Кошачий мёд: книга экзистенциальных новелл
Шрифт:
А Кай настолько слился с происходящим, что ему не нужно было ни пить, ни копить этот мед – его сердце, по крайней мере, ему так казалось, само излучало кошачий мед, оно стало источником меда и его эпицентром.
– Эй ты! – крикнул сын. – Мужик, стой! – он окликнул спешащего человечка, вжавшего голову в плечи, на нем было зеленое пальто и беретка, он выглядел нелепо в такой теплый вечер, когда все люди, кроме отца-бродяги в его неизменных шапке и плаще, ходили в футболках или в легких рубашках.
– Да стой же ты! – сын подбежал
– Да… да… пустяки, – заикаясь, ответил человечек. – Мне, это, бежать надо.
– Да стой ты, мужик! Я ничего плохого не хочу тебе сделать, стой! – сын ухватил его за рукав.
– Не о чем, не о чем больше говорить, не о чем… – бормотал человечек, но никак не мог вырваться из крепкой хватки.
– Странный ты, мужик. Может, какая помощь нужна? – предложил сын.
– Молодой человек… – начал человечек, глядя мутными глазами сквозь толстые стекла очков, и осекся.
– Так помочь, как? – еще раз спросил сын. – Айда с нами!? Мы идем, кста, а куда мы идем, а, батя?
– А… – отец как будто очнулся ото сна, огляделся по сторонам и показал в сторону моста, видневшегося вдали. На лице человечка отразился настоящий ужас. – Туда идем… – отец икнул, и снова его глаза заволокла пьяная пелена.
– Вот туда и идем! Да, да, мать его, туда! – закричал сын. – Залезем на ебучий мост, свесим ноги и будем песни петь да в речку поплевывать, а?
– Не надо на мост! – испугался человечек. – Там охрана, знаете, вас в полицию заберут.
– А мы их обойдем!
– Там никак не обойти
– Значит, полиция нас заберет и нам будет где ночевать, верно говорю, а, батя?
– А, а-а…
– Верно говорит, я батю знаю, кота в мешке не присоветует!
– Я… Знаете, юноша, я, я…
– Идем! – крикнул сын и зашагал в сторону моста решительным шагом. Отец плелся следом, и Кай семенил, не отставая ни на шаг.
– И ты здесь! – неприятно удивился человечек, узнав того самого кота.
– Да! Это мировой кот! – крикнул ему сын, и профессор вздрогнул, словно уличенный в страшном преступлении, словно кот мог все выболтать. Человечек замолчал, но все-таки, непонятно почему, пошел следом за бродягами. Он проклинал и себя, и этих людей, и весь мир. В его голове роились идеи, как отделаться он них. Перенести смерть на другой день? Или пойти вместе и самому незаметно броситься в пропасть? Просто и незаметно броситься в пропасть, сгинуть навеки в бездне времен и никогда больше не существовать, больше никогда.
– Еб твою мать! Ну и девочки у вас в городке! – закричал сын человечку. – Скажи, мужик, а у тебя жена есть?
– Н-нет, нету.
– Один живешь?
– Д-да.
– Эх ты! Такие девахи тут, а ты один!
– Да куда мне…
– Эй! Ты вон в самом расцвете сил! – сын рассмеялся,
– Да я не шучу, мать твою, я не шучу. Ну, допустим, молодые на тебя не посмотрят, так ты не отчаивайся, и на твой возраст найдется бабенка, а! Будь только смелее, эй! Ну ты чего, совсем как черепаха голову вжал? Знаешь что, – бродяга сорвал беретку с головы человечка и лихо нацепил на себя.
– Молодой человек! Что вы себе…
– Все в поряде! А вам не надо стесняться себя, вон какая у вас сексапильная лысина!
– Молодой человек!!!
– Да что вы заладили! Да, я молодой, и да – человек, – рассмеялся Сын. – Я грязный и немытый, и мы с батей кое-как перебиваемся, ну и что же теперь? Мне с жизнью покончить надо, типа, кирдык, хана, в петлю, под поезд, с моста, а?
Профессора словно током ударило, он затрясся, а в голове пронеслось: «Он все знает! Он точно знает! Кот выдал ему мою тайну!?»
– Конечно, нет, – рассмеялся сын. – Жизни радоваться надо, а вот вы, простите меня, вы, конечно, почтенный человек и все такое, но вы – это пиздец какой-то!
– Что!?
– Да я ничего плохого не хочу вам сказать, но вы – просто пиздец. Посмотрите на себя, словно профессор какой-то в своем пальто!
– Да я и есть…
– Постойте, дайте доскажу. Вы как будто никогда из дому носу не кажете или из кабинета там какого-то пыльного учреждения, конторы, что у вас? Только не говорите, мне похуй, на самом деле, похуй, где вы там сидите. Но сегодня просто охренительный день, и знаете благодаря кому?
– Да знать я не желаю, почему это у вас денек задался! Мне-то какое дело!
– Благодаря вам, дубина!
– Мне!?
– Благодаря тебе, прости, мужик, что на «ты», но сегодня двум бродягам есть че пожрать, – сын радостно махнул пакетом. – Кстати, пивас мы выпили, но есть еще немного бухлишка, – он пошарил в пакете и протянул профессору бутылку.
– Нет, я не…
– Пей, говорю, а то ниче не поймешь, – бродяга сунул бутылку в руки профессору, тот взял, понюхал, но пить не стал.
– Смотри, какая крошка, – сын показал на женщину лет сорока, блондинку с большими губами. – Хочешь ее?
– Нет, – буркнул профессор.
– Пидора ответ, – и сын залился таким громким, диким и отчаянным хохотом, что прохожие стали коситься и отходить в сторонку. – Да, профессор, или кто вы там, господин офисная, прости господи, и вы простите, крыса, но вы – пиздабол. Все вы такие там у себя, в этих крысятнях, вас за человека никто не держит, и вы туда же. Не обижайся, мужик, не обижайся, я ведь не про тебя, не про настоящего тебя говорю, я тебя всей душой люблю, поверь, и желаю тебе добра, всего-всего, бля, огроменного, невъебенного, во-от такенного добрища! Но профессор этот, крыса эта, которая живет в тебе, – говно полнейшее.