Кость Войны
Шрифт:
– Ну-тка! – удивился сутулый. – И мы солдаты… – он коротко посмеялся, обнажив желтые клыки, – стали теперча вот… Ты имя назови.
– Да пошел ты… – ответил Берт, чтобы сразу прекратить бессмысленный разговор, ясно было, что эта троица так просто не отвяжется.
Казарма затихла.
– Невежливый, – с удовлетворением определил сутулый и резко выбросил вперед правую руку.
Ловец ждал этого. Он не стал защищаться или отвечать на удар. Ловко скользнув в сторону, он пропустил мимо увлекаемого инерцией детину и обрушил кулак на шею стоящего за его спиной. Тот полетел кувырком, сбив с ног и своего товарища. Сутулый
– Ты чего?! – с изумленным испугом вскрикнул сутулый, вжимая голову в плечи.
Берт ударил его в живот – не следовало останавливаться на полдороге. Сутулый сломался пополам, и он добавил еще коленом в подставленное лицо.
Сутулый со стоном повалился на грязный пол. Берт прыгнул к тому, кто уже поднялся, – невысокому мужичку со страшным багровым шрамом, развалившим лицо надвое. Шрам проходил вертикально через нос, деля его на две равные части, – получалось так, что у мужичка было сразу два носа, имеющих по одной ноздре каждый. В ухе мужичка поблескивала массивная серебряная серьга. Мужичок быстро отступил, выставив руки вперед ладонями.
– Ну тихо, тихо! – довольно спокойно произнес он. – Хватит. Гаса ты уже наказал, чего на нас бросаешься?
Берт скользнул взглядом по сторонам. Сутулый Гас пускал кровавые слюни, не поднимая головы от пола, да и третий, получивший удар в шею, благоразумно лежал. Мужичок со шрамом смотрел в упор на Берта. Страха в его глазах не было. Было любопытство. «Похоже, – подумал Ловец, – этот-то и есть самый главный». Странно, но Берту показалось, что он уже где-то видел этого мужичка. Но где? Если б судьба хоть раз столкнула их, Ловец бы точно запомнил эту физиономию. Такую жуть забыть трудно…
– Рикер, – сказал мужичок. – Там, откуда я родом, это значит: Двуносый. Теперь, друган, назовешь свое имя?
– Альберт, – помедлив, представился Берт. – Альберт Гендер.
– Альберт Гендер из Карвада? – живо переспросил Рикер. – Ловец Теней Альберт Гендер из Карвада?
Берт почувствовал, как сердце его сжалось настолько туго, что лишь пару секунд спустя вновь начало биться.
– Нет, – ответил он. – Я вовсе не из Карвада. И никогда не слышал ни о каком Ловце Теней, который носил бы мое имя.
– Никогда не слышал? – хмыкнул Двуносый. – Из какой глухомани тебя принесло сюда, друган? Ну не злись, не злись… – не дав возможности Берту ответить, он снова выставил открытые ладони. – Видать по тебе, ты умелый воин. Держись вместе с нами, не пропадешь. А на Гаса не обижайся. Дурак он. Хоть и здоровый, а дурак. Пошли!
И, не оглядываясь, Рикер направился в угол, где дрожал под тяжестью мрака слабый огонек коптилки. На ходу Двуносый сдернул за шиворот с верхнего яруса нар какого-то неповоротливого пухлого мужика, а когда тот заворчал что-то, продемонстрировал ему короткий и тонкий нож, словно по волшебству выскочивший из рукава. Берт заметил, что Рикер сделал это так, чтобы и он тоже увидел оружие. Посыл был вполне понятен: я мог бы кое-что противопоставить твоим голым кулакам, но не стал этого делать. Мне, мол, можно доверять… Нож исчез так же мгновенно, как и появился.
– Вались сюда! – обернулся Рикер к Берту, который шел за ним. – Отдыхай. И смотри: если кто-то на тебя тянуть начнет… Сразу меня кликни. Понял, друган?
Берт кивнул. За его спиной отдирали от пола жалобно мычащего Гаса.
Тусклый солнечный луч упал на его лицо. Ловя это мимолетное тепло, Берт вздернул голову к узкому оконцу. Серый мрачный двор каменного замка открылся ему. По утоптанному плацу неумело маршировали вчерашние лавочники и бродяги, моряки и ремесленники. Роняли оружие, спотыкались, стремясь попасть в ногу… Вдоль строя метался воин в развевающейся пурпурной накидке. В руках его был вовсе не меч, а хлыст. Размахивающий хлыстом воин напоминал пастуха, сбивающего в кучу стадо.
«С кем же все-таки воюем? – подумал Берт. – И как долго продлится война? Эти бараны разбегутся при одном виде противника…»
На противоположной стороне плаца, над зубчатой стеной, возвышалась круглая башня с длинным узким шпилем, охваченная с середины до верха ожерельем окон. Лишь в одном окне горел свет – зыбкий и неяркий. Берт хотел уже снова улечься на свои нары, но что-то удержало его, он и сам не понял – что именно.
В окне возник женский силуэт. И силуэт этот показался Ловцу таким знакомым, что он даже затаил дыхание.
Женщина из башни долго стояла неподвижно, глядя в никуда, потом как-то неловко, как-то заторможенно полуотвернулась. Световой отблеск мягко лег на ее профиль.
– Марта… – прошептал Берт, все еще не веря. – Марта! – заорал он что было сил и рванулся с нар. – Марта!!!
Он и сам не заметил, как очутился у двери. Сбивая в кровь костяшки пальцев, Ловец забарабанил кулаками в дверь, продолжая выкрикивать имя рыжеволосой.
Капитан снова приложился к фляжке с самогоном. Глоток обжигающей жидкости опалил рот и внутренности, упругим толчком качнул и без того затуманенную голову…
Вот так история!.. И что же там произошло, в этом Руиме? Едва успели ноги унести…
Когда порт Руима скрылся в темной дымке, стелющейся над океанскими волнами, когда дрожь испуга отпустила капитана, он принялся подсчитывать убытки. И пришел в ужас. Положительно, боги немилостивы к нему в этом, последнем, плавании. Недаром краснобородый Ушаам с самого начала показался ему каким-то странным. Вроде купец как купец: алчный и расчетливый; когда – степенный и важный, а когда – лихорадочно суетливый. Сколько таких торгашей повидал капитан! Но Ушаам… Все привычные качества, которыми должны обладать торговцы, у него будто нарочито выставляемы… Как маска. Или фальшивая одежда.
Капитан глотнул из фляжки.
Да дьявол с ним, с этим Ушаамом! Пусть демоны загребут его когтищами в свою зловонную клоаку! О себе надо думать, а не о нем. С чем возвратится капитан в родной прибрежный поселок? Ни мелкой монетки не осталось у него. Матросы истощены, пищи, почти не осталось, хорошо еще, руимские стражники разрешили воды набрать в портовых колодцах… Добраться бы до дома живыми. Да и что там ждет его, дома? Долги, долги и долги… Он надеялся, что денег, привезенных из этого плавания хватит, чтобы расплатиться, но… Сначала ужасный шторм, в котором только чудом им удалось выжить. Потом населенные людоедами безлюдные каменистые берега, куда выбросило его корабль. И под конец – беззаконие руимской городской стражи… Что же все-таки случилось со славным городом?