Кошмары Изумрудного Города

Рэйвен Том

– Утром разглядишь, - ответил тот.
– Вообще-то, ты и сам теперь в некотором роде нежить.

– Я буду последним. Как только я навсегда истреблю всю нежить и всех колдунов, я совершу самоубийство. И мир навсегда избавится от всей мерзости, от колдунов до некромантов.

– А как ты оказался здесь?
– спросила Элли.

– Получив тело, я снова направился на борьбу с колдуньей. Но та, узнав об этом, наслала на меня полчища гигантских пауков. Я справился с ними, но тогда она послала самого большого во всех мирах. И вот с ним-то

я справиться не сумел. Я и его поборол бы, но он случайно процарапал когтем последний из каббалических символов внутри моего шлема. Я впал в забытье, а потом вы разбудили меня. Вот и всё. Спасибо вам, но теперь мне следует закончить начатое, - и он поднял топор.
– Я знаю, как победить Гингему, в прошлый раз я почти добрался до неё, и в этот раз...

– Злая Гингема погибла, - выпалила Элли.
– Мой домик упал на неё и раздавил.

Страшила и Головосек переглянулись.

– Ты убила злую ведьму?!
– спросили они в один голос.

– Не совсем... Домик направляла Виллина.

– Что ж, это лучшая новость, которую я мог ожидать, - сказал Головосек.
– Тогда мне следует продолжить свой путь. В мире не должно остаться ни одного существа, которое продолжает жить после смерти!

– Ага... кхм, - проговорил Страшила.
– Ладно, у тебя своя дорога, у нас - своя...

– А почему Гудвинус выгнал тебя?
– спросила Элли.

– У нас возникли... некоторые разногласия.

– Какие?

– Он обязал всех носить очки, чтобы обманывать, будто вокруг всё зелёное. На мой взгляд, это ущемление прав личности! Сказал мне, что я слишком дорого ему обхожусь, и выгнал.

– Но ведь теперь ты не нуждаешься в еде и питье, - проговорила Элли.
– Почему бы тебе не вернуться на службу?

– А нежить можно пока оставить в покое, она вроде хлопот не доставляет в последнее время, - поспешно добавил Страшила.
– Да и кто мешает бороться с нею официально, не прибегая к самосуду?

– Наверное, вы правы, - сказал Дровосек.
– Я отправлюсь к Гудвинусу, пусть вернёт мне Сердце...

– Вернёт - что?
– переспросил Тотошка.

– Пурпурное сердце - орден, который он обещал мне за верную службу. И который является моим значком, показывающим, что я действую от имени закона.

– Да, стоит забрать, - согласился Страшила.
– Что ж, идёмте! Гроза, похоже, прошла стороной.

– А вы не устали? Странно. Любой человек предпочитает ночью спать... если он не живой мертвец, те никогда не спят. Кроме вампиров, впрочем.

Дровосек задумчиво осмотрел компанию.

– Если что - я устал, - сказал Тотошка.

– Мы ещё не устали. Я, к примеру, только начал путь, - сказал Страшила.
– А девочка...

– На мне серебряные башмачки, они не дают уставать, - проговорила Элли.
– Во всяком случае, наверное.

– Понятно. Что ж, тогда в путь!

Дровосек поднялся и пошёл по дороге. Страшила едва догнал его и спросил:

– А Изумрудный город... он далеко? Сколько туда идти?

Дровосек

пожал плечами.

– Недалеко. К завтрашнему полудню доберёмся.

Глава 5

Компания шла всю ночь. Под утро девочка взяла на руки обессилевшего Тотошку. Сама она усталости не чувствовала, как, впрочем, и её неживые спутники.

Когда забрезжил рассвет, Дровосек стал подозрительно поглядывать на Страшилу. Присмотревшись в очередной раз, он резко остановился - да так, что девочка едва не налетела на него.

– Страшила...
– медленным и не обещающим ничего хорошего голосом протянул Дровосек.

– Э-э... да?
– невинно поинтересовался тот.

Дровосек поднял топор. Его голос стал ещё более железным, чем его тело:

– А что это ты так на человека-то не похож?

Страшила пожал плечами.

– Почему?

– А что это у тебя такое раздутое тело?

– У меня проблемы с лишним весом, а что?
– стараясь, чтобы голос звучал обиженно, проговорило живое чучело.

– А почему оно такого странного цвета?

– Это ещё что за дискриминация по цвету кожи?
– на сей раз Страшила постарался говорить возмущённо.

– А почему у тебя рот наполовину зашит?

Страшила ойкнул и, вынув серп, стал стремительно перерезать нитки, связывающие губы.

– О... ом-ом... где ты увидел сшитый рот?
– пробормотал он.

– Он только что был сшит, - проговорил Дровосек.

– Допустим, я слишком много болтал! И недруги сыграли со мною злую шутку! И что?

– И кровь у тебя не идёт?

– Я малокровный!

– И сердце не бьётся?

– Я циник, у меня оно отсутствует!

Дровосек бросился вперёд и приставил топор к шее Страшилы.

– Ты - нежить! Ты чёртово ожившее чучело, которое воскресил этот бездельник Джюс! Почему ты сразу не сказал сразу? Ты чёртова нежить!

– Не ругайтесь!
– несмело воскликнула Элли. Тотошка возмущённо и сонно гавкнул. Больше на её слова никто не обратил внимания.

– Да, я нежить, и чё?
– воскликнул Страшила.
– Да, я убивал людей, но... я исправился! Правда! Я хороший, и хочу вернуть свою душу! А ты... кто тебе велел уничтожать нежить, а?

– Я уничтожаю нежить, потому что она не ценит жизнь и легко отнимает её! Ты сам говоришь, что убивал!

– А ты, будучи солдатом, не убивал?

– Это был мой долг!

– А в чём разница? Ты убивал людей - и я убивал людей! Мы делали одно и то же!

– Ты не понимаешь разницу, потому что ты - нежить!

– Ты - тоже нежить!

– С собою я позже разберусь!

– А может, начнёшь с себя?

Дровосек поднял топор и бросился на Страшилу. Тот уклонился, перехватил кисть Дровосека и толкнул. Тот по инерции пролетел мимо.