Коварный выстрел
Шрифт:
— Что-то нужно, лейтенант? — непринужденно спросил он.
Он полностью соответствовал своему дому — темно-синий шелковый пиджак, серые фланелевые брюки, белая шелковая рубашка и галстук «в горошек», тщательно повязанный вокруг шеи. Все это свидетельствовало о том, что передо мной не просто богатый человек, а привилегированный член некоего суперизбранного клуба.
— Тебе что-нибудь нужно, лейтенант? — повторил он.
— Поговорить, — ответил я. — У вас есть время?
— Разумеется. — Он распахнул дверь. — Войдешь? Он провел меня через дом в бар.
— Выпьешь, лейтенант? — спросил он, когда я плюхнулся в плетеное кресло.
— Не откажусь, — сказал
— Надеюсь, ты не собираешься снова заводить свои дурацкие разговоры о важном свидетеле, — сказал он, улыбнувшись.
— Это было ради смеха, — сказал я. — Я и сам хотел сказать об этом, но вы так торопились, что не дали мне такой возможности. Вы слишком спешили, не так ли?
— Дела, знаешь, — проговорил он.
— Слышали, вчера нашли тело Селмы Дейвис? — спросил я. — Свернули шею.
— Слышал, — сказал он. — Меня это известие так потрясло. Похоже, что тебе тоже досталось, лейтенант. Твое лицо… хорошо над ним поработали.
— Успели передать сердце Пруденс? — небрежно спросил я. — Или отправили по почте?
Он допил виски и стал медленно вращать стакан своими мощными пальцами.
— Ладно, лейтенант, — произнес наконец он. — Нас здесь только двое, так что можно обойтись без этих игр. Что у тебя на уме?
— Ты и два убийства, — ответил я.
— Валяй дальше.
Я рассказал ему все, что мне было известно. Он выкрал первый труп из морга и перевез его на студию. Он забрал труп Хауи Дейвиса из номера Пенни и в чемодане привез его туда же. Он положил в гроб тело Хауи вместо муляжа.
— А ты, похоже, неплохо осведомлен, — сказал он.
— У меня ушло много времени на то, чтобы догадаться, зачем ты звонил мне и сообщал кое-какие подробности, — сказал я. — Ты опознал тело. Ввел меня в курс дела по поводу того, какое отношение имеет Хауи к Пенни. Ты, безусловно, хотел, чтобы я надавил на нее, заставил запаниковать и подумать, что я могу арестовать ее в любую минуту за убийство. Потом ты мог преспокойно прийти ей на помощь и пообещать безопасность — за пятьдесят тысяч долларов. Ты уже заполучил двадцать тысяч от нее за то, чтобы избавить ее от трупа Хауи. Налоги тебе платить немалые, сочувствую, Вестник Джон!
— Не стоит, — сказал он. — Я храню деньги в швейцарском банке. Рекомендую, лейтенант.
— Со своим капиталом в девятьсот пятьдесят долларов обойдусь как-нибудь без него, — сказал я. — Итак, вернемся к твоим телефонным звонкам. Взяв с Пенни деньги, ты заставил меня пойти по другому следу, направил на «Эль Ранчо де ля Торос», к белокожему охотнику.
— Я рад, что ты в курсе дел, лейтенант, — сказал он. — Мои поздравления! Для полицейского довольно неплохо.
— Будешь продолжать в том же духе, заставишь меня покраснеть, — сказал я. — Я-то до сих пор не могу отойти от того урока, что ты преподнес мне вчера вечером в морге.
— Не надо было становиться на моем пути, — спокойно произнес он.
Я встал и вышел на террасу. Я посмотрел на сверкающий на солнце бассейн, наполненный лазурной водой и напоминающий по форме почку.
— Прелестное место, Вестник Джон, — сказал я.
— Уютное, — согласился он.
— Пенни считает, что ты снимаешь этот дом, но я уверен, что это твоя собственность.
— И что из этого? — Его голос звучал так, словно его вовсе не интересовало, что я вообще думаю.
