Кожа саламандры
Шрифт:
Лами хмуро и удивлённо посмотрел на меня. Не как любимый, как строгий доктор. Отчего я захихикала ещё неистовее. Это уже походило на небольшую истерику. Просто испытанные ощущения были такими сильными, что опадали они с меня сейчас, как окалина с остывающего металла.
Лами ещё больше нахмурился, даже, кажется, чуть обиженно.
– Ничего, любимый,- чуть застенчиво, впервые я выговорила это слово,- я в порядке. Папа хотел увидеть тебя.
Если бы это было возможно, я бы сказала, что сидхе посерьёзнел ещё больше, только слегка вздрогнув на моём ласковом
– А что с этим убийцей, где он.. на тебя напал?
– Мне показалось, или сидхе и вправду сначала хотел спросить что-то другое? Прозвучало так, вроде Лами интересовался осталось ли хоть пару кожаных ошмётков от нападавшего? Как-то мало льстит моей женской половинке.. Может почувствовал своей эмпатской чуйкой и изменил вопрос, пока самого на тряпочки не нарвали? Или это мой предыдущий образ опять через розовую канитель проковыривается?
Я сделала вид ученицы, с трудом вспоминающей урок, который пробежала одним глазом на переменке.
– Где напал?.. Да там где-то.. во дворце.. Я его стазисом уколыбелила и Зару подарила. Ленточки перевязать не было, так я его ремнём.. без бантика совсем..
Ну и нежно надула губки. Серьёзность сползла с Лами после того, как я скромно добавила.
– А надо было тебе подарить?
– Боюсь я с ним обошёлся бы более жестоко,- с некоторым избытком страсти в голосе, пошутил сидхе.
– Неужели пытал бы?- веселилась я.
– Всенепременно,- легко согласился сидхе, может не будем заставлять ждать короля? Неудобно как-то. Витре, осмотрись пока тут.
Вигонь послушно отошёл и взмахнул крыльями. А мы пошли во дворец. Держась за руки так крепко, как будто боялись отпустить друг друга даже на минуту.
Пока мы шли, я думала что нам обоим, оказывается, надо укрощать полученную силу, сдерживая её, соответственно необходимости.
– Ядро и пуля, -снова сравнила я мысленно,- конечно для того, чтоб развалить стену крепости нужна катапульта с её здоровенными каменными ядрами. Швырять такие магией, под силу, разве что, архимагам. А, когда тебе нужно успокоить каменную горгулью, то, если ты ни разу не маг, то угадать зверюгу между глаз можно и из пращи, зачарованной покупной пулей. На таких юморные цверги ставят руну, дословно означающую, "лови меня." Маги же могут создавать снаряды из огня, льда и камня. В зависимости от профилирующей стихии.
Только, на кой же швыряться каменюкой размером с голову в надоедливую муху. И, если Лами надумает отпустить свои эмоции, когда между нами возникнет ещё большая близость, то, пожалуй, никакой наёмный убийца не понадобится. Я сама, добровольно, умру от избытка чувств. Продолжая мысль, поняла, что сказала не "если возникнет", а "когда возникнет". Значит сама уже не сомневаюсь, что это обязательно случится? Значит я этого хочу?
Мне всегда было страшно от мысли про близость с мужчиной. Наверное, больше потому, что всегда слышала только о выборе Веледа, вкупе с разговорами о моём будущем муже. Обычно девушку пугает даже первая близость с любимым мужчиной. А меня должна была ждать вся жизнь, где из ночи в ночь, я буду ломать себя, подчиняясь нелюбимому.
Может, поэтому мои предки женского пола не стремились получить титул "наследных".
Заговор жрецов.. Если бы он не был направлен на интриги, насилие, мне бы, может, и хотелось, чтоб выбор Веледа перестал играть такую роль в жизни глав изначальных родов. Жаль только, что рождение братика с такими явными отклонениями, если, конечно, сущность метаморфа не переборет врождённые недостатки, свидетельствует о том, что колония ещё не достигла критического пика населения. Тогда случайный выбор пар, по велению чувств, а не по совместимости организмов, позволит природе самой искать наилучшие сочетания между физикой и магическими способностями.
– О чём ты так задумалась? Ты молчишь всё время, пока мы идём к твоему отцу и, честно говоря, меня это тревожит,- высказал свои сомнения Лами.
Наверное, его тоже беспокоят те же мысли, что и меня. Как могла, может немного сбивчиво, я объяснила ему о чём размышляла.
– А знаешь, о чём думал я, пока дожидался тебя? Я ведь не остался на постоялом дворе, а тоже ходил на площадь. Ты же не сомневалась, что я не пропущу ни одного события, которое так или иначе касается тебя? Всё, что ты говорила о народе саламандр, я, в общем, слышал от тебя и раньше, но в связи с заговором и с моими надеждами на наше общее счастье...
Он замолчал и посмотрел на меня. Я видела, он ждёт что я скажу и о своих надеждах. И я сказала.
– Надежды могут остаться только надеждами, если у нас не получится изменить существующее положение. Но, если бы я не хотела изменить его законным путём, то молилась бы на этот заговор.
– Вот и я думал о том же. Когда ты вспомнила о том, как боги дали магию первым представителям изначальных семей, чтоб помочь им выжить на этой земле, я подумал, что может быть Саот не случайно дал нам увидеть историю своих детей и детей Мундру. И подарки обоих богов не случайны. Может быть и вправду, нам дано вместе освободить от наказания племя саламандр. Они дети Чесмена. Их магия естественная и родная для этой земли. Может быть боги хотят смешать наши народы?
Долг для правителя важен. Но человек, стоящий у власти, тоже должен иметь право на чувства. Иметь право быть счастливым. А испытания, для достойных управлять государством, всегда можно найти. И законы Веледа не единственные, которые нужно соблюдать и поддерживать властителю, чтоб жизнь его народа не прекратилась, как у наших предшественников на Чесмене.
Люди прекрасно умеют сами сеять, строить и создавать нужные вещи. Для этого им не нужен король. Владыка нужен для того, чтоб соблюдать законы, которые помогут выжить рядом слабым и сильным. Люди становятся народом, когда перестаёт действовать "закон дубины". Считать, что все станут равными в возможностях и талантах - бред. Но людей делает людьми чувство альтруизма. Ты хочешь, чтоб твои любимые могли жить без страха, что тот, кто сильнее придёт и отберёт их жизнь, честь, имущество. Так что у правителя всегда будет достойная цель, к которой ему можно стремиться.