Космическая опера. Сборник фантастических романов

Вэнс Джек Холбрук

Гил взял ее за руки, и какой–то миг они стояли на берегу реки лицом к лицу.

— Почему бы тебе не забыть, что ты леди, и не уехать со мной? Это будет означать, что ты разделишь жизнь с бродягой. Тебе придется расстаться со всем, к чему ты привыкла…

— Нет, — отказалась Шанна, глядя с равнодушной улыбкой на противоположный берег реки. — Ты не должен понимать меня неправильно, как, совершенно очевидно, понимаешь.

Гил поклонился как можно официальней.

— Сожалею, если смутил вас.

Он прошел обратно к таверне и отыскал Вому.

— Я съезжаю. Вот. — Он дал ей монеты. — Это должно возместить, что я должен.

Она глазела на монеты с отвисшей челюстью.

— А как насчет остальных? Тот всем недовольный лорд Фантон, он мне сказал, что

ты заплатишь за всех.

— Вы что, за дурака меня принимаете? — презрительно рассмеялся Гил. — Позаботьтесь, чтобы он оплатил свой счет.

— Как скажете, сударь. — Вома бросила монеты в кошель. Гил прошел к себе в комнату, взял свой сверток, пробежался к каналу и прыгнул на борт проплывающей мимо баржи. Она была доверху завалена шкурами и бочонками с маринованными риберами. Воняла она отчаянно. Тем не менее, это был транспорт. Гил договорился с боцманом и отправился со своим свертком к наветренной части бака. Он расположился там, размышляя о своем положении. Путешествия, приключения, финансовая независимость: именно к такой жизни он стремился. И именно такой жизни он достиг. Он пересчитал свои деньги: двести двадцать межпланетных единиц обмена, так называемой валюты. Хватит на три–четыре месяца, наверное, и больше, если он будет бережлив. Своего рода, финансовая независимость. Гил прислонился к тюку со шкурами и, глядя на медленно проплывающие мимо верхушки деревьев, размышлял о прошлом, о зловонном настоящем, и гадал, что же принесет будущее.

Глава 17

Неделю спустя баржа прошла близ бетонного причала на окраине Дейллая. Гил спрыгнул на берег, ожидая, что там его встретят агенты Министерства Соцобеспечения или местной полиции. Но причал пустовал, если не считать пары рабочих, принимающих концы с баржи, а те не обратили на него внимания.

Гил пошел по улице. По обеим сторонам стояли склады и мануфактуры, построенные из белого бетона и панелей из зелено–голубого волнистого стекла с плавно выгибающимися крышами из белой затвердевшей пены. Все это пылало и сверкало при свете Капеллы. Гил направился на северо–восток, к центру города. Здесь свободно гулял свежий ветер, развевая потрепанные одежды Гила и, как он надеялся, унося вонь от шкур и риберов.

Сегодня, казалось, отмечался какой–то праздник: жутковато пустые улицы, безмолвные свежевымытые здания и ни звука, кроме свиста ветра.

Гил целый час ходил по городу, не видя ни одного человека. Улица подымалась, переваливая через гребень невысокого холма, а за холмом расстилался громадный квартал, над которым — сотня стеклянных призм разных размеров, некоторые такие же высокие, а то и выше остовов строений района Вашмонт, и все они сверкали и блистали в пылании света Капеллы.

Гил двинулся вниз. Теперь навстречу стали попадаться люди: коричневокожий народ невысокого роста, с тяжелыми чертами лица, черными глазами, черными волосами, не сильно отличающиеся от обитателей Аттенгейза. Они прерывали свои занятия, глядя на проходящего мимо Гила. Он все более остро сознавал приставшую к нему вонь от шкур, свою замызганную инопланетную одежду, свою отросшую бороду и нерасчесанные волосы. Впереди он заметил рынок: огромное девятистороннее строение под девятью полупрозрачными потолочными панелями, сплошь разных цветов. Опирающийся на трость пожилой мужчина дал ему совет и направил к кабинке менялы. Гил отдал пять своих монет и получил взамен пригоршню металлических «вафель». Он купил местную одежду и ботинки, направился в общественный туалет, где по возможности лучше умылся и переоделся. Парикмахер побрил и подстриг его на местный лад. Став более чистым и менее заметным, Гил продолжил путь к центру Дейллая, проехав большую часть пути на общественном движущемся тротуаре.

Он снял в недорогой гостинице номер с видом на реку и сразу же погрузился в ванну в высокой восьмиугольной комнате, обшитой полосами ароматического дерева. Прислуживали ему трое наголо обритых детей неопределенного пола. Они окатили его из распылителей маслянистой пеной, отхлестали вениками из мягких перьев, направили на него струи вспененной воды:

первая — теплая, а вторая — холодная.

Изрядно посвежевший, Гил опять облачился в свои обновки и не спеша прогулялся, наслаждаясь ранним вечером. Поел он в ресторане у реки, где окна затеняли ширмы, очень похожие на вырезанные в Амброе. Пробудившийся на миг интерес Гила растаял, когда он увидел, что материалом служила какая–то однородная синтетическая субстанция. Ему пришло в голову, что в Дейллае он видел мало природных материалов. Тут встречались огромные массы пенобетона, стекла, тех или иных синтетических веществ, но мало дерева, или камня, или обожженной глины.

Капелла скрылась за стеклянными башнями. На город опустились сумерки. На каждый столик принесли стеклянную колбу с дюжиной светящихся насекомых. Гил откинулся на спинку стула и, потягивая чай, разглядывал оживленных жителей Дейллая, сидящих за ближайшими столиками. Степь Раканга, бауны из покинутой деревни, Аттенгейз и таверна Вормы казались теперь далекими–предалекими. А события на борту космояхты — полузабытым кошмаром. А мастерская на площади Андл? Гил печально улыбнулся. Он подумал о Шанне. Как приятно было бы сидеть за этим столиком с ней, глядя, как она смотрит на него, опершись подбородком на соединенные пальцы, глазами, отражающими свет насекомых. Как бы позабавились они вместе, исследуя город! А потом путешествовали бы по другим незнакомым планетам!

Гил покачал головой. Несбыточная мечта! Он вернулся в гостиницу и лег спать, уверенный, что больше не увидит ни лорда Фантона, ни леди Радансы, ни Шанны.

Дейллай оказался городом огромным и по площади, и по населению, со своим собственным особенным норовом. В Дейллай прибывали корабли со всей освоенной человеком Вселенной, но, похоже, вызывали мало интереса. В городе не существовало никаких анклавов инопланетян и было мало ресторанов, специализирующихся на инопланетной кухне. Газеты и журналы интересовались, в основном, местными делами: спортом, деловыми событиями и сделками, деятельностью Семнадцати Семейств и их связями. Преступления либо не случались, либо преднамеренно игнорировались. Да и в самом деле, Гил не видел никакого аппарата блюстителей порядка: ни полиции, ни милиции, ни функционеров в форме.

На третий день пребывания Гил переехал в менее дорогую гостиницу около космопорта. На четвертый день он узнал о Гражданском Бюро Информации, куда сразу же и отправился.

Клерк записал его требования, поработал несколько мгновений на столе кодировки, а затем нажал несколько кнопок на наклонной клавиатуре. Замигали и завспыхивали огоньки, и на поднос выбросило бумажную полосу.

— Здесь не многое, — сообщил клерк. — Эвериос, патолог с Гангалайи, умер в прошлом веке. Нет? Вот Эмфирион — древний деспот Донны. Это тот, кто вам нужен? Есть также Энферон — музыкант Третьей Эры.

— А как насчет Эмфириона, деспота Донны? Есть еще какая–то информация?

— Только то, что вы слышали. И, конечно, ссылка на И.И.

— А что такое И.И.?

— Исторический Институт Земли, который и сообщил эти сведения.

— Институт может предоставить более полные сведения?

— Полагаю, да. У него есть подробные анналы всех важных событий в человеческой истории.

— Как я могу получить эти сведения?

— Без всяких затруднений. Мы отправим запрос. Это будет стоить тридцать пять баусов. Конечно, придется три месяца подождать, таков график.

— Это долго.

Клерк согласился.

— Но ничего быстрее я предложить не могу — если вы самолично не отправитесь на Землю.

Гил покинул Бюро Информации и проехал наземным автомобилем в космопорт. Вокзал представлял собой гигантскую стеклянную полусферу, окруженную зеленой лужайкой, белые бетонные взлетно–посадочные полосы, автостоянки. Великолепно! — подумал Гил, вспоминая невзрачный космопорт в Амброе. Тем не менее, он чувствовал, что тут чего–то не хватает. Чего же это? Тайны? Романтики? И гадал, а могли ли дейллайские мальчишки ощущать, посещая свой космопорт, то благоговение, которые почувствовал он, когда прошмыгнул в амбройский космопорт вместе с Флориэлем… Предателем Флориэлем.