Кот ушел, а улыбка осталась
Шрифт:
— Пожалуйста!
— А теперь пройдись!
Пройтись Константин не смог, подошва не сгибалась.
— Несколько дней поносить, разносятся!
— Вот ты и разнашивай, а я буду сниматься в своих.
— Месье Дормон, кажется, у меня есть вариант.
И Мадлен извлекла из своих запасов синие матерчатые тапочки:
— Вот легкие, удобные, тоже «Adidas».
— А как понять, что это «Adidas»?
— А вот, — сзади на тапочках был лейбл, где мелким шрифтом было написано «Adidas».
— Придется снять крупным планом.
— Нельзя,
Тогда Юсов предложил крупно снять руки и тапочки с названием фирмы в сцене, когда в Вене полицейские отдирают Мераба от ограды советского посольства. Но когда дошли до этого кадра, оказалось, что снимать нечего, надпись «Adidas» стерлась (после съемок в Тбилиси и в Москве).
А как Александров отчитался перед фирмой «Adidas», мы не знаем.
БОРЯ ЧИЖ
— Боря Чиж — второй по значению персонаж в фильме. Сыграл его Олег Янковский. Я им доволен, а он мною — нет. Олег на встречах со зрителем жаловался, что в первом варианте сценария его роль была намного богаче и интересней, а я сократил ее и все испортил. Хочу уточнить.
В первом варианте Боря Чиж, русский, беспартийный, переправил все свои ценности за границу, фиктивно женился на пожилой еврейке, изучил Талмуд, сделал обрезание и вылетел в Вену. В самолете он оказался рядом с Мерабом. В Вене Боря распрощался со своей женой, которая улетела в Америку, и хотел ехать развлекаться и играть в Монте-Карло, но таксист ему подсказал, что в Вене тоже есть казино. Под утро, когда Боря вышел из венского казино, денег у него на такси не было, и он пешком поплелся в Сохнут (организацию, которая занимается вопросами репатриации в Израиль).
Там ему пригодились и обрезание, и чтение Талмуда. В Сохнуте он встретил Мераба, и они вместе полетели в Израиль.
В Израиле Мераб дважды встречал Борю. Первый раз Боря шел со своим блатным приятелем Додом, оба были одеты как хасиды (белая рубашка, черный длинный пиджак и черная широкополая шляпа) и в каждой руке они несли семисвечники. Мераб обрадовался встрече, но Боря сделал вид, что его не узнает. Второй раз Боря в военной форме маршировал в роте израильских солдат и самозабвенно голосил «Хава нагила…». В третий раз Мераб и Боря Чиж встретились в Турции, в тюрьме. В Израиле Мераба посадили как советского шпиона. Он бежал. В Турции его посадили как израильского шпиона.
— Боря, а тебя за что? — спросил Мераб.
— Как всегда, ни за что, — улыбнулся Чиж. Ночью, когда все спали, Боря посоветовал Мерабу признаться, что он разведчик. Но только не еврейский, а наш, советский.
— И попроси, чтобы они тебя поменяли на какого-нибудь американского агента, как в фильме «Мертвый сезон».
— Турки, может, еще поверят, что я советский шпион, но наши-то точно знают, что я не их агент.
— Да ты что! В КГБ сейчас бардак! Перестройка! Они уже забыли, кто у них кто. Придумай какой-нибудь номер и кличку.
И еще Боря попросил, чтобы Мераб упомянул и о нем, сказал бы, что он его
— Запомни: майор Борис Чиж. Так и говори, что майор.
Все это Мераб без всякой надежды сообщил следователю на первом же допросе. И вдруг через две недели Мераба и Борю вызывают «с вещами», сажают в машину и привозят на берег горной реки. На той стороне возле моста стоят черные «Волги», военные и штатские в черных плащах. С этой стороны черные «Мерседесы», военные и штатские тоже в черных плащах. Шпионов выпустили одновременно. С советской стороны по мосту пошел негр в ватнике. А с турецкой стороны — Боря Чиж (Мераб пропустил его первым). Посредине моста, когда шпионы поравнялись, Боря подмигнул негру. Негр улыбнулся. А когда Боря оказался на советской стороне, военные и штатские в плащах вдруг бросились к нему, стали обнимать и хлопать по спине.
Пошел по мосту и Мераб. Когда дошел до середины моста, все на советской стороне, включая Борю, расселись по машинам и поехали.
А советский пограничник опустил шлагбаум и сказал:
— Нельзя.
Мераб пошел обратно в Турцию, но и на турецкой стороне все расселись по «Мерседесам» и уехали. И турецкий пограничник опустил шлагбаум и сказал:
— Нельзя.
Справа турецкая граница, слева советская, а посреди моста сидит Мераб. Фильм заканчивается.
ПОГРАНИЧНИК, НЕ СТРЕЛЯЙ, БРАТ
Написали этот вариант финала и понесли в Госкино. Там спросили:
— Боря наш разведчик?
— Не знаем, может быть.
— Он еврей?
— Да нет вроде…
— А чего он семисвечники носит?
— Не знаем.
— А он что, голубой?
— Нет.
— А негру зачем подмигивает?
— Да бог его знает. Может, тот двойной агент.
— Нет, ребята, это надо согласовать с КГБ.
— Согласовывайте.
— Нет, вы. Вы авторы. Пока не согласуете, мы заявку не принимаем.
— Дайте мне номер телефона, по которому надо позвонить.
— Не знаем мы никакого номера. Сами выясняйте!
— Ну что нам, выйти на Лубянку и закричать: «Товарищи сотрудники государственной безопасности, как вы считаете, можно Боря подмигнет негру или лучше не надо?»
— Это, конечно, будет эффектно, но мы советуем проконсультироваться с ними каким-то другим способом.
Я опять позвонил Георгию Шахназарову и опять попросил помочь. На следующий день звонок. Низкий мужской голос:
— Георгий Николаевич, здравствуйте. Георгий Хосроевич сказал, что вам нужна наша консультация. Приезжайте. Мы пришлем за вами машину.
— А можно по телефону?
— Ну, давайте по телефону.
Я рассказал сюжет с новым финалом.
— У меня несколько вопросов, — сказал низкий голос. — С каким заданием едет этот ваш майор Чиж?
— Не знаем.
— А какие у него аксессуары?
— Это тоже не увидим.
— Тогда последний вопрос. А чего он негру подмигивает?
— Да так просто. Можем вычеркнуть.