Корпус А блок 4
Шрифт:
– Девочка, ты очень дешево стоишь, твой бывший любовник продал тебя за два десятка долларов... К сожалению, я не могу терпеть оскорблений и поэтому сообщаю... Вы уволены.
Семен Семенович покраснел до пят и уткнулся в тарелку. Женщины обалдело смотрят на эту сцену.
– Да кто ты такая..., думаешь я тебя боюсь...
– Заткнись, дура, иначе я тебя сгною...
– Разве так можно, - вскрикивает за нашим столом Ира.
– А ты, белая ворона, чего рот разинула, - обрушилась на нее Алла Васильевна, - сиди тихо и не каркай.
И
– Алла Васильевна, вы сейчас извинитесь перед этой девушкой, которую вы оскорбили и если этого не сделаете, я не поступлю как джентльмен, а заеду этим подносом в ваше милое личико, если я его не раскрою пополам, то по крайне мере постараюсь изуродовать.
Я вижу, как в глазах женщины появился страх.
– Я не хотела, ее так все называют... Конечно, Ирочка, извините, все так вышло непроизвольно. Я прошу у вас прощения.
Когда она кончила, я швырнул поднос на пол. Грохот железа разорвал тишину. Алла Васильевна дернулась и откинулась на спинку стула. Я пошел вон из столовой в свою комнату, так и не позавтракав.
Они прибежали в мою комнату, минут через десять и окружили мой стол.
– Ой, что было, - поспешно заговорила первой Наталья.
– Как ты ушел, Алла Васильевна затихла, в рот крошки не взяла, сидела такая задумчивая и стучала пальцами по столу. Вдруг Вера Ивановна вскочила и давай подхалимничать: "Как он смеет, - кричит, - наносить такие оскорбления всеми уважаемой женщине. Я предлагаю собрать собрание и осудить поступок Бориса." И тут Алочка всех потрясла еще раз. Она встала и сказала: "Он смеет..." и ушла к себе. С Анькой тут же случилась истерика, она свой завтрак вывалила на голову Семена...
– А ты то как, отошла?
– спросил я Иру.
– Страшно было. Я боялась, что она ляпнет что-нибудь без тебя, но вышло все тихо.
– А у меня сердце замерло, когда ты говорил, - вторит Наталья, - а когда поднос загремел на полу, я чуть не умерла...
– Что же теперь с тобой эта, стерва, сделает?
– спрашивает всех Татьяна.
– Слава богу, киллеров подослать нельзя, мы закрытое заведение, остается одно. Как сказала Вера Ивановна, заклеймить общественностью твое хамское поведение и объявить бойкот.
– Интересно, Аньку, за то, что она ее обзывала, почему то не хочет заклеймить, - кривится губами Наталья.
– Это личное, - усмехается Татьяна.
– Семен то тоже хорош, совсем упал в моих глазах. Здесь орал, что окажет сопротивление..., потом пошел к ней в кабалу, а тут свалился до двух десятков долларов. Алочка правильно поступала, хотела всем показать, во первых, кто здесь хозяин, а во вторых, личные вопросы нечего выносить на публику.
– Слушайте, ребята, - вдруг тревожиться Наталья, - а не сорвет ли эта баба злость на нас, за то, что мы все время с Борькой вместе. Меня
– Когда?
– спросил я.
– Сегодня утром, в столовой, как раз перед завтраком.
– Значит решилась...
– Ну что вы, ребята, - смутилась она, - я же от вас ничего не скрывала, говорила, что Алочка меня приглашала, что я обещала ей подумать, а тут Борис меня расстроил, сказал, что уйдет. Я долго думала, Борьки не будет, а тут работа подворачивается, не ходить же мне при Алочке в побирушках, вот и решила.
Вот тебе и Наташка, значит она со мной никуда не пойдет, а шумела, что любит...
Без стука в комнату вваливается заплаканная Аня.
– Девчонки, - всхлипывает она у порога, - что же делать? Я теперь совсем одна.
Таня подходит к ней и обнимает.
– Успокойся. Иди посиди.
Она ведет бедную женщину на кровать и усаживает ее.
– Было у нас спокойно, - говорит Наталья, - и вдруг все смешалось. Анечка, прости, пожалуйста, за то что я скажу, но Семен тебя не достоин.
– Достоин... не достоин... Да понимаешь ли ты, как тяжело быть одной. Уже шесть лет мы спим в одной кровати, а сегодня, он не пришел... И тогда я поняла, как это ужасно, когда нет рядом близкого человека. Как будь то бы оторвали кусок плоти и на это место посыпали соли...
– Анька, не хнычь, вернется к тебе Семен, - успокаивает ее Таня.
– Алка сегодня получила хороший урок.
– Это она получила урок за Иру, но не за меня. Кто я для нее, пешка... пылинка, которую можно небрежно скинуть или сдуть с пути, а вы другое дело, за вами девочки, хороший мужик, Борька, который вас в обиду не даст. Попробовала она сегодня на вас пасть разинуть и тут же получила оплеуху.
– Алка хитрая и умная, стерва, - замечает Таня, - так не получилось, значит будет брать нас штурмом с другого конца. Побыстрей бы приходил Колька.
– Николай сегодня выйдет, - сообщаю я.
– Знаю и боюсь... С одной стороны, он тоже Алке может дать сдачи, с другой стороны..., он не знает куда себя деть и поэтому возможно клюнет на любое деловое предложение с ее стороны.
В дверь стучат. Появляется девочка Сара.
– К вам можно. Тетя Наташа, вас тетя Алла просит подойти.
– А зачем, ты не знаешь?
– Она говорила, что сегодняшнего дня у вас начинается рабочий день...
Наталья замялась, оглядела нас.
– Так я пойду?
– Иди, иди, - снисходительно говорит Таня.
– Я тоже пойду Кольку встречать. Аня, ты здесь посидишь?
– Нет, я пойду к себе, полежу немного.
Все уходят, осталась только Ира. Она подошла ко мне, положила руки на плечи, потом прижалась головой к груди.
– Ты понял, мне нельзя здесь оставаться, я должна уходить на волю с тобой.
Ира отдыхала на кровати, когда Колька с Таней вошли в комнату и он сразу заорал.
– Борька, что я слышал, ты чуть не изуродовал женщину. На тебя это не похоже.