Короткие истории. Тексты
Шрифт:
Я ни на что не претендовал; скажу более – она мне даже не нравилась особенно. Просто я был одинок в плане того, что у меня отсутствовала женщина. И мне нужна была любая. Вот, - любая и нашлась на мою голову. Звали ее Наташа. Была она, не смотря на свой маленький возраст, 18 лет, пропита и прокурена довольно-таки уже прилично. Мне было в принципе все равно. Мы весело проводили время, - чуть ли не каждый вечер ходили в кафе, болтали, пили пиво. Пива она могла выпить больше чем я. Хотя, как известно, я его тоже выпиваю за вечер не мало.
Я, признаться, хотел ее трахнуть – и все. Что она, видимо, вполне понимала, и позволяла себя целовать, трогать – но не больше. Сама же в это время выцыганивала из меня деньги;
После того, как она трижды продинамила ко мне приехать, - я насторожился. То она не может, то забыла, то еще там что-то придумывала. Она так открыто врала, что в одну из первых наших встреч, сказала зачем-то, что ей двадцать лет. Потом когда я узнал что восемнадцать, - она же сказала сама, очевидно, забыв про предыдущую брехню свою, - то Наташа сообщила мне что «она боялась признаться». Глупо? Еще как!
В целом, слава богу, мы перестали общаться уже в начале марта. У нас так ничего и не вышло. И хорошо. Потом, я узнал, что она вышла замуж и тут же развелась; поступила в университет, и ее тут же отчислили. У меня есть свои догадки на этот счет. Правду надо говорить людям, Наташа, хоть иногда. Все время на чистой брехне не проживешь.
Так, в начале марта я остался снова без какого-либо женского внимания. Но главное, я уже хотел секса, наконец; поскольку за эти годы, я, извините, привык к тому, что у меня всегда была девочка, и секс для меня был нормой жизни – а не развлечением. Хочется мне – то, будь добра, как говорится.
Развлечением секс является у тех мужей, которым женщина делает одолжение в виде секса: «Ну, ладно, ну так и быть» - так нехотя и медленно они произносят им. Это делается для того, чтобы тот понимал, что не только она зависит от него, но и он от нее. И после секса, всегда можно начать качать свои «семейные права».
Как-то, не столь давно, когда Жорика спросили, делает ли его жена, ему минет, то он ответил – «Нет, не делает». – «А почему?» - «По религиозным соображениям», - ответил Георгий. – Мы все засмеялись. А Андрей сказал ему: «Не из за религиозных соображений, Жора, а потому что она у тебя хитрожопая тварь!». И так и есть. Все согласились. Уже потом, я сказал Жорику, что отправлю Андрея Л. к его жене, красивого и жилистого, и ему, как любовнику, она будет делать минет, и все остальное, чего тебе не делает, пока ты будешь на работе, в своей фирме зарабатывать барыши, и откладывать их на новую поезду в Грецию. Жора засмеялся, но отчасти, поверил. Мы же можем. А жена его молодая не будет против спортивного Андрея в виде любовника. Андрей в отличие от Жорика, пусть деньги имеет маленькие, зато он хорош. А Жорик – маленький и полненький мужичок уже, хотя ему нет и тридцати еще. Так то.
Вообще, многие люди, я заметил, сразу превращаются в мужичков, минуя этап зрелости, - сразу в пожилые идут. То есть, эти люди из мальчиков-подростков сразу превращаются в мужичков. Вот Жора как раз такой. Еще Мишка-маленький тоже.
Они впиваются в работу, а работа впивается в них – вот они и сидят малоподвижные в своих кабинетах и «делают дела», круглея и полнея. Между прочим, Мишка-маленький когда-то вместе со мной занимался на стадионе, и обладал очень атлетичной внешностью, честное слово. Сейчас, правда, от этой внешности ничего не осталось.
И тут я решил воспользоваться старым методом. Взял и познакомился в троллейбусе.
