Ковчег царя Айя. Роман-хроника
Шрифт:
Понимая, что за ним будут следить, и наверняка турки не позволят вывезти сокровища умершего барона из Балаклавы, Вильям поступил со свойственной ему хитростью. С доверенными людьми он скрытно перевез ларь из тайника на Мангупе в пустовавший схрон на Шулдане. И теперь все, кто знал или догадывался о кладе умершего барона, сколько бы ни искали, ничего бы на Мангупе не нашли. А Вильям на корабле преспокойненько убыл из Балаклавы в Европу. И все жители портового местечка видели – он отплыл лишь с небольшой
Спустя годы он, теперь уже в новом «обличии», прибывает в Балаклаву с единственной целью: взять клад. Наверняка теперь никому и в голову не придет узреть в солидном господине из Генуи щуплого молодого человека, жившего когда-то в замке на самом берегу моря. Тем более что турецкой администрации Балаклавы было щедро уплачено за стоянку торгового корабля в бухте. Какие могут быть вопросы к чужестранцу? А его желание познакомиться с окрестностями Балаклавы – вполне естественны. Так многие поступают.
…Слуга принес жерди, и Вильям, взяв одну из них, просунул ее в два правых кольца, расположенных по верхним углам ларя. Таким же образом он поступил и со второй, левой жердью. Получились своеобразные носилки. И теперь достаточно было, чтобы четыре человека взяли жерди за концы…
– Джейн, – обратился Вильям к своей спутнице, – однажды я у тебя спросил, если понадобится твоя физическая сила, сможешь ли ты мне помочь? Ты ответила согласием. Вот сейчас тот момент настал. К сожалению, среди нас нет четвертого мужчины, и я вынужден прибегнуть к твоей помощи.
Женщина сделала удивленные глаза, вздохнула и покорно согласилась:
– Я постараюсь.
– Здесь совсем недалеко до пролетки, – успокоил ее Вильям, – донесем. А если устанешь, то остановимся. Будешь отдыхать, сколько захочешь.
– Но ты же сам сказал, что нам надо торопиться…
– Ну… Это в том смысле… Нас просто не должны здесь видеть чужие люди. Вот и все.
Наконец носильщики дружно взялись за концы жердей и, подставив под них плечи, подняли ларь над землей. Он оказался тяжелым, и Джейн невольно присела.
– Пошли! – скомандовал Вильям.
Вскоре они уже подходили к кибитке, но сразу установить ларь на задник, куда обычно крепятся объемные вещи, не удалось. Джейн, в самом деле, очень устала. Пока его верная спутница отдыхала, Вильям сходил к схрону, вытащил из дыры металлический стержень, выгреб из ниши камни, которыми крепилась потолочина, и набросал сверху прошлогодних пожухлых листьев. Удовлетворившись сделанным, он вернулся к кибитке и предложил спутникам:
– Ну, что, водрузим ларь на приличествующее ему место? Как ты, Джейн?
Женщина молча подошла к жерди и ухватилась за нее, что было силы.
– За это я тебя еще больше люблю, – шепнул Вильям и скомандовал, – взяли!
Аллины
7
– Значит, ты ученый? – предположила Алла.
Руданский рассмеялся.
– Да какой я ученый, просто так жизнь меня повернула.
– Ага, жизнь…
Алла строго посмотрела на мужа.
– Это жизнь так меня повернула, Петя. А ты все ворчишь. Я лично ни в чем не виновата.
– Ну да, ну да, – Петр подхватил игривый тон жены, – не виноватая я, он сам пришел.
– Вот именно – сам.
Лицо Аллы вновь сделалось строгим.
– Знаешь, Кирюша, вот то, что ты сейчас рассказал, я уже целый год в своей голове перевариваю. Ты лишь подтвердил мои собственные догадки. Спасибо тебе, дорогой. Теперь я понимаю, какая же я дура!
– Это факт, – резко отрезал Петр, – понимает, осознает и кается. Обязуется исправиться.
– Прекрати… – огрызнулась Алла.
– Да что – перестань! – вдруг осмелел Петр, – весь год только и говорила: «Какая же я дура, какая дура… Ах, Кирюша, да, ах, Кирюша!» Разве я не прав?
– Прав. Но язвить не надо сейчас. Не тот случай. Мы снова на Айя. И Кирилл подтвердил мои собственные мысли. Это самое главное. Теперь надо идти дальше вместе.
– В каком смысле? – уточнил Руданский.
– В смысле – не по одному, – подал голос Петр.
– Я это понял. Но куда идти?
– Через Врата, – спокойно пояснила Алла, – как в прошлом году ты с Женей ходил.
– Ах, вот оно что…
Кирилл внимательно посмотрел на собеседницу.
– А ты уверена, что вернешься назад целой и невредимой?
– Нет, не уверена. Хотя надеюсь.
– Надеюсь… Вон Женя расшиблась в кровь на самом пороге у Врат. Так ведь она проявила лишь обычное женское любопытство. Ты же, Алла, примешиваешь сюда и свой конкретный интерес. А это чревато.
– Я понимаю, Кирилл. Но хочу, чтобы ты знал. Мой интерес, как ты его назвал, это моя жизнь. И, возможно, жизнь моих предков. Каким-то образом он сфокусирован на мысе Айя. И не отдав себя этому месту сейчас, я не смогу спокойно распоряжаться собственной жизнью в будущем.
– Ты уверена в том, что сейчас сказала?
– Уверена, – твердо ответила Алла.
– Это так, – подтвердил Петр, – она давно помешалась…
– Подожди! – оборвала его жена, – не сейчас. Я очень хочу, чтобы ты, Кирюша, не воспринимал меня как танк, прущий напролом к своей цели, не разбирающий дороги. Это не так. Я не танк. Подожди…
Она нашла в пластмассовом стаканчике минеральную воду и сделала один большой глоток.
– В горле пересохло, – призналась Алла и добавила, – я не танк. Хотя раньше и была будто танк.