Корсар

Банч Кристофер

– Я сделала все, что смогла. Их перевели из общей тюрьмы в другое крыло, обычно предназначенное для должников. Так что им не грозит наказание кнутом или другие беды.

Гарет посмотрел на нее с уважением.

– Миледи, я знал, что ты знатная дама, но не подозревал, насколько и каким влиянием ты обладаешь.

– Очень приятно услышать такой изысканный комплимент, – сказала Косира, решив сменить тему. – Сказать даме, что поражен ее влиянием, после того как она отдала себя

без остатка.

Чтобы добиться еще большего расположения, мне следует забраться на мачту или поднять парус?

– Значит, нам остается только ждать, пока король соизволит решить нашу судьбу?

– Скорее всего, – сказала Косира с горечью. – Теперь ты знаешь, какова реальная жизнь при дворе. Все зависит от прихоти его величества, иногда, как мне кажется, даже твое право дышать.

Я дам тебе знать, если выведаю хоть что-нибудь. Надзиратели подкуплены и сделают то же самое.

Гарет задумался.

– Квиндольфин приходил со своими громилами, так что тюрьму вряд ли можно считать безопасным местом, доказательством тому является твой, не скрою, приятный приход сюда. Я видел менее дырявые сита. Я многое бы отдал за какое-нибудь оружие.

– Если поднимешь поднос с говядиной…—прошептала Косира.

Под подносом лежали два ножа в ножнах, таких же простых, как рукоятки.

– Оружейник, у которого я их купила, сказал, что нож поменьше можно привязать к ноге, а побольше, – повесить сзади на поясе на этой цепочке, которая будет похожа на украшение.

Гарет взвесил ножи в руке.

– Отлично, – сказал он с улыбкой. – Возможно, я слишком много времени провел в компании головорезов, поэтому чувствую себя голым без оружия. Но…

– А кто говорит, что Сарос – менее безопасное место, чем те, в которых тебе довелось побывать. А теперь перестань быть свиньей, ополосни рот жидкостью из этой бутылочки, убери мою тарелку и налей мне этого чудесного вина, которому ты предпочитаешь ужасно невкусную воду. Как вижу, пиратство не изменило твои вкусы к лучшему.

– А что потом?

– А потом ты обнимешь меня, и я посмотрю, соответствует ли действительности твое хвастовство.

– Чувствую, рассвет наступит слишком рано.

Прошла неделя, потом еще один день. Косира навещала Гарета почти каждый день. Ее люди охраняли дверь в камеру, чтобы никто не мог им помешать, но она больше не рисковала остаться на ночь.

Она сообщила, что бедного лорда Квиндольфина не было видно при дворе – все его тело покрылось нарывами.

Гарет рассмеялся и рассказал Косире о бегстве Лабалы, и она тоже нашла его месть крайне забавной.

– Жаль, – сказала она, – что твой волшебник не умеет насылать проказу, скоротечную проказу.

Его навестил

дядя Пол, пребывавший, к удивлению Гарета, в превосходном расположении духа. Гарет заметил висевший на шее дяди золотой ключик, спросил о нем и узнал, что, действительно, дядя в отсутствие Гарета был произведен в Принцы купцов.

– Справедливая награда за жизнь, проведенную в честности, чистоте и послушании законам, – сказал он. – В отличие от других, которых упоминать не хочется.

Его слова прозвучали не слишком осуждающе.

– И вас, и Косиру не слишком беспокоит мое заточение в Подземелье, – произнес Гарет сердито.

– Конечно, – сказал Пол. – Эти не наши шеи измеряет палач, натачивая топор.

– Дядя, не начал ли ты пить вино за завтраком?

– Обычно не пью, но сегодня я получил отличные новости, по крайней мере, мне они показались такими, и позволил себе выпить пару бокалов.

Гарет ждал, что дядя продолжит, не дождался и решил, что новости относились к торговле.

– Кстати, – сказал Пол, – я навестил твоих друзей, находящихся в заточении, и один из них, а именно Том Техиди, произвел на меня впечатление человека, на которого можно положиться. Он сообщил, что в порту Лиравайза стоят пять кораблей в ожидании твоего сигнала, и все пять загружены несметными сокровищами.

– Все правильно,—подтвердил Гарет.—Я подумал, и не ошибся, что какой-нибудь вельможа легко сможет их захватить, как захватили меня, послушав этих, – Гарет едва не выругался, что было против его правил, но вовремя сдержался, – работорговцев и Квиндольфина.

– Да, – с неодобрением произнес Пол. – Все вернется в нормальное русло, если употребить здравый смысл, немного золота и намного больше серебра, которые, я не сомневаюсь, будут возвращены мне с надлежащими процентами, когда я стану агентом по продаже твоих трофеев.

– Что это означает?

– Это означает, что я приятно удивлен, Гарет, твоей осторожностью и твоим очевидным успехом. Опечаливает меня лишь то, что ты отказался стать моим наследником.

– В данный момент, – сказал Гарет, – учитывая мое положение, это опечаливает и меня.

Он подошел к зарешеченному окну, посмотрел на осеннее небо, на темную реку, бегущую к землям его мечты, потом отвернулся.

– Должен признать, что жизнь в тюрьме становится легче, по мере того как я узнаю ее.

– Постарайся не узнать ее слишком хорошо, – сказал Пол, – я знаю, что порождает излишняя осведомленность, а беспечность может привести к знакомству с человеком с топором, о котором я упоминал ранее.

– Это означает, что, несмотря на обвинения в измене, смерть мне не грозит?