Корпус Вотана (Недомаг-мажор)
Шрифт:
Ярослав попытался как то на уроке химии синтезировать чай путем направленной медитации на пробирку с водой. В результате получился яд в 100000 раз токсичнее яда Королевской кобры, как определили срочно вызванные бдительным учителем специалисты. Через неделю Вотана вызвали в кабинет директора, где дядька в штацком вручил ему уведомление о присвоении закрытым указом медали одрена за заслуги перед спецслужбами 4 степени и выписку об открытии именного счета на приятную сумму. И посоветовал на прощанье попробовать создать яблоко или яблочное повидло, сообщив предварительно куда
К сожалению, ни медалью похвастаться, ни купить на эти деньги еды Ярослав сейчас не мог. Зато вполне мог попробовать пробраться на кухню и экспроприировать что-нибудь съедобное. В конце концов, хозяин он тут или нет?
Каким образом? Найти потайной ход, разумеется. Замок просто обязан быть пронизан ими. В столовой Ярослав заметил сохранившиеся камины для жарки коровьих и свиных туш. Почему их не замуровали за ненадобностью?
Да, логика не была сильной стороной Ярослава. Но кто Соломон Фейгенбаум в 14 лет?! К сожалению, Ярослав чаще руководствовался словами одного из подопечных деда: "Главное — ввязаться в битву, а там уже разберемся."
Найти вход в подземный ход оказалось до невозможности просто. Прямо под лестницей, ведущей в казарму, где хранились ведра и прочий инвентарь для уборки. В стене из ассуанского гранита имелось единственное небольшое отверстие, к которому идеально подошло кольцо на руке Ярослава.
Плита бесшумно отъехала в сторону, открыв мальчику длинный ровный коридор, хорошо освещенный невидимыми светильниками. Ярослав смело шагнул внутрь, а плита столь же бесшумно встала на место, надежно отрезав исследователя от внешнего мира. Никаких выемок для обратного открытия не наблюдалось. То ли система по принципу “где вход там и выход” не работала, то ли способ открытия изнутри был иным, только Ярославу оставалось следовать вперед, надеясь на чудо.
Коридор был чистым: ни пыли, ни паутины, словно его каждый день убирал наряд. Не слишком широким, очевидно, не предназначенным для романтических прогулок. А еще — очень длинным. Мальчика утешало то, что ход шел в направлении, где, по его предположениям, и должна была находиться кухня, а еще лучше — кладовая.
Наконец, появилась арка с почерневшей от времени дверью. Ярослав предположил, что это выход в камин. Он приложил к выемке в двери перстень, и створки бесшумно растворились.
К огромному разочарованию Ярослава оказался он не в кухне, не в кладовой и даже не в столовой, а бывшей часовне замка, в склепе которой покоились представители рода начиная с Вулфрика Жестокого. Ее убранство было сделано из костей и черепов убитых им ариан. Не удивительно, что ее назвали Часовня Смерти.
Популярностью это место не пользовалось с момента постройки. Вотаны — сами потомки богов, набожностью не отличались, и религию использовали только как инструмент власти. Когда в замке устроили Корпус, часовню стали использовать для короткого, на пару-тройку часов, ареста кадет. Обстановка помещения вызывала ужас даже у самых стойких.
Свет проникал через единственное окно за огромным распятием. Фигура Христа была столь реалистична, что ходили слухи, что это живой человек, превращенный в камень.
Страха он не испытывал. Тот, кто с детства воспитан на эпосе о кровавых деяниях предков, должен бояться лишь собственного отражения в зеркале.
Вулфрик считался одним из образованнейших людей своего времени, переписывался с философами и учеными. Папа Римский Дамасий I (300 — 11 декабря 384) называл его “лучшим из христиан”. А вот чувство юмора у основателя было весьма специфическим.
Ярослав подошел к распятию, в основание которого легли черепа священников, отказавшихся признавать единосущность Отца и Сына и принявших за это мучительную смерть.
На одном сохранилась полустертая надпись: Nihil eva… Кадет провел по буквам и с ругательством отдернул руку порезавшись.
Кровь впиталась, и отчетливо проступили буквы: “Nihil evanescit in aeternum”. Глазницы всех черепов начали светиться, а крест отъехал в сторону, обнажив ступени узкой лестницы, освещаемой такими же “светильниками”.
Недоумевая, кому понадобилось делать потайной проход к хранилищу гробов, Ярослав все же решил удовлетворить любопытство.
Лестница вела в небольшую комнату, на стенах которой на латыни было высечено обращение Вулфрика к потомкам.
Начиналось оно традиционным перечислением титулов, продолжалась нудным списком подвигов и деяний, а заканчивалось словами на основании статуи самого Вулфрика: “если сочтен достойным, прими древнее наследие, но помни, что знание не дается без труда”.
Перед статуей на каменном пюпитре лежала огромная книга в кожаном переплете, обитом металлическими полосами. На застежке красовался герб Вотанов.
Ярослав коснулся его все еще кровоточащим пальцем. Древние были просто помешаны на магии крови. Книга раскрылась. Удивительно, но текст в ней был не на латыни, а на нормальном литературном русском языке.
Прочитав несколько строк, Ярослав ошалел. Получалось, что большинство того, что пытались втолковать ему учителя, было лишь символическими ритуалами и клоунадой для простаков?! Это, определенно, требовало вдумчивого изучения.
— Ну и как я унесу эту махину с собой, а, дедушка? — Обратился Ярослав к статуе.
Его бы не удивило, если она вдруг заговорила. Но на это фантазии основателя не хватило, а жаль. Вместо слов, книга уменьшилась и стала размером с блокнот.
— Здорово! А ты можешь принять вид попроще? Чтобы в глаза не бросалось?
Книга послушно превратилась в бумажную, обложка гласила: “Рассуждения Диодора Торсийского о плоскости Земли”
— Да, такое, пожалуй, никто читать не станет. — Согласился Ярослав и убрал книгу в карман.
Глава 10
То ли бог покровительствует не только пьяным и дуракам, то ли отдельные боги делают исключиние для своих потомков, но Ярославу удалось не только незаметно покинуть часовню (благо двери не были заперты), но и благополучно добраться до казармы, где его отсутствие, если заметили, то, увидев книгу, решили, что он посещал библиотеку.