— Пру считает, что деньги для тебя все, — продолжал я. — Делать деньги — вот что составляет смысл твоей жизни. Мне не понятно, как можно иметь деньги ради самих денег.
— Это тебя сильно тревожит, лейтенант? —
— Знаешь, когда нечего делать, можно посидеть и пораскинуть мозгами…
— Ты, похоже, потерял нить, лейтенант, — сказал он. — Ты говорил о телефонных звонках.
— Мне кажется, ты зарабатываешь много денег потому, что тебе они нужны, — весело заявил я. — По-моему, когда ты зарабатываешь деньги, ты живешь в одном мире, зовешься Вестником Джоном, и ты опасный человек. — Я закурил. — Но когда дело закончено, как я это понимаю, ты вступаешь в другой мир — вот этот. Здесь ты человек состоятельный, с тобой считаются и зовут тебя в Хилсайде вовсе не Вестником Джоном, а кем-то вроде Беркли Аддингтона, и всякий здесь знает, что, в случае чего, старик Беркли выпишет чек на кругленькую сумму. — Я бросил последний взгляд на бассейн и улыбнулся ему. — Вот тебе одна из мыслей, которая пришла мне на досуге в голову.
Вестник Джон медленно поднялся со стула, посмотрел на часы.
— Было приятно поболтать, лейтенант, но, извини, у меня назначена встреча. Если только тебе нечего больше сказать?..
— Почему же, — сказал я. — С того самого времени, как ты позвонил мне в первый раз и сообщил первую новость, и до настоящего времени, в расследовании я постоянно натыкаюсь на тебя. Ты единственный во всей этой истории, кто выходит всегда сухим из воды. Семьдесят тысяч долларов — это большие деньги, Вестник Джон, а ты купил Пенни Калторп именно за эту сумму. Тебе пришлось всего-навсего организовать все таким образом, чтобы труп упал в номер Пенни, когда она открыла дверь. Ведь ради такой суммы денег можно было и убить его, верно, Вестник Джон?
Руки его сжались в кулаки, я стал искать глазами то место, где можно в случае чего укрыться. Лицо его побагровело, он весь напрягся. Похоже, Вестник Джон вернулся в мир бизнеса.
— Я тебя правильно понял, Уиллер? — тихо спросил он. — Ты сказал, что я убил Хауи Дейвиса для того, чтобы заработать на нем деньги?
— Так, — ответил я.
— Селму Дейвис тоже убили, — сказал он. — Могу я узнать мотив ее убийства?
— Мне кажется, ты продумал все это дельце немного раньше, — ответил я. — Хауи не случайно приехал в Пэйн-Сити. По-моему, ты вызвал его сюда, продал ему историю о крупном дельце, в котором он мог заработать кучу денег. Он рассказал обо всем Селме, когда она нашла его здесь. Ему позарез нужны были деньги, и он решил согласиться на твое предложение, чтобы рассчитаться с Селмой и не угодить в тюрьму. После того, как его убили, она допустила непростительную ошибку, дав тебе знать о том, что ей известно о приезде Хауи в Пэйн-Сити по твоему приглашению и что он замешан с тобой в одном деле. Расскажи она всю эту историю кому-нибудь, например, мне, то с Хилсайда тебе была бы прямая дорога в газовую камеру. И ты убил ее, чтобы она замолчала. Это наверняка твоя работа — сломанная шея. Потребовалось приложить огромные усилия для того, чтобы повернуть голову так, как это сделал ты.
— Ты ошибаешься, лейтенант! — сказал он. — Я не убивал ни Хауи, ни ее, но я ценю твои аналитические способности. Ты рассказал мне кое-что из того, чего я не знал. Но при нехватке ума не следует забывать еще о некоторых вещах — о хитрости и злобе.
— Благодарю за совет, — буркнул я.
— Я не имел в виду тебя, лейтенант, — сказал он. —
С умственными способностями у тебя все в порядке, должен признать. Тебе удается скрыть их под маской грубости. Комплекс неполноценности?
— Всегда мечтал стать барменом, — признался я, — но не хватало образования.