Козерог. Сердце ледяной принцессы
Шрифт:
Повисла пауза. Все смотрели друг на друга. Надя полезла в портфель.
— На, держи! — На ее столе оказался листочек с именами одноклассников и цифрами рядом с ними.
— Что это? — первым потянул к себе листок Пашка.
— А это твоя работа, — усмехнулась Лиза. — Даты рождения девятого «А».
— Тут нужна компьютерная программа. — Серега отфутболил листок к Митьке. — Набираешь имя, тебе выпадает знак Зодиака и сразу симпатии — антипатии. Чтобы не возиться с карточками. Я уже почти все сделал.
— Молоток! — развернулась
— Ладно. — Пашка нервно закусил губу. — К утру у вас будут все даты рождения от пятого до одиннадцатого класса.
— Как вы, интересно, собираетесь оповещать о своем агентстве? — усмехнулась Надя. — Объявление в газете дадите?
— Зачем? — Токаева просто лучилась от осознания собственной значимости. — Мы по секрету расскажем об этом Катюхе Ждановой. За ней не заржавеет. Через неделю об этом будет знать вся школа.
И школа узнала. Причем гораздо быстрее, чем предполагала Лиза. Уже на следующий день вокруг пятерки заговорщиков стал кружить народ.
— Завтра, все завтра, — отбрыкивалась Токаева.
Серега отмалчивался и только кривил губы в насмешливой улыбке. Пашку с Митькой не трогали, хотя именно они должны были заниматься сортировкой имен и дат рождения. Надя вновь слегла, пообещав вернуться через пару дней.
Собирались они теперь постоянно в кабинете физики. Чуть ли не в открытую, карауля около класса, дожидались, когда Виктория Борисовна уйдет, и тут же вскрывали дверь. Первое время их спасало то, что кабинет физики находился на пятом этаже, случайно сюда никто не забредал, специально тем более. Серега притащил отцовский ноутбук, на котором успел состряпать простенькую программу и теперь под диктовку приятелей заполнял ее.
Звонилкин последний раз проверял списки. Что-то ему в них не нравилось. Шестые, седьмые и восьмые классы его не очень волновали. Про десятые и одиннадцатые он сам мало что знал. А вот девятые…
Абрамов, Аверченко, Ашин, Бондарь, Воротникова, Дутов…
Он снова пробежал глазами по списку. Точно! Надьки нет. Вытегра должна быть между Воротниковой и Дутовым.
Митька поднял глаза. Пашка, довольно скаля зубы, быстро надиктовывал Сереге имена и даты рождения.
В голове щелкнула неприятная мысль.
Козерог, Козерог, Козерог…
С Раками у Козерога плохие отношения. Хотя, правда, в разных книжках пишут по-разному… А вот с Девой все ясно. Шангин родился 1 сентября, он Дева, знак Земли, как и Вытегра. А значит, они очень подходят друг другу. И что-то там было с кулоном. Он, кажется, тоже зеленел в его присутствии.
— Звонарь! Алло! Очнись! — тряс его за плечо Тихомиров. — Ты чего в нирвану впал? Список отпусти.
Шангин специально не внес Надьку в список. Он не хочет, чтобы на нее делали расчет, чтобы ее упоминали, как подходящий вариант для контакта и возможного романа.
— Держи, — хрипло прошептал Митька, расставаясь с листком.
Он тупо смотрел перед собой.
Неужели все так прозрачно?
Теперь, главное, не оплошать. Выбор, конечно, за Вытегрой. Но и на этот выбор можно повлиять.
Митька вскочил, быстро прокручивая в голове книжку гороскопов. «Гордая, всегда идет к победе, тщеславная, не любит сравнений…»
Тщеславная! Вот, что ему нужно!
— Стоять! — Лиза перехватила Звонилкина на выходе из кабинета. — Что с тобой происходит? Куда ты собрался?
— А чего? — Митька совсем забыл, что они пообещали держаться вместе. — Пойду я. Мы же сегодня всё?
— Какое всё? — подалась вперед Токаева. — У нас сегодня обряд посвящения! Забыл?
— Какое посвящение? А Вытегра?
— Что ты в нее вцепился? — нехорошо сузила глаза Лиза. — Болеет она! Без нее обойдемся.
— Хорошо, — быстро согласился Звонилкин. — Я до туалета и обратно.
— Не задерживайся! — проводила его взглядом Токаева.
Митька исчез за дверью туалета и сразу же потянул из кармана мобильный телефон. Эсэмэски он обычно набирал, не глядя, а тут разволновался, и вся очередность букв вылетела у него из головы. Поэтому коротенькое сообщение: «Токаева начинает посвящение в братство, приходи», заняло у него непростительно много времени.
Он как раз вовремя успел спрятать телефон, когда в коридоре послышались шаги. В дверях он столкнулся с Шангиным. Шустрый Пашка уже держал в руках мобильник.
— Живот прихватило? — съязвил Митька, кивая на Пашкин кулак.
— Ага, — непонимающе согласился Шангин и скрылся в кабинке.
Расслабленной походкой победителя Митька вернулся к классу и потянул дверь.
В первую секунду он подумал, что не туда попал. За дверью была непроглядная тьма. Только что светлый кабинет превратился в мрачную пещеру.
— На колени! — пророкотал голос, и справа от Звонилкина чиркнули спичкой. Митька вздрогнул, но падать не стал. С чего он будет штаны пачкать о грязный пол?
— Давай, давай, не упирайся! — хихикнули слева, что-то щелкнуло, и тусклый свет фонарика осветил лицо Сереги снизу, отчего выглядеть он стал зловеще.
Звонилкин оперся о парту и медленно согнул колени.
— Клянись! — Справа все еще мучили спички, загораться они в Лизиных руках не спешили.
— Клянусь! — с готовностью потянул руку вверх Митька.
— Чего ты там? — не выдержал Тихомиров. Он выключил фонарь, пробежал через класс и выхватил у Токаевой коробок. Спичка загорелась, проплыла по воздуху и коснулась фитилька свечки. От нее пламя побежало вбок по тонкой ниточке и зажгло еще одну свечку. Так от свечки к свечке свет обежал круг.
— Здорово! — выдохнул появившийся на пороге Пашка. Митька потянул его за штанину вниз.
— Опускайся! Сейчас у тебя кровь пить будут.
Шангин тревожно нахмурился, переступил с ноги на ногу, но колени все же преклонил.