Костяной Дом
Шрифт:
Когда Артур объявил, что хотел бы прогуляться в окрестностях, они продолжили разговор в рощах и виноградниках королевского поместья. Постепенно их разговор перешел к причине визита гостей.
— Артурос сказал мне, что ваше путешествие связано с очень важным делом.
— А что еще сказал мой муж? — спросила Сяньли, с легким неодобрением взглянув на Артура, когда он передал ее слова королю.
— Только то, что время, которое должно было стать для вас временем радости и предвкушения, каким-то образом было испорчено. Он сказал, что пришел ко мне за советом. —
Сяньли смотрела на Артура, пока тот переводил слова Турмса.
— Говори, — подбодрил ее Артур. — Здесь все свои.
— Все так, как сказал мой муж, — начала Сяньли, облизывая губы. — Действительно, у меня проблемы. Дважды я чудом предотвратила выкидыш. Но потом мне стало казаться, что все идет как надо. Я неплохо себя чувствовала…
— А сейчас? — мягко спросил Турмс.
— Первое движение ребенка я почувствовала около месяца назад, — ответила Сяньли, ее губы слегка подрагивали. — Сейчас я начинаю думать, что с ребенком не все в порядке.
— Ясно. — Турмс дослушал перевод Артура. — Теперь вы хотите знать, есть ли у ребенка шансы родиться, и будет ли он жить.
— Наверное, глупо было полагаться только на нашу дружбу, — проговорил Артур. — Но я больше ничего не смог придумать. Мы взяли курс на твои земли…
Турмс повернулся и пошел между ухоженными лозами. Возле одной он остановился, покачал на ладони тяжелую гроздь и смахнул восковой налет на соседней грозди.
— Мне было бы очень жаль, если у нас… — начал Сяньли.
Артур коснулся ее плеча и показал глазами, что сейчас лучше помолчать.
Наконец Турмс вернулся к встревоженной паре.
— Конечно, я дам вам совет. Мне надо было убедиться, что ваша просьба не выходит за пределы предсказуемого знания. Меня о многом спрашивают, но о таком никогда.
— Вы действительно можете это предвидеть?
— Думаю, да, — ответил Турмс. — В любом случае, в моих силах найти ответ.
Они возобновили прогулку среди виноградников, радуясь теплу и красоте дня. Однако вскоре Сяньли устала, и они вернулись в дом, где гостям были приготовлены комнаты. Затем, когда с размещением было покончено, Турмс оделся официально и спустился в храм у подножия священного холма. Он хотел посоветоваться с некоторыми жрецами относительно предметов, нужных для гадания.
Первосвященник, почтенный старец с небольшим горбом на спине, вошел в комнату как раз в тот момент, когда король собирался уходить.
— Да пребудет мир в твоей земле, мой господин и король, — гулким голосом приветствовал его первосвященник. — Я только что узнал, что ты здесь, иначе поспешил бы прийти раньше.
— Привет тебе, Сетре. Я не хотел мешать твоим размышлениям, — ответил Турмс. — Я пришел только затем, чтобы подготовиться к вечернему гаданию. Все в порядке, не было никакой нужды тебя беспокоить.
— Твое присутствие никогда не будет помехой, о король, — ответил престарелый жрец с безупречным почтением. — А у меня для тебя хорошие новости. Твоя усыпальница почти готова.
—
— Строители уверяют, что усыпальница будет готова к равноденствию, — сказал старый жрец. — Тогда освящение твоего сана может состояться весной.
— Очень хорошо, Сетре. Твой опыт и труды бесценны. — Король ничуть не кривил душой. Старик грамотно руководил строительством и ничего не забывал. Турмс не стал напоминать ему об ошибке на раннем этапе. Сетре неудачно выбрал место на Священном Пути, оно оказалось совершенно непригодным из-за качества туфового камня. К счастью, это выяснилось во время церемонии предсказания задолго до начала строительства.
— Я надеялся, что это известие доставит тебе удовольствие. — Сетре поклонился, собираясь уходить, но задержался и спросил: — Обряд, который ты планируешь на сегодняшний вечер… Хочешь, я помогу?
— Спасибо. Не обязательно, — ответил Турмс. — Обряд связан с рождением ребенка.
— Да, это простое дело. У меня есть голубь, он тебе послужит.
— Не так все просто, как хотелось бы, — сказал король, и рассказал об опасениях матери. — Она боится, что ребенок уже мертв. — Ты когда-нибудь сталкивался с таким гаданием?
— Один раз было, мой король. Много лет назад. — Он приложил палец к губам, вспоминая. — Тогда я использовал барана, если правильно помню. Но сейчас я бы не стал так делать.
— Почему?
— Тут лучше подойдет ягненок, — сказал Сетре. — Новорожденный. Со старым животным ты рискуешь получить слишком много побочных эффектов. Это осложнит гадание. Нет, нужно молодое животное, и чтобы здоровое было.
— Мудрый совет, Сетре. Пожалуй, я так и сделаю, — медленно проговорил Турмс. — Знаешь, я подумал и решил, что твоя помощь будет нелишней. Ты присмотри за тем, чтобы ягненок или козленок оказались подходящими.
— Как пожелаешь, мой король.
Убедившись, что для церемонии все готово, Турмс вернулся во дворец, в свои покои и, наказав Паше никого к нему не пускать, взял сливу из миски, стоявшей на столе. Снял мантию, повесил ее на вешалку у двери, лег на кровать и закрыл глаза. Но он не спал.
Вместо этого он скрупулезно припомнил все события дня, и пришел к выводу о правильности всего сущего. Все, что происходит в жизни, происходит не просто так. Взять, например, его дружбу с Артуросом. Ему вспомнились счастливые годы, проведенные вместе с ним, а затем долгое и трудное восхождение на престол и последовавшие за этим годы напряженной учебы и подготовки — возможно, все это вело именно к этому дню, когда друг обратился к нему в трудную минуту. Турмс в который раз поразился тому, как даже самые, казалось бы, незначительные действия и события могут в нужный момент оказаться столь значимыми.