Кошкин дом
Шрифт:
– Пап, - дверь за его спиной открылась и уже обутая в пушистые смешные тапки, Алиса потянула отца за рубашку. – Пошли домой, они сейчас уйдут.
Заметив, что тот все еще стоит на месте скорее из принципа и неуемной гордости, девушка широко улыбнулась.
– Пошли, пошли. Мама уже «Муравейник» режет. Давай, - сдвинув его с места, она мягко похлопала его по массивному плечу.
– Ты пока мой самый любимый мужчина, так что не злись.
Дверь за ними захлопнулась, но через минуту открылась вновь. В руки каждого был всунут кусочек торта, завернутого в
– Нечего тут стоять, - вяло и неодобрительно сказала Алиса, - если вам обоим так не терпится со мной пообщаться, встретимся вечером.
Девушка снова скрылась в доме.
========== Часть 83 ==========
Прожевывая очередной кусок сладкого лакомства, Алиса по устоявшейся давно привычке уперла согнутую правую ногу в стул, а левой болтала в воздухе. Отец нервничал, делал ей замечания, но вызывал лишь улыбку на сосредоточенно жующем лице. Кира вновь поместила свою тощую задницу на подоконник, но теперь смотрела в окно с большим энтузиазмом, разглядывая во все глаза недавних гостей. В длинных тонких пальцах-прутиках был зажат стакан с мыльной вязкой жидкостью с торчавшим из него остовом шариковой ручки. Периодически с ее кончика срывались радужные пузыри, от которых на полу образовывались скользкие круглые пятна. Мама Алисы сновала по кухне, гремела посудой и всячески делала вид, что она безумно занята домашними делами. Это продлилось недолго.
– Кто они?
– мягко опустившись на стул перед Алисой, несдержанно прошипела Елена Николаевна, умирая от любопытства.
– Марк и Алекс.
– И?
– Понятия не имею, - рассеянно ответила девушка, смотря куда-то в сторону.
– И как это понимать? Они приехали оба… и сразу за тобой… и… И вообще их двое! – мысли женщины словно метались от волнения и жгучего интереса, не желая выстраиваться в нужную цепь. Серо-зеленые глаза упрямо вглядывались в дочь.
– Двое. А понимать это можно так, что я и сама не очень-то знаю. С одним я работаю, общаюсь, он хороший и… мягко говоря - странный. Со вторым я тоже общаюсь и… тоже работаю, и он ходячая катастрофа. Ну, не надо! Не спрашивай меня, пожалуйста, ни о ком из них! – ухнув головой об стол, простонала Алиса.
– Я их не хотела видеть еще как минимум три дня!
– С кем из них ты живешь? – мрачно поинтересовался отец, рассматривая свои сомкнутые в замок руки.
– Пап, я живу с коллегой, я же говорила, - нервно облизнув губы, сказала девушка, желая запустить что-нибудь тяжелое в хихикающую на подоконнике Киру.
– Перефразирую вопрос: кто из них твой коллега, у которого ты живешь?
– Не доставай ее, мы живем в двадцать первом веке и ты уже морально устарел, - надула очередной мыльный пузырь Кира, вызывая огонь на себя.
– Лиса, иди наверх, я приготовила тебе подарок. А ты, занудный старикашка, перестань ее опекать. Сказал же тебе тот блондинчик: «Девочка выросла».
– Устарел?! Занудный старикашка?! Кира, я ведь и разозлиться могу. Моя дочь живет с каким-то мерзким тараканом, без всяких обязательств!
– Она же тебе сказала, что живет с коллегой, - провожая сестру взглядом, ворчливо продолжила препираться с дядей девушка.
– Верь ей или смирись с тем, что ты плохой отец и Лиска тебе не доверяет.
– Ехидна!
– Плесень!
–
– Хватит вам, - тихо остановила тянущуюся уже многие годы перепалку Елена Николаевна.
– Ты планируешь вырасти и перестать обращать внимание на ее подзуживания? Не стал бы до нее докапываться, Алиса бы не ушла в свою комнату.
– Она опять замыкается, - повесив голову, выдохнул мужчина.
– Нет, - твердо ответила, женщина.
– Когда она замыкается, то улыбается и делает вид, что все хорошо. А сейчас прячется, чтобы скоро открыться.
– Хорошо, если так…
– Лис, ты как? – упав плашмя на одну из свободных кроватей в комнате, спросила Кира.
Вверх взметнулся столб пыли, заставив девушек сначала закашляться, а потом рассмеяться.
– Мама никогда не любила убираться в закрытых комнатах, - с улыбкой сказала Алиса, почесывая зудящий нос и размахивая перед ним рукой.
– Ты не ответила, - распластавшись поудобнее, Кира уставилась в потолок.
– Нормально. Устала только.
– Давно с Андреем рассталась?
– Кажется, вечность назад.
– Даже так?
– Да, - закусив губу, выдохнула шатенка.
– У тебя-то что на этот раз? Где твой иностранец?
– Найн, майн либэ, найн, - хохотнула Кира.
– Больше никаких иностранцев в моей койке!
– Ты меня пугаешь, - усмехнулась Алиса. Перебравшись к сестре на постель, она по привычке положила ее голову себе на колени, заглядывая в глаза. Только так она могла понять, шутит Кира или говорит серьезно.
– Сканирование серого вещества начинается. Запускаю обратный отсчет: пять, четыре, три… - сострила рыжая.
– Два, один. Так что же случилось?
– Он зануда, Лис, - заныла Кира.
– Мне с ним было ужасно скучно. Постоянно заставлял меня корпеть над переводами своих унылых книжек. Он не понимал моих шуток, при этом умудрился купить куртку с «человеком-пауком» на спине. Чё ты ржешь?! Мужику тридцать пять, и он по пять раз на дню мог созваниваться с мамочкой!
– Проблема. А там как?
– Не, ну, там все нормально. Но, блин, нихрена все равно не нормально! – резко взбесилась Кира и подпрыгнула на месте.
– Ну?
– Он меня заставлял ходить в душ, - тихо буркнула девушка, отводя от сестры глаза.
– Не поняла, в чем подвох, - нахмурилась Алиса.
– Не поняла она… Каждый раз, когда мы собирались заняться сексом или сразу после, он отправлял меня в ванну, освежиться. У него был бзик на чистоте, Алиса. И, когда на меня нападало жгучее желание продолжительного и многоразового, то оно в результате из-за этого сразу пропадало! Потому что, ну, невозможно!
– Чего ты его терпела так долго, ты мне скажи?
– Ты его плечи видела? А эти его крепкие руки, аппетитный зад, - мечтательно вопрошала Кира.
– Про его «нефритовый стержень», как это модно стало называть, я вообще молчу. Я в печали, Лис. Я хочу нормального мужика, с нормальными русскими тараканами в голове.
– Ммм, у меня их два, - протянула Алиса.
– Хочешь, одного подарю?
– Ты же меня знаешь, - отмахнулась Кира и, загибая пальцы, стала перечислять.
– Я подбираю только ничейное, никому ненужное, явно не имевшее интима с тобой, красивое, аппетитное, теперь уже такое, что не будет повернуто на чистоте, умное, жуткое и дико раздражающее.