Космонавт № 34. От лучины до пришельцев
Шрифт:
Перед полетом космонавтов, как правило, спрашивают, какие магнитофонные записи хотели бы взять с собой на орбиту. Мы с Юрой Романенко, не задумываясь и не сговариваясь, хором ответили: песни Владимира Высоцкого. Нам достали кассету. Один час записей песен Высоцкого. На обложке – его портрет.
Кассете довелось побывать с нами в самом длительном для той поры полете. Долгих три месяца (для 1978 года рекордных) нам предстояло провести в орбитальной станции. После неудачной стыковки наших предшественников психологическое давление на нас было велико. Мы готовились к тому, что легко не будет. Легко и не было…
На Земле после трудного дня,
Но у Высоцкого есть и другие песни. Они зовут взять ответственность на себя, стоять до конца. Песни про героев. Первый раз перед выходом в открытый космос ты испытываешь то же, что солдат перед боем, – ты представитель своей страны, она тебе поручила, и ты должен выдержать, несмотря ни на что. Песни Высоцкого в такие часы, как «локоть друга», придающий уверенность.
Чем хорош Высоцкий? На любое состояние души можно найти песню, которая тебе поможет. Когда было грустно – мы слушали его юмористические песни, когда трудно – патриотические, а когда совсем плохо – слушали и пели сами «Еще не вечер».
Инженеры, военные, журналисты, следившие за трансляциями с нашей орбитальной станции, позже говорили мне: приятно было вас слушать, потому что у вас постоянно пел Высоцкий! С нашей станции Салют-6 голос Высоцкого прозвучал на весь мир. Писатель Владимир Губарев рассказывал, что в советском посольстве какой-то далекой страны услышал записи Высоцкого. Дипломат сказал: «А знаешь, где мы записали эти песни? Из космоса!»
Мы с Юрой Романенко чувствовали себя должниками Высоцкого. Поэтому естественно, что перед возвращением на Землю у нас появилась мысль подарить Высоцкому «космическую» кассету в знак благодарности за поддержку. На правах внештатного начальника космического почтового узла я взял кассету, вынул суперобложку, поставил штамп станции. Вместе с Юрой мы написали слова благодарности Высоцкому. Он был третьим в нашем экипаже!
Расписались и уже хотели положить кассету в мешочек для спуска на Землю, но одна мысль нас остановила: песни Высоцкого поддерживали нас, а ведь вскоре на станцию прилетят наши товарищи. Им предстоит быть в космосе дольше. Почему мы лишаем их поддержки? Словом, осталась кассета на борту, а на Землю спустили только коробочку с суперобложкой. Несколько экипажей после нас слушали ту кассету. Всем она помогала, как и нам.
А обложку с коробочкой я подарил Высоцкому после одного из спектаклей в Театре на Таганке. Он был растроган, сказал, что хочет лучше понять нашу профессию, что пока он знает о ней немного. Помню, я заверил его, что встретимся еще много раз и наговоримся вдоволь. Встретиться много раз не удалось. Ему оставалось жить всего два года…
Мы общались, созванивались. Хотя Владимир Семенович и говорил, что мало знает нашу профессию. Но у него уже была «Поэма о космонавте». С тонкими психологическими ощущениями, точными образами и деталями. Поэму удалось обнародовать лишь летом 1987 года. Конечно, важно, что она увидела
Кому-то казалось, что многие его песни чересчур крикливы, с «душком». Но его сатира не была злорадной, даже если он что-то высмеивал, она всегда была через боль его собственного сердца. Он не стоял в стороне и не зубоскалил. Он был в гуще людей, страдал сам и понимал страдания других. И героем его песен был не «блатняга», как иногда пытались представить. А человек, остававшийся человеком в самых критических обстоятельствах. Всегда честным, мужественным, настоящим гражданином. Мужчине необходима трудная профессия. Но в последние годы, увы, произошла переоценка ценностей. У многих они сменились. В творчестве Высоцкого ценности не упали в цене. Его положительные герои, которых он любил и которых он хорошо чувствовал, – летчики, подводники, солдаты.
Кто-то считал, что Высоцкий чернит многое зря, а ведь он чернил лишь то, что было не только черное, а грязное. А вот то, что многие уже перестали рассматривать как передовое, зовущее, героическое, он, наоборот, чувствовал и воспевал. И когда появились разговоры о том, что те полеты в космос – «легкий хлеб», быстрая дорога к наградам, к славе, Высоцкий написал поэму о космонавте. Она антипод бравурным газетным статьям. Еще должны были пройти годы, прежде чем стали вести прямые трансляции со старта космических кораблей. Общественность узнала, что случаются взрывы ракетоносителей, а космонавтов в корабле в последние секунды сбрасывает система аварийного спасения.
«Поэму о космонавте» мне впервые показала Наталья Крымова. Я был потрясен! Там все – правда. Мне казалось, что это невозможно описать, не побывав в космосе… А Высоцкий все понял… Я трижды летал, но даже в прозе, даже приблизительно не смог бы это так выразить.
Вот начало поэмы: «Я первый смерил жизнь обратным счетом…» В самом деле, когда мы куда-то идем, мы начинаем считать километры – первый, сотый… Когда мы что-то делаем, смотрим на часы – час прошел, два… И только у космонавтов идет обратный счет. Садимся в корабль, значит, осталось два с половиной часа. Проверяем герметичность скафандра – два. Закрываем остекление скафандра – остается пять минут. Вот он, обратный счет.
Кажется, никто из нас, космонавтов, и я в том числе, не сумел бы так емко сказать о своей профессии. А у него одна строчка – «Я первый смерил жизнь обратным счетом». И надо сказать, «обратным» мерить тяжелее, чем «прямым». Потому что, когда осталось два часа, остался час, осталось пять минут, – ты даже не знаешь, осталось до чего. И когда за две минуты до старта взрывается ракета, становится ясно, что такое обратный счет, к какому финалу он может привести…
Серьезная опасность может подстеречь даже в предполетном обследовании в барокамере. Нас там двое. Откачивается воздух, падает давление, становится меньше кислорода. Неожиданно мне по радио кричит врач, наблюдающий за нами с помощью телевидения: «Держи». Я смотрю на себя и не понимаю, что держать. «Товарища держи!» Смотрю, а товарищ падает. Тут же аварийный спуск барокамеры, от быстрого изменения давления, как удар по ушам… Врываются врачи… Один из них говорит мне: «Сегодня барокамеру можно больше не проходить. Все-таки была нештатная ситуация». Лучше перенести ее на следующий день.