Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Часть 2
Шрифт:
Самодержец на это лишь задумчиво покачивал головой. Так, мол, князь, все так. Однако, чем дальше тот рассуждал, тем мрачнее становился государь.
— Все это хорошо, Дмитрий Максимович, только все эти изобретения рано или поздно окажутся в руках наших врагов.
— Я думал об этом, — серьезно ответил тот. — Но жизнь без магии закончилась уже более двухсот лет назад, а мы все никак не можем принять, что ее нужно активно развивать, что она может служить на благо человека, а не только для его убийства. И Евдокия Поликарповна как никто другой это демонстрирует. К тому же мы не можем гарантировать, что наши соседи не
В комнате ненадолго повисла тишина. Потом император дернул головой, будто от чего-то в своих мыслях отмахиваясь.
— Не знаю, господа, не знаю… — проворчал он. — Столько новшеств, что сложно просчитать последствия их введения. И ладно бы просто изобретательством занимались! Обеспечили бы им условия и анонимность, и пусть бы работали на благо империи! Но ведь они требуют создать женскую магическую гимназию! — он устало потер переносицу. — Эх, стар я уже для всех этих новаторств…
— Так, может, пока с гимназией повременить? — выдвинул предложение Долгорукий. — Пусть еще немного обучатся, поработают на благо государства…
Ответить самодержец не успел, так как в комнату постучали, и секретарь, извинившись, сообщил, что от графа Бехтеева пришло срочное сообщение.
— Что случилось? Это настолько срочно? — чуть сдвинув брови, поинтересовался царь.
Секретарь скосил взгляд на Заславского и ответил:
— Пропала княжна Раевская.
Не отдавая себе отчета, князь встал, с шумом отодвигая кресло:
— Что значит — пропала? Когда?
— Несколько часов назад во время поездки царевны в монастырь на моления…
Несчастному секретарю устроили настоящий допрос с пристрастием, после которого Заславский обратился к царю:
— Ваше Императорское Величество, разрешите отправиться на поиски княжны и разобраться во всем на месте!
— Охолони! К тому времени, как ты туда доедешь, неделя пройдет.
— Ничего. Мое присутствие в любом случае не будет лишним. Заодно и с этим Кромлехом разберусь.
Император ненадолго задумался:
— Ладно. Езжай, все равно ведь на месте не усидишь. Только кого-нибудь из ученой братии с собой прихвати.
Не успел царь договорить, Заславский откланялся и быстрым шагом направился прочь.
Глава 7
Белый туман понемногу рассеивался. Я перестала голосить и огляделась. Вокруг меня были все те же камни, я так и продолжала стоять на непонятном жертвеннике. А вот когда белесая дымка отступила дальше, поняла, что пипец котенку. То есть мне. Потому что вокруг не было подлеска и привычных заросших холмов — везде, насколько хватало взгляда, раскинулись поля, а совсем недалеко блестела лента реки. В общем, все выглядело так, будто я попала в период юности этого Кромлеха. И в голове появилась дикая мыслишка, что так можно провалиться во времени очень глубоко, в зубы к динозаврам. Но эти каменюки рукотворного происхождения, а потому если уж я и попаду в гости к дино, то будут они не такими зубастыми и большими, как до падения на планету кометы. Хотя чем это мне поможет — тот еще вопрос. В общем, в голову от шока лез полнейший бред.
Показалось, что руна под ногами опять светится, и я с визгом соскочила с камня. Не
— Эй, дылда! Ты бы сошла с моего плащика. Чай, не твоя собственность!
Я не то, что сошла, я подпрыгнула так, что позавидовал бы и профессиональный акробат. А, обернувшись, увидела маленького заросшего чем-то мало похожим на волосы человечка, что примостился около одного из камней и догрызал луковицу. Перед ним и правда было расстелено нечто, что при ближайшем рассмотрении вполне могло сойти за плащ, на котором разложена нехитрая снедь.
— П-простите великодушно! — попросила, разглядываю это чудо-юдо. — А вы кто?
— Кто-кто… — пробрюзжал он. — Дед Пихто я.
И так это было сказано, что усомниться в правдивости его слов было сложно.
— Что, правда? — все же уточнила.
— А то! — даже подбоченился он. — Ты это, девонька, ежели вопросы какие есть, по дороге спросишь, а сейчас некогда нам, идти нужно. — Он стал скоренько собираться.
— Куда это? — очумело уставилась я на него.
У меня не было никакого желания идти за каким-то там дедом Пихто, который больше походил на чучело — его волосы и борода напоминали солому, а местами сено. Да и росточком он был мне чуть выше колена.
— Дык к Берегине нашей пойдем. Думаешь, чего я тут сидел? Она послала, вот я тебя и ждал.
— А если я с вами никуда не пойду?
Он прищурился, окинул меня странным взглядом:
— Значит, будешь дурой. И я за твою жизнь и медяшки гнутой не дам. — В этом момент где-то высоко в облаках раздался такой пронзительный клекот, что я пригнулась. — О, а вот и первый желающий полакомиться вкуснятинкой! — радостно воскликнул дед.
— Эт-то м-ной, чт-то ли? — я начала заикаться я.
— Ну, не мной же!
Дед махнул рукой. Пошли, мол, за мной. А я и пошла. Очень страшно оставаться одной в неизвестном месте и даже неизвестном времени, когда где-то над тобой летает нечто такое, от одного клекота которого бросает в дрожь. А тут вроде агрессии никакой не проявляют, да и отвести к какой-то Берегине обещают.
Дорога, казалось, ложилась под ноги дедка сама собой. Идти по полю то еще удовольствие: то рытвины попадутся, то взгорки. Но, пристроившись в кильватере этого странно существа, я шла по очень удобной тропинке, которая прямо за моей спиной благополучно исчезала из виду. И почему-то страшно не было. Нет, разного рода опасения так и прошибали мозг молниями, но настоящего страха я не испытывала. Проверила себя на наличие магии: она так и бурлила во мне! Будто сам воздух напоен ее потоками!
— Уважаемый дед Пихто, а кто это был? — решилась все же спросить своего провожатого.
— А? Это? Так грифон, наверное. Только зря он на территорию феникса заявился. Тот ему крылья-то проредит.
Я, мягко говоря, обалдела. Непохоже, что этот странный дедок так надо мной издевается — он говорил так обыденно, будто это часть его жизни. Наверное, так оно и было. Только куда же я тогда попала?
— А… дед Пихто, вы случайно не знаете, это вообще Земля?
Тот как-то странно хрюкнул. И я поняла, что он беззвучно хохочет.