Коррозия характера
Шрифт:
Мы знаем формы бюрократии, отличные от тех, что знали Липпман и Вебер; капитализм сейчас действует на других производственных принципах. Краткосрочное, гибкое время нового капитализма, похоже, препятствует созданию устойчивого нарратива из чьих-либо трудов, а также созданию карьеры. Все же потерпеть поражение в борьбе за некое чувство продолженности и цели и в этих условиях будет в буквальном смысле проигрыш самих себя.
Липпман часто приходил мне на ум, когда я размышлял о судьбе группы программистов среднего возраста, с которыми я как-то познакомился. Их недавно сократили в американском отделении компании «Ай Би Эм». До того как потерять работу, они довольно-таки благодушно верили в долгосрочное и поступательное развитие своей профессиональной карьеры. Как высокотехнологичные программисты, они были предназначены для того, чтобы стать хозяевами новой науки. Но после того, как их «отпустили», они вынуждены были испробовать
Позвольте мне сначала привести контекст того, что с ними произошло, так как это довольно примечательная ситуация. До середины 80-х годов «Ай Би Эм» вовсю практиковала патерналистский капитализм [119] . Человек, с которым связан рост компании «Ай Би Эм», Томас Уотсон-старший, управлял компанией, как своим владением, и говорил о себе, как о «моральном отце» фирмы. Старый гимн компании звучал так: «С мистером Уотсоном во главе к высшим высотам мы идем; держи марку „Ай Би Эм“, чтобы ее уважали все» [120] . Компания управлялась, как армия, и личные решения Уотсона по всем проблемам корпорации немедленно становились законом в компании. «Преданность, — говорил он, — помогает сохранить энергию и избежать слез при принятии ежедневных решений» [121] . Институционально «Ай Би Эм» напоминала управляемую государством компанию во Франции или Италии с пожизненным наймом для большинства служащих и неким видом социального контракта между менеджментом и трудом.
119
Наилучшая на тот момент общая история «Ай Би Эм», дана у Пола Кэррола, «Большой блюз». Нью-Йорк, 1993.
120
Ричард Томас Де Ламартер, «Большая печаль». Нью-Йорк, 1986, стр. 3.
121
Уильям Роджерс, «Думай: биография Уотсонов и „Ай Би Эм“». Нью-Йорк, 1969, стр. 100.
В 1956 году Томас Уотсон-младший встал у руля компании вместо своего отца. Он делегировал больше прав и слушал лучше, но социальный контракт оставался в силе. «Ай Би Эм» предоставляла своим работникам отличную медицинскую страховку, возможность получить образование и пенсионные привилегии; она организовала «соцкультбыт» рабочих — здесь были поля для игры в гольф, детские сады и закладные на покупку жилья; прежде всего, она предоставляла «пожизненную лестницу» занятости, все стадии карьеры были как ступеньки перед людьми, которые хотели остаться с компанией и подниматься вверх по этой лестнице. «Ай Би Эм» могла позволить себе делать так, потому что она была почти монополистом на своих рынках.
Но из-за смертельных просчетов в отношении роста компьютерной промышленности в 80-е годы «Ай Би Эм» в буквальном смысле «выбросила на улицу» свой контроль над персональными компьютерами. К началу 90-х годов компания ощутила судороги проигрыша. Уотсон-младший ушел в отставку; пришел новый председатель. В 1992 году фирма понесла приличные убытки, приблизительно 6,6 млрд. долларов, хотя за восемь лет до этого она рассматривалась, как самая большая американская корпорация по доходам. Тщательно сбалансированная внутренняя бюрократия оказалась демобилизующим фактором, когда компанию превзошла в маневренности «Майкрософт» Билла Гейтса. «Ай Би Эм» столкнулась с жесткой конкуренцией и со стороны новых японских и американских компаний. 1993 год она встретила с еще одним новым председателем Луи Гершнером, при котором стала выстраивать себя по образу конкурентной корпоративной машины, что привело к драматическим пертурбациям. Компания стремилась заменить жесткую иерархическую структуру работы более гибкими формами организации с гибким производством, ориентированным на поставку большего количества продукции на рынок без промедления.
