Корректор. Книга первая
Шрифт:
По дороге к торговому центру я завернул в цветочный ларёк. Не могу я идти к любимой женщине без цветов. Продавщица что-то там защебетала о свежем привозе, о новинках, разных там орхидеях и голопагосских ромашках. Мне это было, в принципе, до лампочки. Более того, внимание моё привлекло большое зеркало, в котором я увидел… самого себя. И тут я вспомнил всё!
Боже мой! Ну, конечно же! Сейчас рванёт! Я не хочу больше пережить то, что уже раз пережил, а поэтому нужно догнать этого урода.
Я рванул изо всех сил в сторону торгового центра, ощупывая взглядом каждого, идущего впереди. Его не было нигде. В какой-то
Первой мыслью было закричать, может быть, люди помогут, может он запаникует и допустит ошибку. Но, во-первых, часто паника может только ускорить развязку. А во-вторых, огромное количество помощников у героя бывает только в голливудском блокбастере, в остальное время обычные граждане, обычно, либо совершенно равнодушны, либо впадают в дикую панику. Мне не нужна была паника, кто знает, что у него в голове, возьмёт и взорвёт всё раньше времени. Лучше от этого не будет никому.
Я, не торопясь, но быстро, догнал этого типа. Время спортивного поведения прошло, поэтому я сделал ему жёсткую подсечку сзади. Пока он, взмахнув руками, падал, ногой оттолкнул тяжеленный чемодан в сторону, а сам упал сверху на «меченого» и постарался прижать его к земле, как можно сильнее.
— Вызовите полицию, — закричал я изо всех сил, — и уходите все, в чемодане бомба!
Подо мной рвался террорист, пытаясь развернуться. Постепенно у него это стало получаться. Силён, сволочь, мне уже не хватало сил удерживать его на земле. А он бился, плевался, скрежетал зубами, матерился, но всё в полголоса. Словно боялся привлечь ещё большее внимание. Народ, потихоньку, стал собираться вокруг нас. Я ещё раз заорал:
— Идиоты! Вызовите полицию! — Увидев, что кто-то наклонился над чемоданом, буквально завизжал, — Не трогай, придурок, там БОМБА! Бомба, ты можешь это понять?
Тот, повернув ко мне лицо, ответил:
— Да ладно врать-то, мы же не в Чикаго, каком-нибудь!
Мне захотелось заплакать от бессилия.
Внезапно раздался усиленный мегафоном голос:
— ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ НА СВОИХ МЕСТАХ И НЕ ШЕВЕЛИТЬСЯ! ЭТО НЕ УЧЕНИЯ! ТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ АТАКА!
На нас, с «меченным» навалились трое спецназовцев. «Откуда они только взялись?» — мелькнула мысль, но быстро оборвалась, вместе с ударом под дых и щелчком застегнувшихся наручников. Увидев, краем глаза, что моего оппонента спеленали как младенца, я успокоился и, в изнеможении опустился на землю.
Я успел… Слава Богу, я успел. Теперь, наверное, всё должно быть хорошо. Передо мной остановились форменные брюки. Подняв взгляд, я встретился глазами с майором.
— Ты как? — Спросил он, снимая наручники.
Я пожал плечами:
— Нормально.
В кармане зажужжал телефон:
— Ты где?
Наверное, в этот момент я выглядел полнейшим дебилом. Потому, что так улыбаться умеют только «солнечные дети» — дети Дауна, открыто, счастливо, совершенно без всякой задней мысли, освещая этой улыбкой всё окружающее пространство. Я был счастлив!!!
— Любимая! Как я рад тебя слышать!
— Я тоже рада. Ты где?
— У входа в торговый центр…
— Ну, наконец-то. Мы на третьем, ждём только тебя. Всё!
Да, это была моя Лиза…
— Кстати,
Кожин в голос расхохотался:
— А ты сам-то, что, жить не собираешься?
Часть вторая
Стажёр
Знакомство
— Как самочувствие? — Кожин встретил меня крепким рукопожатием.
— Спасибо, — осторожно ответил я, — Вашими молитвами.
— Ну, на счёт молитв, с Вами нам не сравниться. Спасибо Вам за содействие. Помощь Ваша просто неоценима.
Я ошалело посмотрел на него.
— Так кто кому помогал, я так и не понял.
Кожин улыбнулся:
— Вы решали свои задачи, попутно решая и наши общие.
— То есть?
— То есть, своими действиями Вы предотвратили крупный террористический акт и, попутно, спасая жизни своим домочадцам, Вы спасли жизни ещё более чем сотне людей. Правда, они об этом никогда не узнают.
Я задумался:
— Тогда, простите меня, я не совсем понимаю. У нас с Вами был договор на три жизни, в итоге, отработано на четыре. И тут я узнаю, что… — я помотал головой, — ничего не понимаю!
— Всё поймёте в своё время. А пока у меня к Вам есть деловое предложение. Предлагаем Вам работу.
— Но у меня есть работа.
— Да, я знаю. Но, то, что я хочу Вам предложить, во-первых, совершенно необычно в понимании простого обывателя. Во-вторых, всё, через что Вы прошли было, как бы, тестом на профессиональную пригодность. И, честно говоря, поначалу в Ваших действиях Вы поступали как совершенный дилетант. Однако с каждым разом рос профессионализм, и последняя акция была, практически, безупречна. Говорю как профессионал. При всём притом, что Вы даже понятия не имели о том, что надлежит делать, и какие поступки и деяния необходимы именно в этот момент. В-третьих, поверьте, пока, на слово, есть масса преимуществ работы в государственном учреждении.
Я, несколько скептически посмотрел на него.
— Да, да, уважаемый Илья Андреевич, можете думать всё, что угодно, но в нашем учреждении зарплаты высокие, да и льготы немалые.
Я не удержался:
— И сколько, если не секрет?
— Дадите согласие работать, узнаете. А пока, — он развёл руками, — государственная тайна.
— Так уже сразу и «государственная», — пробурчал я. Терпеть не могу, когда меня ставят перед выбором, когда приходится что-то менять в жизни. Тем более что выбор у меня невелик — что на что менять.
— Мне нужно посоветоваться с женой, — пустил в ход я последний аргумент.
Майор подошёл к двери:
— Я подозревал нечто подобное, и поэтому простите за мою небольшую самодеятельность. — Он открыл дверь, и, выглянув наружу, сказал — Проходите, пожалуйста.
В кабинет вошла Лиза. Собственно, я ожидал что-либо подобное, но готов к этому не был.
— Привет, — с глупой улыбкой произнёс я, — ты то откуда здесь?
Почему-то всегда, когда я вижу свою любимую, становлюсь маленьким, глупеньким мальчиком, и на лице появляется совершенно идиотская улыбка. Я не знаю, может быть это и нормально, потому, что в другое время считаюсь очень даже неглупым мужчиной. Лиза посмотрела на меня, тяжело вздохнула и, обратившись к Кожину, спросила: