Котенок 2. Охота на Лигра
Шрифт:
— Да, Кэя, собачки реально тебя спасли. А их выпустил тот дежурный с базы — про него не забудь. И вот еще что: тебе помог и вот этот вальяжный котяра весом под центнер. Без его помощи твои каналы энергии еще очень долго бы восстанавливались после клинической смерти. И не факт, что правильно.
Я подняла руку — она показалась мне пудовой — и запустила пальцы в белый шерстяной «воротник» лигра. Космос посмотрел на меня подбадривающе и голову приподнял, намекая: «Да, детка, еще». Лаская его, я вспоминала тот завал в переходе на Тои, и то, как спорила с Тенком о спасении Космоса. Не спаси я тогда лигренка, он бы не помог мне сейчас. Не заморачивайся я с эмпатией и тхайнами, они бы не смогли передать мне
В который раз убеждаюсь, что каждый наш поступок имеет свои последствия, хорошие или плохие. Существует все-таки карма при жизни.
— Спасибо, красивый, — шепнула я Космосу. Он прищурился довольно, словно понял, что его не только поблагодарили, но и комплимент сказали.
— Котику ты спасибо сказала, надо бы и хозяина поблагодарить. Тоже красивого, кстати, — напомнил Гетен. — Это ведь он сюда комиссию раньше срока направил, и орионцев-военных пригнал. Сказал, срочное дело, надо прибыть как можно скорее. Как знал, что случится что-то такое. Он сейчас в джунглях чего-то решает с инсектоидами, но я могу его вызвать по ТПТ. Надо?
— Нет, — ответила я, и закрыла глаза, давая понять, что разговор окончен. Лирианец спорить не стал. Подойдя ко мне, он опустил ладонь на мой лоб и ввел в целительный сон.
Глава 26
Несколько дней я только и делала, что спала, и сон мой прерывали только пару раз, чтобы ввести поддерживающие сыворотки и провести еще кое-какие процедуры. Естественно, никого ко мне не пускали, только Космосу дозволялось дежурить у моей койки, да разок в полудреме я увидела Гетена. Когда время бодрствования сравнялось со временем сна, и я несколько окрепла, проведать меня пришел врач. Проведя кое-какие простые тесты, он уселся у моей койки и с самым мрачным видом принялся растолковывать, каким долгим будет мой путь к окончательному выздоровлению.
Меня убили, заблокировав потоки энергии. То, что я вернулась к жизни, не значит, что опасности больше нет. Потоки энергии восстанавливаются долго, а мои были сильно деформированы, так что всю оставшуюся жизнь мне придется беречь себя от волнений и стрессов, чтобы снизить вероятность синдрома внезапной смерти, и каждые полгода наведываться в специализированные клиники, чтобы следить за циркуляцией энергий в теле.
После такой «обнадеживающей» речи впору в депрессию впасть. Когда врач ушел, я задумалась о статистике смертности от деформации потоков. Старшие расы живут долго, особенно лирианцы — могут до тысячи лет дожить и вдвое дольше, если «питаться» от эо-ши. Но мало кто доживает до этих лет: всему виной коварный синдром внезапной смерти. Мы, старшие, можем пережить повреждения, которые убили бы младших сразу, мгновенно, у нас великолепные регенерация и иммунитет, мы практически не стареем. Но наше слабое место — энергии. Чуть что в них не так, и бац: внезапная смерть. Сильные психокинетики чаще остальных вот так умирают. Так что у младших рас есть свои плюсы: пусть и живут от силы лет триста, болеют и стареют, но хотя бы время и причины их смерти относительно предсказуемы.
Витая в этих невеселых мыслях, я задремала.
…Разбудило меня чувство, что кто-то есть в палате. Я открыла глаза, ожидая увидеть Космоса, врача, медсестру или Гетена — остальных вряд ли бы пустили, но у койки сидел… Риган. Хотя он все так же выглядел как бледный, худой брюнет с темными глазами, я узнала его сразу, не спутала ни с кем. Мужчина смотрел в стену, поэтому не заметил моего пробуждения. Он был не единственным моим гостем: в палате на полу развалился Космос, который во сне тихонько сопел.
Видеть Ригана, тем более разговаривать с
— Какого цвина?
Риган вздрогнул и повернулся ко мне. Выглядел он усталым. Под чужеродно карими глазами залегли тени, четче обозначилась тонкая лепка лица. Похудевшего, его действительно можно спутать с центаврианином. Я заметила на его скуле ссадину, припорошенную снежком асептического порошка. Видимо, в джунглях царапнуло.
— Кто тебя пустил? — все тем же строго-злым голосом спросила я.
— А кто бы остановил? — усмехнулся он, но без былой самоуверенности. Глядя на него, я не видела больше того самодовольного наемника, которому так шло прозвище «Драный кот». Я видела того же отстраненного незнакомого человека, который подошел ко мне на приеме у Креса.
— Уходи. Мне нужен покой.
— Кэя…
— Мне нужен покой! — отчеканила я. — Уходи, сказала!
На усталом лице его проступило упрямое твердое выражение.
— Нет, — сказал он, тоже твердо и упрямо. — Не уйду.
Я шумно вдохнула, собираясь с моральными силами. Не знаю, что больше меня разозлило: то, что он вообще явился ко мне, или то, что отказался уйти. Умом понимаю, что нет причин злиться на него, но сердцем… ненавижу. За то, что есть какая-то другая женщина, которую он любит, за то, что он сказал мне об этом, за то, что люблю его… Имел бы совесть, мерзкий наемник — исчез бы тихо из моей жизни и никогда бы не появлялся! С Нигаем мне было тяжко, но все дни и ночи с капитаном не сравнятся с тем кошмаром, который я пережила во время того разговора с Риганом на приеме у Креса.
Как было бы славно потерять память и забыть о нем, а лучше — обо всем прочем тоже. Можно ли как-то устроить амнезию? Пожалуй, Гетен может с этим подсобить.
Нужно себя беречь. Все то, что причиняет мне боль, лишает спокойствия и доставляет малейшее неудобство, должно быть отброшено.
— Ты искупил вину передо мной, — заносчиво и все так же холодно проговорила я. — Поступок засчитан, баланс сведен. Можешь уходить с чистой совестью.
— Уйду, — кивнул он. — Но только после того, как расскажу кое-что.
— Мне. Не. Интересно.
— Мое настоящее имя Керион Веран, и я родился на несоюзной планете Лаг, которая находится в той же системе, что и Тайли.
Я удивленно воззрилась на Ригана. Он продолжил:
— Веран — орионская династия, основанная потомками гигантов с планеты Тои. Когда время монархии ушло, Вераны стали одной из семи правящих семей. Наша планета даже по меркам ЦФ была развитой: у нас было высокотехнологичное оружие, хранилища эо-ши, своя культура, отличные школы, храмы; мы сотрудничали с жителями других несоюзных планет, обменивались технологиями. Представители РО предлагали вступить в Союз людей и сделать планету Лаг союзной. Так РО контролировала бы «окраины», и можно было бы развернуть новые военные базы, чтобы противодействовать спящим. Но тогда пришлось бы выполнять общие указания Союза, а они не все устраивали нас, ведь мы хранили традиции, которые шли вразрез с моралью Союза или даже ближайшей РО. Словом, это было непростое решение. В это же время начали поступать предложения и со стороны слуг рептилоидов — нам предлагали сотрудничество. В конце концов, было решено вступить в Союз, но мы не успели: слуги спящих напали. Нападение было неожиданным; при бомбежке были задеты хранилища эо-ши и системы защиты, основанные на эо-энергии. Возникли многочисленные зоны деструкции, и планета стала непригодной для жизни. Треть населения погибла, а те, кто сумели спастись, укрылись на ближайших планетах. Никого это не удивило. Орионцы — частые жертвы атак, тем более орионцы с несоюзных планет.