Кот по имени Сабрина
Шрифт:
— Да здравствует Аттила! — закричал Дэрр. — Победитель желтого чудовища!
— Да здравствует Аттила!
Именно в тот миг, когда разгоряченные бобры топтались на высохшем дне Великого пруда, боги обратили свой взор на землю, и благое деяние свершилось. Ближайшая запруда вверх по течению, не подпертая теперь тугими водами Великого пруда, поддалась напору устремленного вниз потока и рухнула. Вода хлынула в котловину Великого пруда и расшатала следующую запруду. Неудержимый поток смывал бобровые плотины одну за
Крутые волны с гребешками грязной пены захлестнули бобров.
— Ой! — взвизгнул Аттила.
Их смывало. Некоторые бобры, подхваченные течением, поплыли в луга и вслед за Лодочником, барахтаясь, неслись к домику Ханны. Грызун, Фройд и еще несколько успели ухватиться за прибрежные кустики и выкарабкались на сушу. Дэрра притиснуло к разрушенной Запруде Крыши и завалило плывущим мусором. А вода поднималась. Дэрр барахтался, бил лапами по воде, работал челюстями, грыз прижимавшие его ко дну сломанные прутики и ветки, перемалывая их в щепки и труху. И сумел выбраться. Судорожно дыша, он выполз на берег.
— Дэрр! — услышал он слабый окрик.
— А? — Измученный, он скользил вялым взглядом по бурлящей воде. — Кто это? Ты, Аттила?
— Я, Дэрр, мой верный Дэрр!
Неожиданная мягкость в голосе вожака насторожила Дэрра, глазки его подозрительно сузились. Да, вон он, неустрашимый предводитель, зажатый обломками Запруды Крыши, почти проткнутый острым обломком бревна.
— Грызи, Аттила, и освободишься. Поспеши. Вода прибывает. Всех бобров уже унесло.
— Дэрр. Я дарую тебе честь освободить своего предводителя.
— О, я не достоин, Аттила.
Опасно заостренные бревна неслись мимо, крутились около вожака. Но вода еще не доставала до его морды.
— А впредь ты станешь моим преемником, Дэрр!
— Я смиренный, скромный бобер, Аттила.
— Дэрр! Умоляю, выгрызи меня отсюда!
— Выгрызайся сам, Аттила. — Дэрр похолодел от собственной наглости. Что он говорит? Какой злой дух овладел им? Что сделает с ним Аттила, когда высвободится?
— Дэрр, — тихо простонал Аттила, — ты станешь моим самым доверенным бобром. Да, да, я доверяю тебе, Дэрр. Доверяю страшную тайну. Я не могу сам выбраться из завала. Знаешь, почему мне приносили всегда только самые нежные побеги? Ты, наверное, думал, что это просто привилегия вожака? Ошибаешься, мой друг. Все из-за моих никудышных резцов.
— Как у Крыши?
— Не совсем. Крыша родился калекой, а мои резцы приходили в негодность постепенно.
— Потому что ты не работал?
— Не будем сейчас выяснять. Поспеши. Выгрызи меня отсюда своими острыми зубами. Ты же отличный парень и верный бобер.
— Но если ты не можешь кусаться, чем же тебе удавалось брать верх все эти годы?
— Силой воли, мой дорогой Дэрр. Силой взгляда. И умением стоять на задних лапах.
— Будь я проклят! — Дэрр зажмурился и пытался
— Но помни, Дэрр, я все еще тот же Аттила, твой вожак и ближайший друг.
Дэрр мучительно размышлял, пытаясь все получше обмозговать.
— Боюсь, я не сумею помочь тебе, Аттила.
— Выгрызи меня отсюда, ублюдок, или ты поплатишься за свое предательство!
— Ну если ты настаиваешь… — Дэрр принялся осторожно скользить вниз по откосу. Он добрался до торчащих из воды глаз и ноздрей своего вожака — это все, что было видно.
— Грызи, приятель, грызи изо всех сил, и мы вдвоем завоюем мир!
Слова вожака распалили Дэрра. Но чтобы выпростать рот из воды и произнести эту тираду, Аттиле пришлось изогнуться дугой. Дэрру даже привиделось, будто с ним говорит какая-то рыба. Смущали только два нелепо изогнутых резца. Все-таки это Аттила. Но резцы… Да, вожак обречен. А рыбий рот? Может, это просто большая волосатая форель? Во всяком случае, это существо не похоже на того Аттилу, какого знал Дэрр. Как все запутано!
Дэрр все еще напрягал свой тугой ум, когда отверстый рот ушел под воду, пуская пузыри.
Ну и времена настали! Даже умереть достойно кот не может. Пройдя все круги ада, смирившись и уже чувствуя на шее острые резцы бобра, Сабрина вдруг обнаружил, что он жив и свободен! От такой неожиданности и помереть недолго! Он поднялся. Шерсть слиплась от грязи и воды. Что теперь? Неужели придется НЫРЯТЬ, чтобы выбраться из этой ловушки? Невозможно. Коты не ныряльщики.
Он так взвыл от тоски и одиночества, что чуть не лопнули барабанные перепонки. Не хватало еще и оглохнуть. Лучше помолчать.
Тут он заметил отверстие в полу. Вода ушла и обнажила широкую дыру. Может, ему и удастся отсюда выбраться. Но убегать он не станет. Бобры заслужили беспощадное возмездие. Он затаится поблизости в кустах и подстережет их, убивая одного за другим. ЖУТКАЯ НОВОСТЬ СТРЕМИТЕЛЬНО ПРОНЕСЛАСЬ ОТ БОБРА К БОБРУ: В ЛЕСУ ОБЪЯВИЛСЯ СЕБАСТЬЯН! ТРУСЛИВЫЕ ПОГАНЦЫ БОБРЫ СЪЕЖИЛИСЬ В СВОИХ ВОНЮЧИХ НОРАХ. НО НИЧТО НЕ СПАСЕТ ИХ. В ХОЛОДНОМ СВЕТЕ РАННЕГО УТРА ОНИ НАЙДУТ ЕЩЕ ОДНО ЗАСТЫВШЕЕ ТЕЛО С ЗАПЕКШЕЙСЯ КРОВЬЮ ВОКРУГ РАЗОРВАННОЙ ШЕИ, С ОСТЕКЛЕНЕВШИМИ ГЛАЗАМИ. НЕУЖЕЛИ НЕ БУДЕТ КОНЦА ЭТОЙ СМЕРТЕЛЬНОЙ НАПАСТИ?
Неплохо помечтать.
Но пора выбираться отсюда. Внизу, под дырой, блестела топкая грязь. Он мог бы спрыгнуть и пройти по обнажившемуся дну пруда, подбирая, если повезет, выброшенную на мелководье рыбешку. Потом уж поищет логово. Ему всегда хотелось жить не под печкой, а в берлоге, как и подобает настоящему зверю.
Значит, надо прыгать в дыру.
Но сначала надо почиститься. Не показываться же в таком виде на публике. Он лизнул бок. На языке остался гадостный вкус гнили. На умывание уйдет больше времени, чем он ожидал.