Кошка колдуна
Шрифт:
– Чего ты еще хочешь, дитя? – прошипел Диху.
– Я хочу знать, что у вас за планы насчет нас с Кеннетом, и вообще, – заявила та, бросив на Кеннета просительный взгляд. – Пока по-честному все не расскажите, никуда я не пойду. Вот! – И подбородок вздернула этак решительно.
А что? Сильно сказано! Горцу всегда нравились дерзкие, сам был из таких. Принцесса вправе требовать объяснений, разве не так?
– И верно, добрые господа, – сказал он, стараясь и девушку поддержать, и тетушку Шейлу не обидеть ненароком. – Отчего бы нам не поговорить начистоту? Я поклялся леди Кайлих, что буду ее сопровождать, куда скажет, и слово свое не нарушу. Но не мешало бы знать чуток поболе.
Катя
Я заранее приготовилась к долгим пререканиям и даже скандалу, а потому была очень благодарна Кеннету. И снова поразилась его удивительной дипломатичности. А казалось бы, на вид простой безмозглый рубака. Он добродушно усмехнулся мне одними глазами, мол, не бойся, я на твоей стороне.
А Кайлих неожиданно легко согласилась. Она остановилась, села прямо на мост и насмешливо посмотрела на меня снизу вверх. И вымолвила, глядя только на меня и обращаясь ко мне так, словно мы были совсем-совсем одни:
– Объяснить? Почему бы и нет. Это довольно просто, дитя, вот только… Как у тебя с пониманием темпоральной интерпретации квантовой механики?
Мне прямо нехорошо стало.
– Чего? – спросила я сдавленным шепотом.
Сидит перед тобой бывшая богиня, мифологический персонаж, и про квантовую механику рассуждает. Это, знаете ли, нервирует. Да нет же, нет! Мне послышалось.
– С квантовой физикой у тебя как, спрашиваю. – Кайлих улыбнулась. – О, судя по тому, что я вижу, очевидно, что никак. Хотя мне казалось, что в твоем веке смертные уже сформулировали парочку фундаментальных теорий. В меру своего понимания, конечно.
Диху покачал головой и укоризненно заметил:
– Ради Праматери, Кайлих, не будь столь требовательна! Наша Кайтлин не обладает всеми знаниями, доступными людям ее века. В Институте декоративно-прикладного искусства вряд ли преподавали такие вещи. Я прав?
Конечно, Диху был прав. Как всегда. И, прямо скажем, я уже потеряла надежду увидеть миг, когда сид не прав окажется. Он, пока от Кайлих бегал по разным мирам, времени даром не терял.
– Хорошо, – примирительно сказала я, признавая свое поражение на поприще изучения фундаментальных наук. – Зайдем с другой стороны, раз уж я до мозга костей гуманитарий и ни квантовой механике, ни процедуре банкротства не обучена. – И руками развела, мол, не велите казнить.
Диху ухмыльнулся, приняв на свой счет мой трусливый сарказм.
– Можно мне по-простому, как вот Кеннету или Прохору, объяснить, что мы все в Чертогах альфар станем делать? С какой просьбой ты, госпожа Кайлих, обратишься к Велунду? Или он тоже большой спец в темпоральной интерпретации?
И если бы Неблагая сида сказала, что да, конунг альфар на досуге решает интегральные уравнения, я бы поверила, честно.
Но Кайлих лишь тяжело вздохнула.
– Время реально, – сказала она. – Прошлое реально и достижимо. Ты переместилась в шестнадцатый век из двадцать первого, перескочив к тому же из одной временной линии в другую, и, уверяю тебя, этому есть физическое обоснование, которое даже ученые твоего времени способны принять. Или будут способны. В теории. Представь себе пространство-время как живую четырехмерную сеть, каждый узел которой – развилка с множеством вариантов грядущих событий. Мы, дети Дану, способны свободно перемещаться в пространственно-временном континууме в любом направлении, хоть по течению времени, хоть против, хоть перпендикулярно. Вы, дети Евы – только прямо, во всяком случае, пока.
Как это ни странно, но я практически все поняла. Кайлих бы в нашем вузе физику преподавать.
– Но при этом мы, дети Дану, являемся постоянной в этом поле относительности. Иными словами, если что-то происходит с одним из нас, это происходит во всех временных потоках. То же верно и для наших потомков. Именно поэтому так сложно изменить прошлое, если его затрагивают события, в которых участвовал кто-то из нас. Сеть мироздания отвергает наши попытки что-то изменить. Чтобы спасти мою… – она коротко глянула на Диху и поправилась: –…нашу дочь, я перепробовала практически все.
– Мы перепробовали, – вставил Диху. – Мы.
– Верно. Мы перепробовали. Мы меняли события и так, и этак, жонглировали вероятностями, наплевали на опасность, изменяли временные потоки. Все бесполезно. Что бы мы ни делали, события все равно возвращались к первоначальному сценарию. Этне погибала так или иначе. Но будущее не предопределено. Каждый поступок в настоящем меняет будущее. Поэтому я не оставляла попыток найти именно ту точку, тот узел, распутав который, можно изменить судьбу моей дочери.
А как же «двигаться вдоль по одной прямой, имя которой «время»? Впрочем, сиды ведь не люди, они – боги, пусть бывшие, но боги, даже если с точки зрения квантовой физики они называются как-то по-другому. Они изменяли временные потоки, жонглировали вероятностями. Мои далекие предки! Куда же ты вляпалась, Екатерина Говорова?
– И как, – осторожно спросила я, – ты уже нашла нужный узел?
– Нет, – спокойно призналась Кайлих. – Я не нашла. И Диху тоже не нашел. Я пришла к выводу, что для нас, детей Дану, это может быть и вовсе недоступно. Именно за счет нашей природы. Нашей постоянности. Зато я нашла человека, который способен вычислить тот самый момент. Человека, обладающего Даром Поиска, третьим из наших Даров. Итак, мы собрали вас двоих, Удачу и Доблесть, и теперь вместе отправимся к нему. Он найдет тот самый момент, а вы – измените прошлое. Распутаете тот самый узел. Очевидно, что сделать это могут только смертные. Вот за этим вы нам и нужны.
Мы с Кеннетом переглянулись в неподдельном ужасе от открывшихся перспектив. Шотландец погрустнел лицом и уже не выглядел таким самоуверенным. А я… я испугалась не на шутку. Какие шутки? Кончились шутки. Распутывать узлы мироздания? Я? Ох! У меня все внутри онемело. Вовремя же сида мне это сообщила, очень вовремя.
Но на данном этапе главным было не это.
– А Велунд тут при чем?
– А Велунд при том, что вас, смертных, так просто из одного временного потока в другой не перетащишь. – Сида потерла лоб совершенно человеческим жестом и покосилась на Диху. – Изобретать всяческие механизмы или завывать заклинания – одинаково долго и ненадежно. В Альвхейме расположен один из самых стабильных и безопасных… назовем это порталом. Самый простой способ отправиться в Византию шестого века новой эры – попросить об этом Велунда.
Альфарский мост опасно качнулся у меня под ногами.
– Ку-да? – Я решила, что ослышалась. – В Византию? В шестой век?
Мне и шестнадцатого века хватило с ушами, а тут шестой? Вот теперь я точно узнала, что на самом деле означает словесный оборот «впасть в прострацию». Я именно это и сделала – впала. Причем в одиночку, потому что доблестный Маклеод, похоже, вообще мало что из вышесказанного понял, а Прохор Иванович, тот просто воссиял, как солнце над морем, словно ему только что разрешили пользоваться механизмусами всех времен и народов.