Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было
Шрифт:
Здесь, как мы видим, есть разница у персов с арабами в описании: «жители области алан сообща с кыпчаками сразились с монголами» — то есть, конкретно не указывается, кто напал на кого первым — монголы на алан и кыпчаков, либо наоборот, первое нападение было со стороны объединенных алано-кыпчакских войск.
Скорее всего, как видно по контексту обеих летописей — можно предположить, что нападение произведено со стороны кыпчаков и алан на следовавший в походе отряд монголо-татар. Также у персов мы видим и любопытную подробность в описании переговоров между монголами и кыпчаками, опущенную арабом — «мы и вы — один народ и одного племени… мы заключим с вами договор, что не будем нападать друг на друга». И явно видно, что татаро-монголы в трудной
То есть монголо-татары один народ и одного племени с кыпчаками, только не со всеми кыпчаками, естественно («кыпчаки» — мы помним, термин собирательный), а с теми, кто организовалэтих кыпчаков, и кто руководиткыпчакским войском, то есть именно с татарами, частью кыпчаков, теми из них, кто не поддерживал и частью был даже против Чынгыз хана — в том числе и с «эмигрантами» из восточной части Великой Степи. Вероятнее всего, сборное войско, остановившее монголо-татар в предгорьях Кавказа, было наемным — иначе как и кто мог собрать под одним командованием аланов, «взаимно враждовавших и не имеющих ни одного вождя, который был в подчинении у другого», и кыпчаков в собственном смысле, самостоятельно никогда не собиравшихся в войско более 3–5 тысяч конников? ( 35, 237).
А ведь было сформировано против монголов внушительное соединение, способное остановить не менее чем двадцатитысячный корпус. И в ходе переговоров монголо-татары не «коварно обманули доверчивых и невинных как дети кыпчаков», как нам представляют эти события официальные «историки-монголоведы», а просто перекупили часть наемников — которые посчитали более выгодным для себя взять дополнительное вознаграждение и покинуть поле боя.
И вот после разгрома аланов пройдя в Причерноморье и в Донские степи, этих кыпчаков монголо-татары никак не могли, по вполне понятным причинам, оставить с «иудиными сребрениками» в карманах и с вождями, готовыми вести свой народ в бой за тех, кто им больше заплатит. И последовал незамедлительный разгром кыпчаков и «уничтожение вельмож, которые внушают опасение», что могут не только выступить против власти державы ( 2, 87), но и предать в любой момент.
Из работ арабского историка Эль Макризи (XIV в.): «Потом эта рать, которую отрядил к ним Чингисхан в 616 году, т. е. татары западные, ушла от них и вернулась к своему царю Чингисхану, а племена тюркские опять утвердились на своих местах в Северных землях» ( 101, 540). То есть, как видим, кочевое кыпчакское население не было ни уничтожено, не прогнано со своих пастбищ. Но после пришлось Джучи еще раз предпринять поход в западную часть Великой степи.
Приведем случай нападения одного племени кыпчаков (дурут) на другое «кыпчакское племя» (токсоба). Однажды вождь одного из кыпчакских племен — «дурут», Котян, «собрал людей своих и племя свое и пошел на Аккубуля (предводителя «племени токсоба»). Когда до последнего дошло известие о походе на него, то он собрал людей своего племени и приготовился к сражению с ними (дурутами). Они встретились и сразились; победа осталась за племенем дурут. Аккубуль (сам) был ранен, а рать его разбрелась. Тогда он отправил брата своего Ансара (или Унсура) к Джучи хану, сыну Чингисханову, которого Укедия [173], сидевший в то время на престоле Чингисхановом, отрядил в Северные страны. Он (брат Аккубуля) пожаловался ему (Джучи) на то, что приключилось народу его со стороны кипчацкого племени дурут, и сообщил ему, что если он (Джучи) пойдет на них, то не встретит там, кроме дурутов, ни одного противника. Тогда он (Джучи) двинулся на них со своими войсками, напал на них и большую часть избил и захватил их в плен» ( 101, 541).
