Кот баюн и чудь белоглазая
Шрифт:
— Но я впервые говорю перед таким собранием! Невзирая на то, что проповедовать, нам не предписано, особенно, женщинам.
— Говори, матушка! Сейчас особый случай.
— Да. Те, кого вы почитали, как богов — ушли. Но причина не только в этом — от Русского до Варяжского моря сейчас устанавливается власть Бога единого.
— Говори слово! Мы слушаем!
— Я не зову в свой народ новичков, прозелитов — не это мне нужно. Только по собственному желанию человек может принять гиюр и стать новообращённым единоверцем. Так слушайте же! Мы, народ иегуди —
Вам же достаточно соблюдать семь законов, изложенных в завете сыновей Ноя с Творцом, после Великого потопа:
Первый закон — вы признаёте единственного Бога — Творца. Все остальные существа — его творения. Человек же не есть бог, а лишь, как Иисус — пророк назарян, так и Мухаммед — пророк исмаилитов.
Второй закон — вы почитаете Творца и приносите ему жертвы. Жертвы есть не плоть, а молитвы.
Третий — не убей. Вы более никого не убиваете по своеволию своему. А лишь по приказу законных военачальников, по суду и защищаясь от преступника. То не есть убийство, а лишь защита родины, закона и жизни.
Четвёртый — не прелюбодействуй. Если женатый мужчина или замужняя женщина вступает в связь с семейным человеком — это есть прелюбодеяние. Плодятся незаконные дети — потом ни один судья не распутает клубок наследования собственности. Связь с незамужними или гетерами — не есть прелюбодеяние, но всего лишь блуд.
Пятый — не воруй! Если ты голоден или гол — приди, и тебя накормят и оденут единоверцы. То же и с деньгами — попроси в долг, и тебе дадут.
Шестой — дикие племена всё ещё едят живую плоть, то есть мясо с кровью, а значит и душой. Это приводит к превращению человека в зверя.
Седьмой — для соблюдения этих заповедей должны быть выбраны судьи и установлен закон. Все сыны Ноя должны уважать законы и подчиняться им.
И будет мир.
— Матушка, расскажи нам о Боге-Творце!
— Да. Только один Бог сотворил мир и человека — по своему образу и подобию. Бог любит человека, как своего сына, потому всегда желаем ему добра.
Бог есть Совершенство, он всемогущ и справедлив. Бог — источник любви и разума. Он не только господин наш, но и Отец.
Обращаетесь к Богу — и он услышит вас, но и вы слушайте слово Божье.
Человек — любимый сын Божий, он обладает свободой воли и способностью к совершенствованию.
Мы, народ Израиля — народ избранный. С нами заключён завет, и мы доносим до всех племён Божьи заповеди. Неважно — через Христа или через Мухаммеда.
Творец дал нам тело, в котором заключена бессмертная душа. Назначение нашей земной жизни — следовать указаниям Божьим и совершенствовать через испытания свой дух.
В конце же времён придёт Мессия, и все народы перекуют свои мечи на орала и свои копья на серпы. И не поднимет меча народ на народ, и не будут больше учиться воевать — наполнится Земля лишь познанием Господа. Так сказано в Книге. Тот Мессия родится из колена Давидова, и будет
Исполняете сказанное слово — и Мессия воскресит вас во плоти для жизни вечной — без болезней и плача.
Над площадью стояла тишина. Даже люди, глядящие в окна, оцепенели. Кто-то смотрел в небеса — но древние боги молчали по-прежнему. Мишна спустилась с красного крыльца и пошла в дом Чухрая — народ расступался перед ней. Следом за ней быстрым шагом шёл Стефан:
— Иисус не пророк, он Бог живой.
— Пророк, из последних.
— В Книге, на которую ты ссылалась — он Бог. Про Троицу слышала?
— Как же, слышала. Горыныч очень доходчиво объяснил.
— Тьфу ты! Вот видишь — даже он это знает.
— Сам же говорил — не верь Древнему дракону. Кстати — и не спорь с иудейкой. Себе дороже.
Коттин и воевода сидели на конях — под древним странником конь храпел, чуял волшебство. Странник пошлёпывал его ладонью по гладкой шее. Воевода, за несколько недель проведённых в Усольске, приобрёл уверенный, сытый вид. Усы его свисали рыжими кисточками, новый кафтан сидел ладно, внушающее, на поясе висел кожаный кошель, вышитый нежной женской рукой. В заплечных мешках беглецов были уложены круглые усольские хлеба, копчёное сало, вяленое мясо и рыба.
Перед воеводой и оборотнем проходило новоявленное войско — впереди ехал, сам Строг — он решил в качестве заместителя славного Чудеса лично вести войско на освобождение соседей от воров и изменников. За градоначальником и старшим мастером Усольска шла полусотня всадников — на тяжеловатых гиперборейских лошадках, вооружённая длинными пиками, с луками за спиной. Конники, в красных кафтанах и красных же шапках — высоких, с отворотами, шли по узкой дорожке по двое в ряд. Полусотня, внушительно растянулась — глаза воеводы горели от удовольствия — собралась какая-никакая, а сила.
— Слышь, воевода, придём в Тотьму — каждому всаднику выдай добрую сабельку.
— Так, где ж взять? Или, думаешь, святые волхвы уже столько наковали?
— У волхвов и отнимешь. Зачем им оружие? — удивился бывший Кот. — Пусть молитвами, молитвами…
— Не отдадут! — усомнился воевода.
— Кому? Нам? — засмеялся Коттин, кивая на ряды конных усольчан. — А будут возмущаться — в поход совсем не возьмём. Пусть сидят в своём храме.
— От злости лопнут, — хмыкнул Чудес. — Вперёд нас побегут. С амулетами и свитками вместо сабель.
— То-то же. В Белозерск всем попасть охота. Не забыл — вече на носу. Так что поспешаем.
За конными, с горожанами-десятниками во главе, шли наёмники — по трое в шеренгу, путаясь в ногах, зыркая белыми глазами, пугая ворон разбойничьими рожами. Глядя на их бороды, на серые казённые рубахи, подпоясанные кожаными поясами, на сапоги с квадратными носами, пошитые на один размер и ногу, смазанные дёгтем, воевода передёрнулся: