Кощачьи Щи
Шрифт:
Одного взгляда на ходячие трупешники было достаточно, чтобы понять что не будет. Твин твёрдо направился к командиру стройотряда и заявил, что имеет приказ ( с лижем, от сами-знают-кого ) провести кое-какие опыты медицинского характера, для чего ему нужны штуки две единицы неживой силы. Тот однако не впечатлился "заклинаниями" и довольно резко заявил, что никого просто так на опыты не отдаст и требует подробностей. Твин не моргнув глазом наврал про применение биологического оружия и антидоты; это уже возымело большее действие, и единственный более-менее двигавшийся колёсный трактор укатил куда-то к основному лагерю, что был тут недалеко за холмами - материал обещали прислать.
– Материал, - фыркнул Твин, - Вот мы в своё время наделали этого Хе-Хе, теперь всякие морфы на поездах катаются.
– Ежи
– Не знаю что так, но кое-кто ответит за геноцид, это уж я тебе обещаю.
Поэтому самое первое что он сделал, это "позвонил" в поезд. Вопреки ожиданию, на экране появилась чёрная морда, похожая на пантеру.
– А грызун где?
– Я за него, - приторным голоском промурлыкала та, - Чего изволите?
– Вы знаете из чего ваши машины добывают зартоний?
– без обиняков спросил оверлункс.
– Конечно, - улыбнулась чёрная, - Из останков органики, заражённой этим самым зартонием и оттого проявляющих аномальную активность.
Твин без особых эмоций смотрел на наглую улыбающуюся морду, которая прекрасно всё понимала. Дипломатичность разрушила вдребезги Дезибел, возившаяся тут же рядом с оборудованием.
– Мне кажется что это была твоя ошибка, милая киса, - произнесла она, не глядя на экран, - Теперь тебя убьют.
– Кто же?
– издевательски осведомилась та, но по оскаленным клыкам было видно, что она быстро звереет.
– Тот кто, - ответил Твин в уже выключенный экран, - Ты как всегда права, Деззи.
Скалить клыки можно было сколько угодно, но напасть на расположение ОЖиРа было бы проблематично - спрятанные среди россыпей техники и за грядами грунта танки это тебе не тоже самое, что в городе. К тому же никто не мог предугадать, как поступят боеголовки - а если они решат что стоит бахнуть, то бахнут так что от поезда и леталок останутся воспоминания. И это необходимо сделать, сказал себе Твин, просто необходимо! Он тут же засел за комп, разговаривать с ракетами и доказывать им, в чём соль.
Пока он маялся этой дурью, Дезибел вытащила большой серебристого цвета чемодан с недвусмысленной надписью для тупых "большой серебристого цвета чемодан", в котором находилось оборудование переливания и частично даже синтеза крови. Без труда припомнив что к чему, ксенонка закатала рукав комбеза и наложила на тонкую лапку манжету, от которой по трубкам тут же потянуло красную жидкость, набирая в небольшую, с палец, капсулу. К подобному обращению с соединительной тканью Дез была давным давно привычна, в частности кое-когда в кое-каком учреждении она имела привычку пробовать эту самую ткань на вкус, отхлёбывая из ёмкостей, чем доводила до истерики коллег... но, это было давно и неправда. Сейчас же ксенонка аккуратно сверяя параметры, подправила содержание крови, дабы она соответствовала икшочьей; затем, вынув из аппарата капсулу, поглядела на просвет. Научная часть работы закончилась, но её явно было совершенно недостаточно, ведь если подходить сухо - вопрос о воздействии Хе-Хе на зомбей следовало разбирать какому-нибудь НИИ в течении многих и многих суток. Однако оглянувшись, Дез удостоверилась что кроме собственной головы, ресурсов в её распоряжении не имеется. Надо что-то сделать, но что?
