Ковен возрожденных
Шрифт:
– Не знаю, как объяснить… он словно отчаянно чего-то желает и тянется к этому.
– Как ключ к замку, – шепчу я.
Слова Бастьена не сразу доходят до меня, но постепенно я понимаю, что он имел в виду. Барьер не кричит жизнерадостно: «Давайте все вместе порезвимся в счастье и неге». Это больше похоже на мольбу о помощи.
– Чем больше я смотрю на это, тем сильнее у меня мурашки по коже. Так что, ребята, что бы мы ни собирались сделать, давайте уж сделаем это прямо сейчас, – заявляет Энох.
Я моргаю пару раз. Я никого не вижу по ту сторону
– Итак, кто-нибудь считает, что мы должны сделать следующий шаг? – уточняю я.
Никто не отвечает сразу, парни изучают барьер, смотрят друг на друга, а затем на меня.
– А для чего мы вообще сюда шли? – первым нарушает тишину Сабин. – И пусть это странно прозвучит, но ты самая сильная из нас по части магии, Винна, и ты должна пойти первой.
– Я считаю это рискованным, – говорит Нокс, – но все же согласен с Сабином. Прощупать барьер можешь только ты, Винна. Но мы всегда рядом, – добавляет он, и его улыбка согревает меня до глубины души.
Делаю глубокий вдох и снова поворачиваюсь к барьеру. Парни правы – я из них самая сильная в этом плане. Магия против магии. Не скрою, часть меня боится, что эта штука может сработать как гигантская мухобойка и просто испепелит меня, стоит ее коснуться. Что ж, остается надеяться на силу Стража, а еще больше на то, что по каким-то неведомым мне обстоятельствам я не превращусь в курицу-гриль в золотисто-коричневой хрустящей корочке.
Мысленно говорю себе, что ничего не произойдет. Протягиваю руку и делаю все возможное, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица. «У меня все под контролем», – написано на моей физиономии. Подхожу к барьеру еще ближе и смотрю на него.
Внезапно я чувствую себя совершенно неподготовленной.
Мы шли сюда пешком несколько недель, мы строили планы, что будем делать, когда доберемся сюда. И вот наконец мы здесь, и все это кажется нереальным. Кажется сном, из которого я могу вынырнуть в любой момент.
Снова делаю глубокий вдох и стряхиваю с себя неуверенность. Поднимаю руку и… замираю.
Да что со мной не так?
Вращаю плечами, касаюсь барьера кончиком пальца и сразу же с писком отдергиваю руку. Меня охватывают ужас и волнение. Жду, что сейчас мое тело будет объято пламенем, но когда этого не происходит, поворачиваюсь к ребятам и широко улыбаюсь.
– Ура, мы не умрем!
Бастьен и Торрез качают головой, и я замечаю веселье в их глазах. Ну да, конечно, она не сгорела заживо – чем не повод для счастья. А слабо было придерживаться плана «испытай барьер с помощью магии», с которым мы все вроде бы согласились?
Слабо, думаю я и неожиданно для себя погружаюсь в мерцающую радугу.
Крики протеста раздаются у меня за спиной, но я не оглядываюсь. Ничего, встретимся на другой стороне. Никакой магии с моей стороны – я просто иду и иду. Меня охватывает ощущение плотной прохлады, чувство такое, будто я пробираюсь под водой. Не выдержав, бросаю взгляд через плечо и вижу, что ребята о чем-то спорят, но не слышу ни звука.
По губам
Затем и остальные по очереди входят в переливающееся поле.
У нас были разные теории о барьере и о том, как его преодолеть. Первоначальный план состоял в том, чтобы каким-то образом установить контакт, а затем действовать дальше. Мы полагали, что контакт поможет определить, является ли этот барьер враждебным или оборонительным. Похоже, подтвердилась теория Сорика. Она заключалась в том, что, возможно, барьер распознает магию Стража, то есть мою, и отреагирует соответствующим образом. Возможно, через барьер когда-то могли переходить только Стражи… Да, но почему он не остановил моих ребят? Потому что они связаны со мной?
А моя мама, она тоже переходила барьер?
Выхожу с другой стороны и вступаю в тень горы. И растерянно останавливаюсь. Гора? Какая гора? Снаружи казалось, что тут редкие деревья и ровная земля.
– Ты издеваешься? – рычит на меня Торрез, когда оказывается рядом со мной.
Я поворачиваюсь, готовая заверить его, что все в порядке, но сердитое выражение на лицах остальных заставляет меня заткнуться.
Дерьмо.
– Виновата, – тихо признаюсь я, зная, что, если бы кто-то из них осмелился действовать не по сценарию, как только что сделала я, я бы и сама была в ярости.
– Меньше всего мне хочется быть похожим на какого-нибудь долбаного пещерного человека, но, Винна, ты не можешь просто так выкидывать такое дерьмо! – продолжает рычать Торрез. – То пренебрежение, которое ты только что продемонстрировала ко всем нам, это совсем не круто. Мы думали, что ты подействуешь на эту штуку своей магией, а ты просто шагнула в нее.
– Я знаю. Я словно сорока – увидела блестяшку и полетела к ней. Мне жаль, – говорю я.
Торрез замолкает, не сумев подобрать возражения.
– И правильно, что жаль, – наконец говорит он.
– Правда. Такое дерьмо больше не повторится, – клянусь я, и парни скептически хмыкают.
Торрез проводит пальцами по волосам и разочарованно выдыхает.
– Честно говоря, я думал, что она будет защищаться. Прям даже и не знаю, что теперь делать, – шепчет он Сабину.
– Чувак, позже ты сможешь наказать ее всеми возможными способами, – заговорщицки подмигиваю Сабин, и моя вагина дает понять, что ей нравится, как это звучит.
Торрез качает головой.
– Больше никакой отсебятины, Ведьма, – снова зудит он.
Я прикладываю руку к сердцу и соглашаюсь:
– Больше никакой отсебятины.
Мое сомнительное заявление, похоже, успокоило всех, и внимание быстро переключается с меня на окрестности.
– Нам еще топать и топать, – замечает Райкер, запрокидывая голову, чтобы рассмотреть большую гору.
– А я-то думал, что нас ждет большой город, и, может быть, в честь нас устроят парад и все такое, – говорит Бэкет, чем вызывает у меня смешок.