Кошка
Шрифт:
— Кто говорит?
— Твоя бабушка. Она рассказывала мне эту историю сотни раз. Так вот, когда её нашли, ожерелье оставалось на ней. Версия ограбления не выдерживала критики. Решили, что это маньяк. Ну, а сверхжестокость… Возможно, она сопротивлялась, и убийца озверел. С маньяками так бывает. Других версий даже не рассматривали. Похоронить её хотели в этом проклятом ожерелье, уж больно она его любила. Но, когда стали её обряжать, ожерелья не нашли. Поискали немного, но оно как в воду кануло. Все махнули рукой, какая разница? Так и похоронили, без него. Вольдемар только что в могилу не бросился. Он вбил себе в голову, что это проклятое
— А почему он решил, что именно ожерелье виновато в смерти Клары?
— Откуда мне знать? Давно это было. Я ведь тоже со слов это всё знаю. Возможно, повредился в уме.
— Так значит, ожерелья и след простыл? Жаль, — я готов был погрузиться в пучину отчаяния.
— А вот и нет! Но это уже современная история.
— Я прямо не устаю удивляться, — ладони мои от волнения покрылись потом, и я спрятал их под стол.
Тётя на миг торжественно замолчала, чтобы придать значимости моменту.
— Не знаю, как и сказать тебе…
— Скажи, как знаешь, тётя, ну, ты право, как ребёнок! Что случилось? Чувствую, ты что-то утаиваешь от меня.
— В общем, не буду скрывать, кажется, у меня появился друг…
— Друг?! Тётя… Я сражён и заинтригован. Это что-то новенькое, — здесь я хотел бы добавить, что моя тётя — убеждённая старая дева, и появление мужчины в её жизни можно сравнить лишь с революционной ситуацией.
— Кто он?
— Он живёт в моём доме, в соседнем подъезде. Мы познакомились совершенно случайно. Он помог мне донести сумки, мы разговорились, я пригласила его на чашечку кофе. Очень милый старичок. Пенсионер. Преподаёт в ВУЗе. Раньше занимался научной работой. Биолог. Страшно рассеян. Жена его недавно умерла, и он очень страдает от одиночества. Да, да, дорогой племянник, вот и встретились два одиночества! У стариков это своеобразно, но не лишено прелести. Вот.
— Я искренне рад за тебя, тётя! Ну, правда, очень рад! Потом познакомь меня с ним.
— Обязательно. Но вот, об ожерелье. Он пригласил меня в театр недавно, а у меня и одеть нечего. Так стыдно, Боже мой! Наряд-то я купила, но нужно было украшение. У меня не так много денег, ты знаешь, и я решила порыться в старых запасах. Сейчас в моде старина, соседка мне сказала. Так вот, я открыла шкатулку, хотя и знала там каждую бусину, но перебрал ещё. Моему удивлению не было предела, когда я увидела там это ожерелье! Я прямо остолбенела. Потом подумала, что, вероятно, оно всегда и лежало там. Просто мне там ничего не было нужно, вот и не замечала его. В последние годы я вообще туда не заглядывала. Хотела надеть его, но не решилась. Проще сказать, побоялась. Глупо, но вот такая я старая трусиха. Умом понимаю, что никому не нужна, но ничего не могу с собой поделать. Так и не надела.
— Правильно сделала. А можешь мне его показать? Ужасно любопытно увидеть легендарное ожерелье.
— Конечно, могу, — тётя скрылась во тьме и вынырнула со шкатулкой. — Вот оно.
Я заглянул в шкатулку. Это было оно. Я почему-то сразу его узнал, хотя и ни разу не видел. Мои руки немного задрожали.
— Можно, я возьму его?
— Зачем оно тебе?
— Хочу сберечь тебя для ботаника. Мне кажется, оно приносит несчастья только женщинам. А если серьёзно, отнесу ювелиру, пусть проверит. Может, тоже
— Бери, кстати, тебя ведь тоже зовут Вольдемар! Прямо как жениха Клары. Вот ведь совпадения!
— Не называй меня так, прошу! Я чувствую себя просто ископаемым.
— Хорошо, дорогой, не буду. Тебе ещё налить чаю?
— Нет, спасибо, я побежал, ещё куча дел!
— Заходи, не забывай меня!
— Непременно, удачи в личной жизни, — я помахал тёте рукой, и, не веря своему счастью, бросился домой.
Напевая себе под нос бравурную мелодию, я открыл дверь, и вошёл в прихожую. Я даже не успел зажечь свет, как страшный удар обрушился на моё плечо. Я инстинктивно отпрыгнул в сторону, предчувствуя следующий удар, который мог бы стать более удачным, чем первый. Одновременно я автоматически выбросил руку со сжатым кулаком вперёд, пытаясь наугад достать противника. Кажется, мне это удалось, потому что я услышал вскрик и чертыханье. В этот момент я зажёг свет, и мог разглядеть нападавших. Моему удивлению не было предела — передо мной стояла Натэлла во всей своей красе, а её бой-френд зажимал рукой нос, из которого капала кровь.
— Чёртов дурак! Ни на что не годишься! Даже здесь умудрился всё испортить! — Натэлла пылала справедливым гневом. Действительно, такую выигрышную позицию упустить можно было разве что специально. Парень был высок, но немного полноват и рыхл для своего возраста — лет около тридцати на вид. Глаза его скрывали тёмные очки, поэтому лицо я не мог как следует рассмотреть.
— Натэлла! Какими судьбами! — я протянул к ней руки.
— Не тронь меня, предатель! Я тебе поверила! Хорош конюх! Чужестранец! — она презрительно скривилась и сплюнула мне под ноги. — Ненавижу!
— Ну, зачем ты так! Видишь, я тебе не наврал, я и правда чужестранец. В чём ложь?
— В том, что ты использовал меня ради Маргариты. Макс! Да убери ты руку! Ты что, совсем спятил?!
Видимо, я немного расслабился, потому что вдруг почувствовал, что в затылок мне упирается, очевидно, дуло огнестрельного оружия.
Натэлла осклабилась.
— Давай ожерелье! Или он прострелит тебе башку. На этот раз он вряд ли допустит оплошность, — Макс взвёл курок. — Ну! Мне надоело с тобой препираться, индюк!
Я вынужден был достать ожерелье из кармана и бросить ей. Мне показалось, что Макс выполнит угрозу. Натэлла поймала его на лету и тотчас надела на себя.
— Ладно, живи пока, в память о наших встречах! Но предупреждаю, не суйся к нам.
Они выскочили за дверь, и побежали вниз. Я кинулся на балкон посмотреть, куда они пойдут, и тут пришёл черёд мне удивиться во второй раз: они сели в «Пежо» ярко-красного цвета и поехали.
В минуты опасности я соображаю достаточно быстро. Я схватил телефон и набрал номер моего друга-милиционера. На моё счастье он взял трубку и даже был на дежурстве.
— Привет, Дим!
— А здорово, здорово! Как дела?
— Извини, потом. Мою тётю ограбили — украли очень ценное старинное ожерелье! Они ударили меня по голове, но я успел увидеть машину и запомнил номер. Пожалуйста, умоляю, остановите их. Тётя в трансе, это последнее, что у неё осталось от матери. К тому же, оно огромной ценности. В машине мужчина и женщина, это красный «Пежо», и я назвал номер. У них есть оружие.
— О'кей, уже бегу!
— Позвони мне, как перехватишь! — я не мог прийти в себя от досады.