Кошка в сапожках и маркиз Людоед
Шрифт:
– Вы ведь тоже придёте? – Надин посмотрела на меня внимательно и лукаво. – Говорят, что скоро объявят ещё об одной помолвке.
– О чьей? – спросила я напрямик, и девушка смутилась.
– Но говорят же… вы же… милорд Огрест…
– Между мной и милордом Огрестом нет никаких отношений, кроме деловых, - сказала я строго. – И мне не понятны эти сплетни о возможной помолвке.
– Простите, - прошептала она, опустив голову.
– Мне надо вернуться. Доброго дня, - сказала я на прощанье и отправилась в замок.
Настроение было совсем испорчено, а когда
– Вот и вы, - сказала она, пропуская меня внутрь. – Не замёрзли? Лоис переживала, что вы можете опоздать к обеду. Вы так долго гуляли.
– Сначала поболтала с мадам Саджоленой, - ответила я, как ни в чём не бывало, - потом зашла к вам, хотела поздравить с Рождеством. И хотела передать, что мадам Лоис звала вас на чай.
Я уже расстёгивала пальто, когда госпожа Броссар спросила:
– Что-то случилось?
– Ничего, - пожала я плечами.
– Почему вы так решили?
– У вас такой вид, будто вы что-то задумали, - произнесла госпожа Броссар беспокойно и добавила, понизив голос: - Прошу вас, будьте разумны, Кэт. Глупости могут быть опасными.
Она кивнула мне и сказала уже обычным суховатым тоном:
– Идёмте обедать. Милорд Огрест сегодня отсутствует, я пригласила Лоис пообедать с нами, если не возражаете.
– Не возражаю, - сказала я, глядя ей вслед, когда она пошла в столовую, и раздумывала - не было ли в её словах угрозы.
К вечеру госпожа Броссар успокоилась и перестала посматривать на меня с опаской, потому что я всеми силами старалась выглядеть как обычно – весело болтала с Марлен, читала ей книгу, помогала шить наряды для кукол, которые, разумеется, тоже собирались отправиться на бал.
После ужина, когда Марлен съела кусок бисквита, запивая его молоком, и отправилась в ванную комнату вместе с госпожой Броссар, а Лоис мыла посуду в кухне, я сделала необходимые приготовления – припрятала в кладовой на первом этаже пальто и шапку, а кроме того стащила из гостиной каминные щипцы и прихватила масляную лампу.
Около одиннадцати часов я была готова отправиться навстречу правде во всеоружии.
Да, навстречу правде. Потому что уже давно пора было разобраться во всём.
Спустившись на цыпочках на первый этаж, я вздрагивала от любого скрипа и шороха, но это были обычные звуки старого дома, а все его обитатели крепко спали. По крайней мере, никого из них не было слышно.
Надев пальто и шапку, я сунула под мышку щипцы, взяла фонарь и вышла на улицу.
Немного вьюжило, но я посчитала, что это мне на руку – следы занесёт, и никто ни о чём не догадается.
Возле церкви я огляделась – нет ли на улице какого-нибудь запоздалого прохожего, и юркнула в ворота, сразу отправившись на кладбище. Здесь я нашла безветренное местечко за памятником и зажгла лампу.
Идти стало гораздо приятнее, и я побрела по своей же проторенной тропке к склепу Огрестов.
Пришлось повозиться, чтобы сбить замок, но
Здесь не было ветра, и я сдвинула шапку на затылок, чтобы лучше всё разглядеть.
Каменные гробы тянулись в два ряда, и я подошла к двум крайним, на которых лежали засохшие листья и цветы. Смахнув их рукавицей, я прочла имена Шарля и Юджени Огрест с указанием лет жизни.
Да, это они… Невезучие родители Марлен, которым было отведено так мало счастья в жизни…
Поставив лампу на пол, я при помощи щипцов, действуя ими, как рычагом, попыталась сдвинуть плиту сначала с могилы Юджени, а потом с могилы её мужа, и чуть не заплакала от досады – плиты были слишком тяжёлыми для меня.
Одной мне тут точно не справиться.
Но кого позвать на помощь? Не могла же я подойти в Огресту и сказать: месье, я тут решила вскрыть могилы ваших почивших родственников, не поможете?
Забрав лампу и снова сунув щипцы под мышку, я закрыла входную решётку и привесила в пазы сломанный замок, постаравшись придать ему вид целого. Вышло – так себе, но если никто не станет приглядываться, то не заметят.
Вьюга усилилась, и обратно я добралась с трудом, проваливаясь в снег уже по колено. Я закрывала лицо от ветра, и поэтому налетела на кого-то, стоявшего поперёк дороги. Я успела испугаться, извиниться, а потом разглядела, что это статуя скорбящего ангела, и значит, я добралась до кладбища. Загасив лампу, я прошла через церковный двор и вышла на улицу. Отсюда до замка было около десяти минут пути прогулочным шагом, но не успела я отойти от церкви до того места, где густо росли ели, как что-то меня насторожило.
Бывает, что успеваешь заметить какое-то движение, услышать какой-то звук, но сам не отдаёшь в этом отчёта. А сознание уже сработало, и ты вздрагиваешь и боишься неизвестно чего. Вот и я то ли увидела, то ли почувствовала, но мгновенно поняла – что-то не так. И прежде, чем успела додумать мысль, резко свернула вправо и встала за деревом.
Я успела досчитать до десяти и почти убедила себя, что мои теперешние страхи – это ерунда после похода в могильный склеп, как вдруг из темноты, на фоне метущего снега, выдвинулась человеческая фигура. Кто-то шёл следом за мной… Вцепившись в щипцы, я затаилась под еловыми лапами, провожая взглядом человека, который ускорил шаги, а потом побежал – мягко, чуть пригибаясь – будто высматривал на дороге мои следы…
Когда он исчез за пеленой снега, я перевела дыхание.
Скорее всего, это какой-то горожанин припозднился и возвращался домой. Сейчас он уйдёт, и я тоже пойду домой…
Чёрная фигура вынырнула из-за снежного занавеса и прошла совсем рядом в противоположном направлении – человек зачем-то пробежал вперёд, а потом вернулся…
Может, что-то потерял, может это был другой прохожий, а может… увидел, что меня нет и вернулся.
Я не стала ждать, выскочила из-за дерева и со всех ног побежала к замку. Снег бил в лицо, но позади я сразу же услышала топот и тяжёлое дыхание – кто-то бежал за мной.