Космическая трилогия (сборник)
Шрифт:
— А Кэрри я написал, что это все чушь, — сказал Марк.
— Что ж, вреда нет, письма читать приятно.
— Не выгонят же меня, если Фея что-то там переврала!..
— Насколько мне известно, уволить могут только за очень серьезный проступок.
— Нет, я не о том. Я хотел сказать, не провалят на следующих выборах.
— А, вон что!
— В общем, надеюсь, что вы разубедите Кэрри.
Феверстон промолчал.
— Вы ему объясните, — настаивал Марк, зная, что этого делать не надо, — какое вышло недоразумение.
— Что вы,
— Вот я вас и прошу.
— Меня?
— Да.
— Почему же меня?
— Ну… Господи, Феверстон, это же вы ему первый подсказали!
— Трудно с вами разговаривать, — сказал Феверстон, беря с блюда пончик. — Выборы через несколько месяцев. Могут вас выбрать, могут не выбрать. Насколько я понимаю, вы меня заранее агитируете. Что я могу вам ответить? Да ну вас совсем!
— Вы прекрасно знаете, что и речи не было о моем уходе, пока вы не подсказали Кэрри…
Феверстон критически осматривал пончик.
— Замучаешься с вами, — сказал он. — Не можете постоять за себя в колледже, так при чем тут я? Я вам не нянька. А для вашего блага посоветую: ведите себя здесь поприветливей. Неровен час, станет ваша жизнь… как это? «Печальной, жалкой и ненужной». {80}
— Ненужной? — сказал Марк. — Кому я не нужен, нам или им?
— Я бы на вашем месте не подчерки ваз этой разницы, — сказал Феверстон.
— Запомню, — сказал Марк и встал из-за стола, но обернулся еще раз. — Это вы меня притащили. Я думал, хоть вы мне друг.
— Нет, от романтики не вылечишь! — сказал лорд Феверстон, растянул рот до самых ушей и сунул в него пончик.
Так Марк узнал, что если его выгонят отсюда, его не примут в Брэктоне.
3
Джейн все эти дни бывала дома как можно меньше и читала в кровати как можно дольше. Сон стал ей врагом. Днем она ходила по городу под тем предлогом, что ищет новую «девушку», и очень обрадовалась, когда на улице ее окликнула Камилла Деннистон. Камилла вышла из машины и представила ей высокого темноволосого человека, своего мужа. Оба они сразу понравились Джейн. Она знала, что Деннистон когда-то дружил с Марком, но сама его не видела; а сейчас удивилась, как удивлялась всегда, почему нынешние друзья ее мужа настолько ничтожнее прежних. И Уодстен, и Тэйлор, с которыми он еще знался, когда она познакомилась с ним, были несравненно приятней Кэрри и Бэзби, не говоря о Феверстоне. А муж Камиллы оказался лучше всех.
— Мы как раз к вам, — сказала Камилла. — Хотим пригласить вас в лес, устроим пикник. Нужно о многом поговорить.
— А может, зайдете ко мне? — сказала Джейн, думая, чем же их накормить. — Холодно для пикников.
— Зачем вам лишний раз мыть посуду? — сказала Камилла. — Давай зайдем в кафе, — предложила она мужу. — Вот миссис Стэддок считает, что холодно и сыро.
— Нет, — сказал Деннистон, — нам надо поговорить наедине.
Слова «нам»
— А вообще-то, неужели вам не нравится осенний туман в лесу? Посидим в машине, там тепло.
Джейн сказала, что никогда не слышала, чтобы кто-нибудь любил туман, но поехать согласилась; и все трое сели в машину.
— По этой самой причине мы поженились, — сказал Деннистон. — Мы оба любим погоду. Не такую или сякую, просто погоду. Очень удобно, когда живешь в Англии.
— Как же вы приучились, мистер Деннистон? — спросила Джейн. — Никогда бы не смогла полюбить снег или дождь.
— Я просто не разучился, — сказал Деннистон. — Все дети любят погоду. Вы не заметили, что в снегопад взрослые торопятся, а дети и собаки счастливы? Они-то знают, для чего падает снег!
— Я в детстве не любила сырые дни, — сказала Джейн.
— Потому что взрослые держали вас дома, — сказала Камилла. — Когда шлепаешь по лужам, дело другое.
Они свернули с шоссе и ехали по траве, под деревьями, пока не достигли полянки, окруженной с одной стороны пихтами, с другой — буками. Пахло осенью, на ветвях висела мокрая паутина. Прямо в машине они разобрали корзинку, поели сандвичей, выпили шерри, потом — горячего кофе и закурили наконец.
— Ну вот!.. — сказала Камилла.
— Что ж, — сказал Деннистон, — начнем. Вы, конечно, знаете, от кого мы?
— От мисс Айронвуд, — сказала Джейн.
— Да, мы из ее дома, но хозяин у нас другой. И у нас, и у нее.
— Как это? — спросила Джейн.
— Наш дом, или общество, или компанию возглавляет другой человек. Если я назову вам его фамилию, вы можете знать ее, можете не знать. Он много путешествовал, теперь болеет. Во время последнего путешествия он поранил ногу, и она не заживает.
— Да? — сказала Джейн.
— Его сестра умерла в Индии и оставила ему много денег. Она тоже была замечательная женщина, большой друг одного индийского мистика. Он считал, что над человеческим родом нависла опасность. И перед самым концом — перед тем как исчезнуть — он убедился в том, что она осуществится в Англии. А когда он исчез…
— Умер? — спросила Джейн.
— Мы не знаем, — сказал Деннистон. — Одни думают, что умер, другие — что жив. Во всяком случае, он исчез. А женщина, о которой я говорил, рассказала об этом брату, нашему хозяину. Потому она и оставила ему деньги. Он должен был собрать вокруг себя людей и ждать, чтобы вовремя предотвратить опасность.
— Не совсем так, Артур, — поправила Камилла. — Она сказала, что люди сами соберутся вокруг него.
Джейн пока молчала.
— Еще этот индус говорил, что в свое время к нам явится ясновидец.
— Нет, — сказала Камилла, — что ясновидец объявится, а завладеет им или наша, или та сторона.
— По-видимому, — сказал Деннистон, — это вы и есть.
— Ну что вы, — улыбнулась Джейн. — Я боюсь таких вещей.
— Еще бы! — сказал Деннистон. — Вам не повезло.