Сидючи в кабине трактора перед открытым чемоданом, она почему-то вспомнила Марису. Эта белка была согрызуньей Зиктриса, каковой в свою очередь был давним корешом Твина, и эти двое грызей немало лет прожили на Темнушке, пока не подорвались на перевозке взрывчатки. По какой-то придури они не воспользовались обычным для сквиров способом морфации, а хряпнули этого самого Хе-Хе; "ну вы же сказали что офигенчик!" - пояснял свои действия тогда грызь, и этого было всем достаточно. Грызя Дезибел помнила плоховато, а вот белку куда лучше - после ксеноморфации пушистая, мягонькая шёрстка её стала красной с чёрным и стала отливать металлическим блеском... но не в этом дело. А дело в том что Дез очень привыкла к этой грызунье; даром что по сути своей дикая лесная белка, та научила её очень многому, типа того как можно два года подряд заниматься исключительно рассадкой гогурцов по бункерам. С гогурцами вышла сложная история, они почему-то не росли на Темнушке, хоть бери стену и убивайся! Причём прорва всяческих других растений, крайне сходных
Ксенонка зажала капсулы с кровью в лапе и тихо произнесла:
– Печка, пячка. Уши ввысь! Печка, пячка. Распушись!
Печка, пячка. Уши вдоль! Поделись-ка ты на ноль!
Довольно похихикав, Дезибел выглянула из машины и увидела что самое вовремя - к стойбищу приближался трактор с телегой, в которой сидели двое пассажиров, судя по всему он и она. Отлично, дифференцировка подопытного материала, подумала Дез и тут же ущипнула себя за эти мысли учёного-маньяка ( всмысле, ущипнула конечно за ухо, а не за мысли как таковые! ). Слезшие с телеги зомби выглядели ещё прилично для зомбей - икшок был только с частично пробитой головой, половина которой сохранилась вполне неплохо, а икшочка вероятно жаловалась на шею, так как голова явно была пришита к туловищу нитками.
– Бръжчнек, - представился зомбь, неплохо выговаривая слова, - Это Ячменица, она не говорит.
– Я бы тоже не говорила с такими именами, - сказала Дез, - Так, садитесь. Сколько времени вы в таком состоянии?
– Я уже три года, а икше... вроде тоже около того.
– Мм...
– ксенонка подумала, подёргиваясь при виде оплывших глаз Ячменицы, - А вы до сих пор не осознали это-самое? Ну там величие, сразум, имп-лижь и так далее?
– Нет, - просто ответил икшок.
Ну и без особой разницы, опыты я на вас таки поставлю, сказала себе ксенонка, и для начала удостоверилась, что в отвратных разлагающихся тушках ещё что-то циркулирует - не как кровь конечно, она сразу бы вылилась, но всё же определённый метаболизм происходил. Тогда Дез набрала "препарата" в шприц, пощёлкала по игле когтем, как будто воздух мог повредить таким пациентам, и вдумчиво вкатила им дозу.
– Так, - рспорядилась она, - Околачивайтесь сдесь, возле вот этого вагона. Нужно будет посмотреть, как пойдёт дело, провести анализы, ну там и всё такое.
Тем временем Лариус сообщил о том что икши предприняли очередную попытку добраться до базы, на этот раз в значительно большем составе и с нескольких сторон сразу, при поддержке тавровских лучемётчиков. Поскольку тут уж агрессивные действия были наморду, боеголовке ничего не оставалось как сработать. Запущенная из орудия "Котры", она взорвалась над цепями семенящих задом вперёд тавров и повывела лучемёты из строя. Учитывая то что танки продолжали поливать их крупным градом, им снова не оставалось ничего другого как убраться. Естественным было предположить что следующий раз они вернутся при поддержке ещё более тяжёлой артиллерии, так что кошцы наскоро смотались к военной базе, той самой куда вывозили экипаж посудины, и учинили там привентивный погром, спалив несколько складов и взорвав туннели, ведшие в подземные хранилища. Как они надеялись, это должно задержать икшей от мобилизации всякого старья типа танков на гусеничном ходу, если у них таковое вообще имелось. Поскольку "Котра" вернулась целёхонькой, Твину ничего не оставалось как поздравить с этим кошцев, хотя и не без добавления насчёт "повезло дурачкам".
Пока суть да дело, требовалось продолжать то, зачем и был учинён весь этот безобразный цирк: резать обшивку. Без гравипушки дело несколько осложнялось, так как теперь подвинуть корабль не было почти никакой возможности. Помятуя о том что такое работать в сдешнем городе, решили выбирать цели пусть подальше, но в чистом поле, а не среди муравейника. К таковой цели и отправилась колонна в очередной раз - кажется, это был уже четвёртый по счёту моллюск. Этот торчал из земли, зарывшись туда носом, и хорошо было бы вытащить, да нечем. Пришлось приступать к резьбе как есть, что было неудобно; однако понятно, что остановить это никак не могло, и шматы "сала" продолжали один за другим отделяться от тушки корабля и укладывались на тележки.