Ну, я как обычно поздно возвращался домой из центра, в родной «пятнашачке». Откуда я ехал, - я сейчас не скажу точно. Но точно - выпивши. Я прилично
В троллейбусе было немноголюдно. Я решил, что можно действовать. Сейчас познакомлюсь. Или нет – не буду знакомиться, - пустое это все. Ты же проходил не раз. Зачем все это тебе надо? Ты же знаешь наперед на десять шагов – что и как будет. И будет ли вообще. – Так я и ехал, между прочим, засматриваясь на нее. Она тоже меня заметила. Вот мы проехали много остановок, и уже приближались к моей. На моей она и вышла, - я следом. Выходя, тут же выдал: «Откуда так поздно едете?» - «От подружки. Привет» - «Привет». – «Ну да, от подружки, - думаю, - так я и поверил, - помада у тебя смазана…»
И снова завязался глупый диалог. Пересказывать то, как я знакомился тем поздним мартовским вечером, - я не вижу смысла. Вы так же знакомились, читатель, много раз, - я уверен.
Я стоял возле ее подъезда, с ней, - нес всякую ничего не значащую лабуду; курил, сплевывал в серый сугроб.
Звали ее Инна. Жила она в соседнем доме, снимала квартиру. Училась в «меде», как она сказала. Вот только не помню на каком «факе». Да и надо мне это помнить? Не надо, конечно.
В общем, мы договорились встретиться на следующий день. Следующий день был предпраздничный, значит, это было седьмое марта. Мы встретились, долго гуляли, поехали в центр, заходили в какое-то кафе. Я все понял – Инна была, может чуть лучше Наташи. Может, пила только меньше. Но в плане брехни, ей не уступала. Тоже врала, путалась в своей брехне. Я тактично поддакивал. Где-то молчал. В конце концов, - у меня другая цель, - не воспитанием ее заниматься и не моральным обликом, - а моя цель – это найти секс, которого у меня относительно уже давно не было.
В волосах она носила цветок. Первый признак дуры. Но ничего, я на это не обращал внимания. Лицо у нее было смазливенькое такое. Роста невысокого, - все нормально. Но, как же мне было с ней тяжело найти общие точки соприкосновения в общении! Инна не увлекалась и не интересовалась, по-моему, ничем! Совершенно!
Восьмого марта, на международный женский день, я пошел к ней на свидание как долбоеб, как тот, кого я так не люблю, и сам лично всегда ругаю: с цветочком, весь такой приличный даже.
Я шел и ругал себя. Но деваться мне было некуда – придется поиграть, да, в «приличного юношу средней руки».
Прождав ее около часа, она вышла. Мы пошли гулять. Погуляли так же, как и в предыдущий раз. Так продолжалось несколько дней.
Что у нее творилось в голове, - я решительно не понимал. Она противоречила сама себе во всем. Несла чушь, и хотела, чтоб я слушал. Я слушал, так как я почувствовал еще в конце января, что начал отвыкать от женщин, и она мне была нужна прежде как женщина. Прежде всего. Пусть глупая, но женщина.
По пять раз на день, она могла звонить, и говорить мне, что не хочет видеться, и тут же говорить, как соскучилась. О себе она наговорила столько, что я понял, - это уже какое-то издевательство надо мной – не иначе. При чем она чувствует себя совершенно комфортно при этом, так как ей море по колено во всех отношениях. «Дура сельская! – ругался я про себя».
Инна приходила ко мне пару раз. Сиськи у нее оказались крупными, но словно вата намокшая, - это меня окончательно расстроило.
Секса у нас не вышло. Она начинала строить порядочную из себя. Так и уходила, потусовавшись у меня, и поболтав на разные «массовые» темы. Иногда я провожал. К себя она меня не звала. В итоге мне надоела эта круговерть, и я перестал с ней общаться. Мы виделись еще несколько раз, позже, спустя месяц-два. Даже общались. Но я строго для себя решил: что с такой мне точно не по пути. Я для нее тоже был «слишком» не того типа человек.