проложила путь к восхитительной ореховой сладости, которая проследовала за ней, будто прохладный ветерок после бури. Я выдохнула, наслаждаясь вкусом и ощущением, пока они не рассеялись.