Корпус Вотана (Недомаг-мажор)
Шрифт:
Исходя из принципа “общественной пользы”, нарушителей не лечили, они выступали в качестве “добровольцев” для различных, чаще всего совсем не безобидных, экспериментов.
Такое решение резко продвинуло науку вперед. Во множестве появились новые эффективные лекарства от ранее неизлечимых болезней, более безопасная техника и смертоносное оружие.
После смерти подопытного, его служение обществу не заканчивалось. Медицина находила применение внутренним органам, особенно мозгу, который шел на изотовление ИСКИнов, а из пепла получались отличные удобрения для экспериментальных полей Института.
В
Вот такие “подлежащие коррекции” люди и выступали в качестве учебных пособий.
Чтобы не упрощать задачу, курсантам не объясняли суть вины “пособия”.
Большинству курсантов пытки давались с трудом. Тех же, кто начинал получать от этого садистское удовольствие — исключали. На этом их военная карьера прекращалась. В лучшем случае они могли стать сотрудниками центров коррекции. В худшем — сами превращались в учебные пособия.
Смирнов подтвердил звание и должность и получил заветный месячный отпуск. По его окончании в отделе кадров сообщили, что отныне старший сержант Смирнов Никита Владимирович — сержант-воспитатель первого взвода первой учебной роты. Назначение сколь ответственное, столь и почетное. Ничуть не хуже Бакуничева, который стал заместителем командира в его собственном взводе.
Первое время было трудно. Но сержанту удалось сформировать коллектив, почти не прибегая к физическим воздействиям. И вот когда процесс был отлажен, появился Вотан.
То, что Ярослав Вотан станет той еще занозой в седалище, Никита Смирнов понимал с самого начала, достаточно было почитать выданное досье на этого упыреныша.
Взводный сразу дал понять, что решение о зачислении Вотана во взвод уже принято, и мнение сержанта-воспитателя никого не волнует.
Вотан не был глуп (об этом говорил его школьный аттестат), но при этом совершенно не приспособлен к армейской жизни. Хуже того, он и не собирался приспосабливаться. А еще был дерзок и нагл, хотя не без труда, но старался сдерживать натуру.
Первые дни Смирнов даже подозревал в Ярославе нежить и поделился своими соображениями со взводным. Но Суровый быстро выбил (в буквальном смысле) эту дурь из него.
Чтобы новичок не позорил взвод внешним видом, пришлось приставить к нему кадета Архипова и приказать следить за состоянием формы. Поручение унизительное. Подшивать чужие воротнички и стирать чужую форму — удел изгоев кадетского мира. Но Смирнов счел, что для сына рабов с рабской планеты разницы нет, да и пожаловаться ему некому.
Едва решился один вопрос, у Вотана начались проблемы с психикой. Пришлось вызывать самого Сухомлинова по учебникам которого учились в “школе молодых командиров”. Зная историю династии, было бы странно, если Ярослав оказался бы “нормальным”. Но ведь этот мерзавец умудрился прилюдно оскорбить старшекурсника. И, как назло, этим старшекурсником оказался Бакуничев!
И теперь Смирнов оказался “витязем на распутье”. С одной стороны — его долг защищать своих подопечных. С другой — он сам, формально, подчиненный Бакуничева. И поругание традиций на лицо. Получить презрение от своих подчиненных? Или стать врагом всех кадет начиная со
Смирнов грустно посмотрел в зеркало и отправился проверять спящий взвод.
Глава 18
После завтрака Ярослав решил нагло прогулять занятия. Когда вопрос буквально идет о жизни и смерти думать о результатах взвода — наивно и смешно. Гримуар наотрез отказывался предоставлять сведения о таинственном Мордрейке. Поэтому мальчик отправился в библиотеку и затребовал все имеющиеся справочники по демонологии.
Если Антон Викторович и удивился запросу, то виду не подал и даже разыскал в своей сокровищнице искомое: Альбертус Магнус “Темные силы. демоны и их власть” и Шри Шанкарачарья “Демоны и магия. изучение и практика”. Судя по состоянию книг, их не открывали с момента выпуска из типографии.
Альберт Магнус с немецкой педантичностью разобрал виды, подвиды и классы демонов, иерархическую структуру демонических миров (коих насчитывалось 9), даже упомянул князей Ада, но, увы, места Мордрейку в его труде не нашлось.
Труд Шри Шанкарачарьи был больше посвящен практикам просветления и достижения гармонии, нежели конкретным демонам. А прочитав требования философа к добродетели, которая, по его мнению, была единственной надежной защитой от демонов, Ярослав решил, что лучше быть съеденым черным волком, чем медленно умирать от тоскливой жизни, которую предлагал йог.
Поблагодарив Морозова за помощь, Вотан отправился было в часовню смерти, но вспомнил о приглашении Серёгина. Чем старшина роты мог помочь недомагу в борьбе с могущественным демоном Ярослав и сам не понимал, но других вариантов все равно не было.
Александр Иванович по своему обыкновению не сидел без дела, он выпиливал лобзиком орнаменты, в которые хотел заключить стенды роты, чтобы “смотрелись теплее”.
Увидев кадета, который должен был находиться на занятиях, старшина нахмурился, но ничего не сказал, давая возможность объясниться.
Монолог у Ярослава получился долгим. Он рассказал все: начиная с первого сна, не упомянув о полученном в склепе гримуаре. Передал Серёгину и беседу с Сухомлиным.
Александр Иванович заварил чай, достал из шкафа корзинку с баранками и накрыл на стол.
— Сначала чаю выпьем, потом разговоры разговаривать.
После третьей (уважь старика) чашки, старшина заговорил.
— Скажу прямо, ни в каких демонов или ангелов я не верю. Не встречал. Зато людей насмотрелся разных и скажу, что существ прекраснее и страшнее на белом свете нет. Это раз. А вот с профессором согласен. Только я без всяких мудреных слов назову этого “демона” твоей совестью. Ты человек хороший, только хорошее глубоко внутри себя спрятал. А совесть не задавишь. Она как вода — лазейку найдет. Пытать не стану, но думаю, что сделал ты что-то нехорошее, что совести твоей не по нраву. Что тот волк про тебя сказал? Ленив и горделив? Что сопишь? Или не прав он? Груз какой то не по плечу… А какой груз может быть для кадета? Знания, понятное дело. Значит, что? Надо эти знания получать, да не лениться. Тогда и отстанет от тебя твой Мордрейк.