Корыстный интерес

Венджинс Ник

— Похоже, нет у меня выбора. Уж лучше ты, нежели Юс или придворные старикашки. Всё-таки ты не плешивый и не морщинистый. Придётся потерпеть.

— Ну, спасибо! — оскорбившись, поджал губы я. — Ты, знаешь ли, тоже не предел мечтаний.

— Ты мне уже сообщил об этом сегодня, когда описывал сладкую Барбару. Можешь не повторяться, — гневно сверкнула глазами Акада как раз в тот момент, когда занавеска в ванную приподнялась.

— Ой, господа! — заулыбалась нам служанка. — Вы уже здесь?! Я сейчас вам ванну подготовлю и постель. Простите, мы думали, вы всё ещё на празднике... Меня зовут Дора, я ваша служанка. Там ещё Лорейн, она в гардеробной

прибирается, и её брат — Ларс. Он всё что нужно принесёт и доставит. Мы с Лорейн ночуем в комнате для прислуги, а Ларс дежурит в гостиной, и вам достаточно выглянуть из комнаты, чтобы он исполнил любую вашу просьбу, — многозначительно посмотрела на нас Дора.

— Благодарю, но я сам в спальне справлюсь, — наотрез отказался я.

— Лорейн также будет ждать и придёт к вам по первому звонку. У вас возле кровати шнурок, только дёрните, и она...

— Мы поняли! — покраснела Акада. — Не нужно. Мы пока сами... без посторонней помощи...

— О! — подмигнула нам женщина. — У вас медовый месяц, наверное? Наслаждаетесь друг другом?

— Да, наслаждаемся как можем. Приготовьте нам ванну, — не на шутку разозлилась Акада. — И поменьше болтайте! И чтоб мы вас не видели. По возможности.

Женщина опустила глаза и поспешила заняться ванной.

***

Никогда ещё я так не нервничал. Лёжа в кровати, я смотрел то на дверной проём, где вот-вот должна была появиться Акада, то нервно переводил взгляд на потолок.

«Да что это со мной?! — злился я. — Ты уже спал с ней в одной постели. Да... но тогда она не вызывала таких странных чувств — такого исступлённого желания. Брось! Это всего лишь от осознания того, что случится между вами в полнолуние. Сейчас ты просто потискаешь её, она повздыхает, ты поохаешь, оба смачно постонете, и всё. Делов-то на десять минут! Сыграете сцену секса и на боковую. Ну да, ну да... Не стоит заострять на этом внимание, совсем не стоит».

Помимо воли мои ладони взмокли, пульс просто зашкаливал, а голова шла кругом. Но это было ещё ничего по сравнению с тем, что я испытал, когда вошла Акада и нырнула под одеяло в своей коротенькой ночнушке.

Мы с ней посмотрели в гигантское зеркало, что висело перед кроватью над комодом.

— Давай ты погасишь светильники, — попросила Акада.

Я с готовностью выполнил её просьбу, но луна освещала комнату ничуть не меньше.

— А окно никак нельзя занавесить? — уткнувшись мне в шею, прошептала Акада, и от её дыхания меня уже начало буквально трясти. Сам не ожидал, что так заведусь с полуоборота.

— Нет, — сипло выдохнул я, нервно сглатывая, точно девственник, впервые лёгший в постель с женщиной, — уже пробовал занавесить, не получается. Там только лёгкие, полупрозрачные ткани вместо плотных штор. Если начнём закрывать всё подряд... — прошептал я в ответ.

— Я поняла...

— Начнём спектакль?

— Д-да-а... — застучала зубами Акада.

— Не бойся, мы осторожненько, но правдоподобненько. Они не увидят тебя, я буду сверху, так что они полюбуются только на мою спину и на наши телодвижения под простынёй. — Это последнее, что я прошептал, потому что дальше я громогласно заявил, дабы услышали все наблюдатели:

— Так, прелесть моя, теперь я выражу своё восхищение. Ты была такой красивой сегодня, такой соблазнительной, что я еле дотерпел!