«Пожизненные» рабочие — а всего в ней числилось приблизительно 400 тыс. человек — стали первой мишенью в этой кампании. Сначала часть из них была переведена, затем многих из них попросту принудили уйти. За первые 6 месяцев 1993 года треть служащих на трех заводах в Гудзоновой долине в Нью-Йорке была уволена, затем компания провела сокращения представителей
Я хотел узнать побольше о том, как это было, — как произошел этот «великий поворот» к созданию «поджарой» и более гибкой «Ай Би Эм», в частности потому, что многие из менеджеров и инженеров среднего возраста, вовлеченные в эти изменения, были моими нью-йоркскими соседями. «Сокращенные» в слишком молодом возрасте, они начали новую деятельность как «консультанты», это означает, что они прорабатывают свои адресные книжки, часто в напрасной надежде, что «контакты» вне корпорации все еще помнят о том, что они существуют. Некоторые вернулись обратно в корпорацию, но как краткосрочные работники по контракту, лишенные привилегий компании и положения в организации. Однако как бы каждый из них ни просуществовал последние четыре года, все они не могли жить без того, чтобы снова и снова не обращаться к жестоким фактам корпоративных перемен и их последствий для собственных жизней.
Кафе «Речные ветры», расположенное недалеко от старых офисов моих соседей, — веселая закусочная, которую в прошлом днем посещали только женщины, выходившие из дома за покупками, или угрюмые молодые люди, обычно коротавшие здесь время после школьных занятий. И вот именно здесь я услышал этих белорубашечных в темных галстуках мужчин, которые «нянчили» свои чашечки кофе и внимательно слушали друг друга, как будто это было деловое совещание. Они пытались разобраться в историях своих собственных жизней. Одна группа из 5–7 мужчин держалась вместе. Они были программистами-разработчиками и системными аналитиками в старой «Ай Би Эм». Самыми разговорчивыми среди них были Джейсон, системный аналитик, проработавший в компании почти 20 лет, и Пол, программист помоложе, которого Джейсон сам уволил при первой волне сокращений.
Я стал, время от времени, посиживать с ними после обеда в 1994 году, через год после того, как все, кроме Джейсона, были уволены, и спустя год после того, как я повстречал Рико во время полета в Вену. Попытку инженеров, посещавших это кафе «Речные ветры», придать смысл тому, что с ними произошло, можно грубо разделить на три стадии. Когда я примкнул к их дискуссиям, люди чувствовали себя пассивными жертвами корпорации, но к тому времени, когда дискуссии пришли к своему завершению, уволенные служащие переключили фокус внимания на свое собственное поведение.
Когда боль от увольнения все еще была острой, разговоры постоянно вертелись вокруг предателей из «Ай Би Эм» и того, как их кинула компания. Программисты копались в корпоративных событиях прошлого, которые, как им теперь казалось, предвещали изменения, которые затем произошли. Эти акты воспоминаний включали такие блоки фактических данных, как, например, тот сюжет, когда одному из инженеров не разрешали пользоваться полем для игры в гольф целых восемнадцать туров, или другой сюжет — о неких необъяснимых путешествиях главного программиста с неназванными целями. На этой стадии мужчины хотели обнаружить доказательства некоего заговора со стороны своих начальников, свидетельства, которые оправдали бы их чувство гнева. Быть кинутым или преданным — означает, что несчастье вряд ли является результатом вашей собственной ошибки.
На самом же деле, ощущение предательства внутри корпорации возникло и у большинства наблюдателей со стороны, которые приезжали в компанию в то время. Это была история, полная драматизма: высококвалифицированные профессионалы в патерналистской компании, с которыми сейчас обращались не лучше, чем с клерками или уборщиками. Компания, казалось, начала разрушать саму себя в этом процессе. Английский журналист Энтони Сэмпсон, который посетил ее штаб-квартиру в середине 90-х годов, обнаружил, прежде всего, социальную дезорганизацию внутри компании, а не полную энергии рабочую силу. Один администратор признался: «Сейчас намного больше, чем прежде, стресса, домашнего насилия и потребности в услугах психолога — это прямо связано с увольнениями. Даже внутри „Ай Би Эм“ среда изменилась радикальным образом: они чувствуют себя очень некомфортно, ненадежно» [122] . Люди, которые все-таки «выжили», вели себя так, как будто они проживали взятое взаймы время, чувствуя, что они спаслись не по какой-то основательной причине. Что же касается уволенных, местный пастор и бывший работник «Ай Би Эм» так это прокомментировал Сэмпсону: «Они чувствуют горечь и чувствуют, что их предали… нас заставляли чувствовать себя так, как будто мы были причиной их провала, тогда как большие парни делали миллионы».
122
Уильям Сэмпсон, «Человек компании». Нью-Йорк, 1995, стр. 224.