Корпорация «Коррупция»

Серков Дмитрий

много чаще, чем в любой другой цивилизованной стране, но это было не про нее. Где-то

там, далеко, по телевизору, в другой жизни.

Даже когда генерал Бирюк пришел к ней в дом и угрожал, ей не было так страшно.

Несмотря на все изыскания, где-то в мозгу сидело успокоительное: генерал –

представитель власти, он не может открыто творить беспредел.

Теперь же стало действительно жутко. Неужели с ними могут расправиться?

Салехов

кивнул головой.

– Могут. – Говорил он тихо, но каждое слово эхом отдавалось в мозгу. – Пойми, я не

знаю, на какие поступки отважится Моисеев. Но, чтоб ты понимала, Роберт человек

сволочной и злопамятный. Он не умеет прощать обид. Последнее слово всегда остается за

ним. Это аксиома, с которой давно смирились в крае. Чтоб спастись, тебе надо бежать.

Укрыться хоть на время. Когда все пройдет, я дам тебе знать, и если будет желание,

сможешь вернуться к работе в «Колоколе». Мы встретим тебя с распростертыми

объятиями. Отправляйся домой, на родину, до весны. Вернешься в Южноморск летом, в

сезон: солнце, море, пляж…

– А ты? – на ее глазах навернулись слезы.

Собравшись с силами, главред задорно подмигнул.

– Где наша не пропадала! Я выкручусь, Аленка. И тебя спасу! Только время дай. Все

будет хорошо.

Все-таки не перевелись еще на Руси настоящие мужики. Сильные, крепкие и

самоотверженные.

– Так ты его знаешь?

Ринат Халикович стер с лица ободряющую улыбку, глубокая морщина прорезала его

лоб над переносицей. После длительного молчания произнес:

– Все, кто работает в крае, знают Роберта Моисеева. Лично я с ним не знаком, но

наслышан. И могу сказать, что не испытываю никакого желания завязывать знакомства.

Где-то глубоко внутри зажглась искра профессионального любопытства. Разговор

начинал перетекать в давно интересовавшее Соболеву русло.

– Прямо скажу, на Крестного отца он не тянет, – высказала она свое мнение, стараясь

подтолкнуть Салехова к откровенному разговору.

– Да ну, – отмахнулся он. – Какой, к черту, Крестный отец! Шушера мелкая, но с

понтом. Табаки при Шер-Хане.

– И поэтому нам стоит его бояться?

– Стоит! – кивнул Ринат. – Еще как стоит! Да, сам он из себя ровным счетом ничего

не представляет. Мажор, хотя считает себя, конечно, семи пядей во лбу. Успешный

бизнесмен, – прозвучало

с иронией, – влиятельная личность. Только все его влияние –

заслуга высоких покровителей, – он указал пальцем наверх, – как и весь липовый бизнес.

Только щеки надувает от собственной значимости и творит, что хочет. Связываться с ним –

себе дороже. Ведь он – Фунт, зиц-председатель. Помнишь, в «Золотом теленке» Ильфа и

Петрова? Его задача ширмой быть, на себя все взять в случае кипеша. Но про кипеш мало

кто думает. Пока бабки рекой текут, кого волнует мера ответственности?

– И поэтому нам стоит его бояться? – настойчиво повторила Алена вопрос, чувствуя,

как увлекает ее любопытство.

– Стоит! – в тон ей ответил Ринат Халикович. – Ты не понимаешь, с кем мы

связались. Моисеев – не оборотни в погонах, про которых ты писала недавно. У тех есть

хоть какое-то понимание об облико-морале. Моисеев – беспредельщик! Хуже того, он –

беспредельщик при бабках и хорошей «крыше». Для него человека грохнуть, что таракана

раздавить. Не самому, конечно. Для того специально обученные люди есть. Но перечить

ему – себе дороже. Потому-то и бегут все от него, как от огня. Стоит только ему свой

интерес в деле показать, как конкурентов точно ветром сдувает. Жить-то все хотят. Ведь

бизнес не его, де-факто, а Налима. Знаешь такого?

Она кивнула: как не знать. Сергей Иванович Налимов – теневой хозяин Южноморска

и окрестностей. Несмотря на то, что уже некоторое время проживает за границей -

величина, с которой вынуждены считаться даже власть имущие. И злосчастный «Гранд

Парк», в котором произошел конфликт, подконтролен именно ему.

– Вот! Моисеев на хозяйстве у Налима сидит, проекты отдельные в крае курирует. А

для пущей убедительности полномочия ему даны практически безграничные. И бригада в

помощь… Мальчик, конечно, зарываться со временем стал, беспредельничать, упиваясь

собственной вседозволенностью – не мне тебе рассказывать, – но он на хорошем счету у

шефа, так что тот на многое глаза закрывает, прощает. Предпочитает не резать курицу,

несущую золотые яйца. Чувствуя за собой всю мощь авторитета Налима, Моисеев ведет

себя, как заблагорассудится.

Соболева удивилась:

– За что такие преференции?

– Деньги для Налима лопатой гребет, – пояснил Ринат Халикович. – Деталей не знаю,

там с бюджетом замуты какие-то.

Она подалась вперед, приготовившись внимать сказанному, но главред замолчал.