Корпорация Алиса
Шрифт:
– Чего стоим? Кого ждём? – окрикнул нас предводитель, народ, так же меня рассматривающий, вздрогнул от неожиданности и отвернулся.
Настал час Икс.
Я шагнула к загону, почти полтора метра высотой и без щелей, сделанный из металла. Всё это время я только слышала странный шорох, а теперь и узрела тех, кто его (шорох) создавал.
Два десятка трёхметровых (плюс-минус) жирных червей, лениво копошились в грязи, мерзкие тела покрывали короткие жёсткие волоски. Все они медленно куда-то бесцельно ползли, оставляя за собой липкие следы. Их корпусы то вздымались,
Жок тем временем распахнул дверцу и первым шагнул внутрь. За ним лягушонок, после орк, затем невзрачной внешности затюканные женщины и мужчины, в хвосте я и мать с ребёнком. Мальчик, замыкавший шествие, шустро захлопнул дверцу.
Бяя! Фу! Снаружи я не ощущала никаких запахов, видать, их что-то блокировало, но вот внутри… Весь завтрак подкатил к горлу.
– Завяжи платком половину лица. Лаки он уже без надобности, он привык, – женщина протянула мне старую тряпку. – И ты со временем привыкнешь, – зловеще пообещала она.
Глава 11
– Слизни – это оттого, что они оставляют вот эту жижу за собой? – негромко спросила я у мальчика, вместе со мной чистившего жирного червя. – Внешне эти твари больше похожи на опарышей.
– Ага, из-за слизи, – кивнул тот. – Ты же Лисса, дочь Хогга? – и посмотрел на меня полными любопытства глазами.
– А ты Лаки?
– Аха, – ответил ребёнок.
– Ты очень смелый, раз не боишься здесь работать, – похвалила его я.
– Мама одна уже не справляется, а младших кормить надо, потому, как только мне исполнилось восемь, я тут же напросился с ней.
– А как же отец?
– Нет его, сгинул в шахтах, когда добывал кристаллы. Ушёл утром и так и не вернулся, – мальчик едва слышно шмыгнул носом, но быстро взял себя в руки и продолжил, – отныне я за него, – и гордо округлил тощую грудь, хотел было что-то добавить, но окрик Жока его остановил:
– Нечего чесать языками, времени мало, успеть надо много, иначе день не зачтётся! Вы же не хотите получить плетей или завтра остаться без обеда?
Народ мигом активизировался. И я тоже, перехватив щётку, зачесала гадину сильнее, та даже не дёрнулась, продолжая вяло жевать остатки зеленовато-коричневого мха.
Щётка двигалась вверх-вниз, монотонно вжих-ших-вших-ших.
Слизняк постепенно смещался вправо, мы следом за ним.
– Лисса, надо его перевернуть, – когда мы почти закончили, озадачил меня Лаки.
– Что? – не врубилась я.
– Просто встань вот сюда и повторяй за мной, толкай, – и навалился на жирное тело, я, чуточку поглядев за процессом, присоединилась. Начали толкать, и тут опарыш зашипел – ему явно не понравилось наше к нему бесцеремонное отношение: тварь приподняла голову и оглянулась на нас, из его беззубой пасти на меня дохнуло
Я навалилась со всей дури, и мы-таки перевернули гада. Тот мигом заткнулся и вообще казался подохшим: тело обмякло, голова с шумом хлопнулась на землю.
– Мне ничего такого не рассказывали, – шепнула я напарнику, тот, перехватив щётку, стал счищать грязь, за плотным слоем которой виднелась голубоватая полоса на "животе" слизня.
– Ну так это ж детали, они всё равно не кусаются, – пожал плечами мальчик. Я же присоединилась к нему и стала помогать.
– Он, случайно, не помер?
– Нет, живой, просто, когда его резко дёрнули, он обмяк, притворившись дохлым, потому что боится, что его хотят съесть, – в звонком голосе Лаки слышались весёлые нотки.
– Хитрые в той же степени, насколько мерзкие, – я тоже улыбнулась и продолжила работать.
Некоторое время спустя мы толкнули тушу ещё раз, перевернули, и червь ожил, деловито зашуршав мхом. Закончив с ним, взялись за следующего. Чистить гадов завершили практически одновременно с уборкой навоза, мужчины все отходы перекинули за ограду.
И вот мы буквально выползли из загона, кто-то сел прямо на землю, чтобы перевести дух и "проветрить нос"; те, кто мог ещё держать лопату в руках, принялись за навозные кучи – их следовало перекидать в вагонетки. Долговязый орк и лопоухий лягушонок были трудоголиками, несмотря на их болезненную внешность, парни усердно пахали. И я, глотнув воды из подаренной Хоггом фляжки и угостив всех, кто пожелал, присоединилась к ним. Жок одобрительно мне кивнул.
Вскоре и с этим было покончено. Главный нажал на рычаг и вагончики, жутко скрипнув, стронулись с места. Застучали колёса по рельсовым стыкам, тележки покатили в одну из трёх арок.
– А что там? – спросила я.
– Там склад, где сортируют кристаллы, – немного гнусавя, ответил лягушонок.
– Мы туда тоже пойдём?
– Угу-мс, попозже, – качнул он забавной головой и внимательнее на меня посмотрел. – Ты такая мелкая, но сильная, – уважительно протянул, – меня Нуллом кличут, – и прижал кулак к сердцу. – А ты дочка Хогга, знаем-с.
– Я Пит, – представился орк и стукнул кулаком о грудь. – Хогг сильный. Я бы тоже хотел когда-нибудь стать таким воином, как он. У меня уже одна звезда и две ступени, – расправил узкие плечи и растянул губы в бледной улыбке.
– Приятно познакомиться, Нулл, Пит, – улыбнулась я и так же, как они, склонила голову, прижала правую руку к сердцу. – Ты молодец, – похвалила орка, отчего тот сильнее позеленел на щеках.
– Ему уже сорок, – озадачил меня Нулл, – а только до второго уровня дополз. Возможно, годам так к шестидесяти возьмёт вторую звезду. Хочу верить, что раньше, но меня терзают смутные сомнения…
– Мог бы и промолчать, – процедил Пит, правда, беззлобно.
– Пф, – фыркнул лягушонок.
– Как бы долго ты ни шёл к цели, главное ведь результат, – возразила я Нуллу. – И он есть.