Костя в школе. Класс 9-й

Теплова Евгения

Домой я возвращался с ноющим сердцем: правильно ли я поступил? Маруся расстроилась или, наоборот, рада, что я не стал ничего афишировать? «Ладно, дальше – как пойдёт», – решил я для себя.

Но день ото дня определённости не прибавлялось. Маруся стала много общаться с Танькой и на переменах не скучала. А так как в школу мы пока ходили без сменки, то и в раздевалке не пересекались. Чтоб чересчур не отдаляться, я время от времени подкатывал к ней с невинными вопросами и, само собой, не наедине. Например, садился рядом на скамейку перед физрой

и посмеивался над ещё более располневшим Бочкой. То есть общались вроде нормально, но ощущение недоговорённости сохранялось.

Скрываться приходилось от Вергилии – я знал, что получу нагоняй при первом удобном случае.

– Я не поняла, что у вас происходит? – настигла она меня как-то после уроков – похоже, специально подкараулила.

– Ничего. Всё как обычно, – ответил я.

– Как обычно?

– Именно.

«Дежавю», – подумал я.

– То есть вы оба свободны? – прищурилась Вергилия.

– В каком смысле?

– Не прикидывайся идиотом.

– Как скажешь. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что ты ничего не замечаешь, а за Марусей ухаживает Кирилл из Б класса.

– Прям-таки ухаживает? – не поверил я.

– Если точнее, не скрывает своего интереса, – уточнила Вергилия.

– Ну и пусть не скрывает, – рассмеялся я.

Я вспомнил этого Кирилла. С Ваней он и рядом не стоял – волноваться не о чем.

– Дохихикаешься, Куликов, – пригрозила Вергилия.

– Ну ты ж приглядишь за ними? – продолжал шутить я.

– С какой стати? – возмутилась Вергилия.

– Ты не обижайся, – я положил руку ей на плечо – Вергилия была уже на полторы головы ниже меня, – но я не хочу как вы с Матвеем, не моё это, понимаешь?

– Очень надо на дурака обижаться, – насупилась она. – Пока ты думаешь, как на тебя Клещики посмотрят, Венька уже с Алисой в кино ходит – мы их позавчера там встретили, и Венька, представь себе, ничуть не смутился. А вы с Жариковым так и будете, как шерочка с машерочкой....

– Какая шерочка? – не понял я.

Вергилия махнула рукой и ушла.

Когда начались дожди и мама всучила мне сменку, я, чтоб не пересекаться с Марусей в раздевалке, придумал освоить настольный теннис – в спортзале как раз поставили пару столов. Папа купил две ракетки, и я уговорил Никиту составить мне компанию.

Но вскоре на горизонте замаячил её день рожденья. А вместе с ним и ненавистный вопрос – «что ты хочешь сказать своим подарком?». На сей раз я знал ответ: я хочу сказать, что мы не просто друзья, но усугублять не готов. И какой подарок соответствует такому посылу? Наверное, три розы как раз будут означать, что всё по-прежнему. А лучше пять – то есть мы подросли, но только количественно. Да, всё сходится.

Ситуация осложнялась тем, что Марусин ДР выпадал на субботу. Я давно понял, что её мама не любитель принимать гостей, так что отмечают они обычно в ресторанах узким семейным кругом. Я, само собой, позвоню поздравить, а в понедельник вручу букет.

Но вопрос о подарке пришёлся очень кстати, когда

понадобилось завести очередной ни к чему не обязывающий разговор. Потому что пять роз – неплохой вариант, но снова дарить их при всём честном классе так себе удовольствие. А вот если б она книжку заказала, было бы просто идеально.

– У тебя ко дню рожденья пожеланий случайно нет? – спросил я у Маруси на перемене.

Она искренне удивилась и помотала головой.

– Не поможешь значит? – изобразил я огорчение.

– Так не интересно, – улыбнулась Маруся.

– Интересно, чтоб я помучился?

– Не мучайся, – пожала она плечами.

– Не получается.

– Ну извини.

Я особенно не расстроился. Вариант «пять роз» вполне устраивал. И кто же тянул меня за язык, когда я решил спросить у мамы, нет ли у неё в запасе какой-нибудь гениальной идеи (опять же имея в виду книжную новинку). С чего я взял, что ничего хуже корзинки цветов придумать всё равно невозможно? Наивный!

– Я как раз хотела тебе кое-что предложить! – обрадовалась мама и, выдержав паузу, за которую я успел осознать всю глубину своей ошибки, выдала: – Билеты в театр! На «Алые паруса», в воскресенье после дня рожденья. В субботу встретитесь, вручишь цветы и билеты, она как раз успеет сориентироваться. Давай прямо сейчас куплю, а то уже мало мест осталось.

Я не сдержал глухой стон. «Это не совсем то, что я хотел сказать своим подарком, –подумал я, – а точнее – совсем не то!» И на сей раз решил крепко держать оборону.

– Не, мам, я не готов. И в субботу я к ней не поеду – она не приглашала.

Мама мгновенно сменила радостное воодушевление на горестное возмущение.

– Что значит – «не приглашала»? А как она должна тебя пригласить? «Костя, приезжай меня поздравить»?

– Не знаю. Но у неё наверняка свои планы. Может, они за город уедут. А у меня матч в одиннадцать.

– Значит, позвони утром и спроси: «Ты не против, если я через час заеду поздравить?»

– Ни за что, – упёрся я («ни за что» обычно приводит маму в исступление, и дискуссия закругляется). – В понедельник я подарю ей цветы и, если ты посоветуешь книжку, то ещё книжку в придачу.

– Ты цветы дарил в пятом классе! – воскликнула мама. – А сейчас девятый!

– Ну, тогда я поспешил. А сейчас самое время.

Мама закатила глаза.

– Поразительно, неужели и это передаётся генетически?

– Что – это? – уточнил я.

– Да-да, что – «это»? – Папа спешил к нам из прихожей. – Чем ещё я наградил сыночка?

И тут же схлопотал испепеляющий взгляд. Но у него давно выработалась защита от испепелений.

– Что мамочка на сей раз придумала? – обратился он ко мне.

– Предлагает подарить Марусе билеты в театр, – пожаловался я. – На «Алые паруса».

– Мама у нас неисправимый романтик, – улыбнулся папа.

– По-твоему, билеты в театр – это неисправимая романтика? – не по-доброму сощурилась мама.