В сущности, даже не соврал.

Акада сдавленно вскрикнула, когда мои руки ринулись под одеяло на поиск её тела. Хотя одеялом

эту простынку трудно было назвать. Попросить принести другое было бы странно, во-первых, учитывая жару, а во-вторых, учитывая медовый месяц.

Пока мои руки блуждали по её ногам, Акада лежала смирно, вцепившись ногтями в подушку, в которой утопила лицо, но когда мои ладони... как-то сами собой... переползли на внутреннюю часть её бёдер, Акада сжала ноги. Это отрезвило меня, но ненадолго. Пересев, я устроился на её попе, задрав ночную рубашку и оголив спину. Взгляд сам завис на тоненьких кружевных трусиках, обтянувших упругие, круглые, аппетитные ягодицы. Наверное, я целую минуту приходил в себя, заново налаживая ритм дыхания. Такой красивой спины я в жизни не видел!

Снимая кружевное безобразие, я наклонился, чтобы шепнуть:

— Да расслабься ты! Я просто массаж сделаю. Ну и изображу, что... вошёл в тебя, а ты подыграешь, как договаривались, да? — на всякий случай напомнил я, демонстративно выбрасывая её трусики в сторону зеркала.

— Угу, — промычала она в подушку.

— Тебе не тяжело?

— Н-не очень. Но можно ты спустишься чуть ниже?

Спустившись с её ягодиц, я сразу осознал ошибку: напряжение в моём паху уже давно достигло максимума, и теперь я врезался...

— Господи, что это?! — дёрнулась она и обернулась.

— Ты будешь длину изучать?

— Н-нет, но я уже оценила перспективу. Не вздумай совать мне это! Ты проткнёшь меня насквозь.

— Ты просила сползти с твоей попы.

— Обратно! Немедленно заползай обратно!

Хотел что-то съязвить в ответ, но слова не шли, и я просто сжал её ягодицы, прежде чем сеть на них снова.

Акада вскрикнула, и от этого меня обдало нестерпимым жаром. Стало душно. Руки сами скользнули к её плечам, где насладились шелковистой кожей, совершенством форм, точно вылепленных лучшим на свете скульптором, затем жадно упали к лопаткам, синхронно прошлись большими пальцами по позвоночнику, пощекотали круговыми движениями поясницу, заставив Акаду трепетать и шумно глотать воздух. После чего мои ладони расстались, обхватив тонкую талию, и смело нырнули под разгорячённое тело, где принялись наглаживать её плоский живот, мучаясь от искушения подняться выше...

Я клялся себе, что воздержусь от поцелуев, но куда там! Уже пару секунд спустя от начала «представления» мои губы блуждали по её спине, совершенно игнорируя приказы Воли и Разума, при этом извивающееся тело Акады нисколечко не придавало сил, чтобы бороться с сильнейшим в жизни возбуждением, а напротив, творило со мной нечто немыслимое.

Сначала я ещё отдалённо понимал, что делаю, но стоило ей простонать что-то неразборчивое, как всё перешло в беспорядочные ласки. Акада уже вскрикивала каждый раз, когда я касался её, и это жгло, распаляло, доводило до неистовства, опьянения... Когда я в нетерпении опустился между её ног, она дёрнулась и резко перевернулась на спину, прикрыв одной рукой грудь, а другой вцепившись в мои волосы.

— Не надо... — не своим голосом попросила Акада, — прошу, не надо!

— Уверена? — Я нервно засмеялся, приподняв бровь. — Стесняешься? Мне очень хочется.

— Нет, только не это!

— Точно?

— Да... нет... да-а... не надо... умоляю... не надо-о... — Её просьба перешла в писк, когда моя ладонь отправилась туда, откуда только что вынырнуло лицо.

— Ах!.. — задохнулась она и, зажмурившись, снова свела бёдра, да было поздно: я уже одуревал от осознания того, насколько там влажно.