Космический маразм
Шрифт:
Семён щёлкнул пальцами, и водительская дверь поднялась вверх, словно крыло птицы, приглашая его внутрь. Семён осмотрелся, не подглядывает ли кто, и забрался в кабину. Щёлкнув парой тумблеров, он запустил диагностику всех систем. На лобовом стекле отобразились быстро бегущие разноцветные надписи, констатирующие, что всё в порядке, и трактор готов к взлёту.
Семён захлопнул дверь, пристегнулся, выжал сцепление и принялся остервенело крутить ручку механического стартёра справа под рулём. Двигатель присвистнул и зарычал. Семён включил верхнюю передачу и осторожненько отпустил
– Молодец, синий, - Дудиков одобрительно похлопал по рулю и стал потихоньку поворачивать направо, в ту сторону, где внизу вилась тёмно-бурая речка.
Всё было прекрасно. Винты вращались, из сопел летел густой чёрный дым вперемежку с керамзитом, а сам трактор неторопливо двигался вперёд над преисполненным торжественного покоя ландшафтом.
Справа высились ряды деревянных церквей – православных, баптистских, мусульманских, еврейских и новомодных, в честь Синего Пламени и какого-то смесителя, точное название которого Семён не помнил. Церкви стояли плотно, будто частокол, и являли собой молитвенное единение разных конфессий – покосившееся и бедное, но всё равно благолепное.
Слева шевелился смешанный лес, состоящий из деревьев лиственных, хвойных, пластиковых, железных и неопознанных, вовсе лишённых листьев, ветвей и стволов. Некоторые деревья подпрыгивали, пытаясь разглядеть, что творится вдали, другие шатались, намереваясь упасть, а третьи стояли чинно и бормотали про себя неразборчивые для уха Семёна тексты.
Трактор же двигался вдоль устья реки вперёд, где почти сразу за горизонтом виднелся белокаменный город, подвешенный вниз крышами над небольшим озерцом. В этом городке Дудиков знал все входы и выходы, хотя и понимал, что за пару дней отсутствия многое в нём могло поменяться.
Лететь было недолго, минут десять, то есть примерно час. Однако бросив взгляд на небо, Семён вдруг нахмурился – над рекой клубилась огромная свинцово-серая туча, слишком живая и подвижная, чтобы казаться обычной дождевой. Трактор подтвердил его опасения, спроецировав на лобовое стекло тревожное сообщение о возможном шторме.
– Да ничего, проскочим, - постарался успокоить Семён машину, хотя сам уже не был уверен в удаче своего предприятия. Туча всё клубилась, росла и тянула к трактору свои толстые блестящие щупальца. Через мгновение трактор оказался внутри.
Семёна ослепило, и он зажмурился. Он словно бы распадался на мелкие частички, и каждая из них представляла собой отдельный образ, слово или чувство. Он перестал ощущать себя единым человеком, и от этого накатил страх. Сознание заполнили беспорядочные слова, не имевшие реального воплощения, а сами по себе казавшиеся реальными.
«Чушь какая-то», - думал Семён. И чушь представлялась грязной бесплотной свиньёй, которая ела из деревянного корыта зловонные помои, тоже, разумеется, нематериальные. Однако вонь была настолько сильной, что вяли уши и цветы на лугу, а пчёлки в испуге полетели прочь, выстраиваясь в причудливые символы, означавшие «Вот дерьмо». Дерьмо было липким и ещё более отвратительным, чем помои. Теми хотя бы можно было помыться, а мыло,
Семён ощутил себя стоящим посреди широкого поля, заполненного колосящейся саранчой. А навстречу ему двигалось существо – огромное, серое, напоминающее ту самую тучу, которая схватила его некоторое время назад, если, конечно, всё это безумие можно считать временем.
Туча постепенно густела и превращалась в человека среднего роста, плотного, лысоватого, с усами и невыразительным лицом, которое всё расплывалось и расплывалось, не давая себя разглядеть. Лицо вроде бы было, и вполне определённое, но какое оно, сказать было достоверно никак нельзя.
– Гутен, - сказал человек низким, прокуренным голосом, похожим на скрежетание камней. – А также морген.
– Ну, здравствуйте, - неуверенно сказал Семён. – Вы кто такой? И трактор мой где?
– Где пожелаете, - ответил серый человек, вглядываясь в лицо Семёна пристально, и не глазами, а чем-то иным, спрятанным за клубами серого дыма, образующего лицо. – И не вздумайте отворачиваться, а то пущу пулю в лоб…
Семён ухмыльнулся и резко повернулся кругом, повинуясь мгновенному импульсу.
Навстречу ему шёл, слегка прихрамывая, ещё один человек. Или не человек: синий и с крыльями, высокий, красивый, статно сложенный и мускулистый. Из одежды на нём были только тугие чёрные плавки да перевязь с навешанным на неё оружием – меч, пара пистолетов, кинжал и ещё что-то, чего Дудиков не успел рассмотреть, поскольку синий внезапно заговорил с ним певучим тенором:
– Семён, вы выглядите так,
Как будто что-то здесь нечисто,
Хотя вы с виду не дурак,
А мы, увы, не террористы.
Не убивать мы вас пришли,
А предложить благое дело
На пользу нашу и Земли,
И даже вашу, если в целом.
– Где трактор мой? – спросил Семён, внутренне содрогнувшись от того, что своими словами попал в размер мерзкого корявого стишка, произносимого синим незнакомцем.
– Пустое, – продолжил тот. – Это лишь металл,
Он вам не нужен в жизни боле,
На вашем месте я бы стал
Лишь восхищаться вашей долей.
Ведь вы теперь и царь, и Бог,
И президент всего на свете,
А Морген, тот, что вам помог,
Вам станет кучером в карете.
– Где мой трактор?! – завопил Семён, выхватывая из травы огромную железную змею.
– Рубель, - послышался голос серого существа позади Дудикова, - прекрати свою поэзию. Он не оценит.
– Хорошо, - Рубель поднял руки, словно сдавался, и перешёл на прозу. При этом и голос его сделался более низким и не таким величественным, как прежде. – Суть дела в том, милостивый государь Дудиков, что мы хотим вам предложить стать самым великим и популярным человеком на этой ничтожной планете, а может, и во Вселенной.