«Этот же рассказ с некоторыми дополнениями и вариациями, находится в Булакском издании Ибн Халдуна. Кипчакские племена названы у него так: 1). Токсоба… 7). Дурут… Ход рассказа (говорит он), указывает на то, что племя дурут из кыпчаков, а племя токсоба из татар, что все перечисленные
И последовавшая затем война татар с кыпчаками («западный поход»), которая вкратце описана в приведенной выдержке из работы арабского историка Эль Макризи, скорее всего, не «завоевание кыпчаков», а один из этапов политической борьбы между политическими группами средневекового татарского этноса. Естественно, в этой войне активное участие принимали и «кыпчаки-родственники», причем, с обеих сторон (к монголо-татарам, как мы видели, присоединялись многие «завоевываемые» ими народы — прямо по ходу этого самого стремительного их «завоевания»).
В эту борьбу были втянуты и другие племена кыпчаков, а также часть русских и аланы, и татары Причерноморья и Дешт-и Кыпчака (токсоба-татары у Тизенгаузена В. Г.).
В ином случае не могло иметь места такое тяжелое «завоевание» кыпчаков, как описывают некоторые историки ( 49, 85–90) по чисто объективным причинам — у, кыпчаков-половцев не было единства и не было соответствующего уровня организации войскового управления и войско их составляло, максимум 3–5 тысяч всадников ( 35, 237). То есть «кыпчаки, сражавшиеся с татаро-мнгольскими захватчиками» — это отряды оппозиции татар и их наемники, которые воевали с татарами же, сторонниками Орды-Центра и их соратниками, то есть, с монголами (в смысле собирательного названия политического сообщества).
К этой оппозиции и примыкали те местные правители, которые желали сохранить былой порядок вещей, а не править на основе договора и закона — Ясы (Йазу), лишающего их возможности творить произвол.
Оппозиция Чынгыз хану и Орде эмигрировала в начале XIII в. за Волгу, и организовала свой Иль (государство) против державников. Об этом говорит тот факт, что они смогли организовать «разбросанных» по огромным просторам кыпчаков, и к тому же привлечь некоторых русских князей — кто бы пошел просто за «беглыми найманами и меркитами»? Пошли именно за представителями татар — доминирующего в Восточной Евразии, в том числе и в степях, этноса, выделяющегося «величием, могуществом и полным почетом от других» ( 79, 103).
А «завоевание кыпчаков халха-монголами» представляется бессмысленным: что же это за «завоевание», если почти никого из «завоевателей» не осталось на завоеванной земле? И никто не может объяснить — в чем смысл завоевания, если все завоеватели «ненадолго пришли в Восточную Европу, завоевали ее, посадили в ней ханов-чингизидов с их ближайшим окружением и вернулись немедленно к своим стадам и семьям в Монголию» ( 3, 185), «на свою историческую родину» ( 53, 207).
А «угнетенные» — на самом деле воинственные и развитые народы Восточной Европы — якобы терпели кучку оставшихся «угнетателей», как аборигены Австралии англичан. Этот вывод мог быть сделан (и сделан, и внедрен в историографию!) только чужими— не имеющими ни малейшего уважения к нашим предкам — к предкам россиян, представляя их забитыми и запуганными «угнетенными народами».
Возможно, на запад в первой четверти XIII в. и перемещалось много монгольских войск, но это были не «полчища завоевателей», а возвращались с востока, «собранные со всего света Чынгыз ханом» в начале борьбы за создание державы монголов, участники гражданской войны. Поэтому и не осталось материальных свидетельств о пребывании в Восточной Европе и в Средней Азии «полчищ халха-монгольских завоевателей» — их никогда и не было там, и следов, соответственно, не осталось.
Например, насчет «завоевания Булгарского ханства татаро-монголами» Ахметзаки-Валиди Туган пришел к мнению о том, что «Болгарский хан сопротивления им (монголо-татарам) не оказал», ссылаясь при этом на данные французского ориенталиста Леона Каэна ( 13, 249). И это логично: Болгарский «старший хан», скорее всего, был вассалом Кимакского царя, татарина Кадыр-хана Иемекского (Кимакского) и Туркестанского, разгромившего войска Хорезмшаха совместно с Джучи в 1218 г. в Тургайской степи.