Козьма Прутков
Шрифт:
237
В
В экземпляре Полного собрания сочинений 1884 года, прав-ленном для издания 1885 года, В. Жемчужников сделал следующее примечание (напечатано не было); «Это патриотическое стихотворение написано, очевидно, по присоединении Козьмы Пруткова к славянофильской партии, под влиянием Хомякова, Аксаковых и Аполлона Григорьева. Впрочем, Козьма Прутков, соображавшийся всегда с видами правительства и своего начальства, отнюдь не вдавался в крайности и по славянофильству; он сочувствовал славянофилам в превознесении только тех отечественных особенностей, которые правительство оставляло неприкосновенными, как полезные или безвредные, не переделывая их на западный образец: но при этом он, следуя указаниям правительства, предпочитал для России: Государственный Совет и Сенат — боярской думе и земским собраниям; чистое бритье лица — поношению бороды; плащ-альмавиву — зипуну и т. п.».
Следующим объектом пародирования стало стихотворение Хомякова «Желание».
238
Хомяков А. С.Стихотворения. М., 2005. С. 104.
Прутков почувствовал комическое несоответствие между строгостью «отца» славянофильства и неожиданной для Хомякова переменчивой мотыльковостью его лирических устремлений. По словам Н. А. Бердяева, сказанным о поэте много позже: «В своих стихах он воинственен, точно из пушек стреляет, он горд и скрытен», а здесь — виться туманом, жить ласточкой, ласкаться мотыльком…
И пародия не замедлила явиться.
В. М. Жемчужников к изданию 1885 года сделал сноску, которая не была напечатана: «Клевреты (опекуны. — А. С.)покойного Козьмы Пруткова настоятельно убеждали его не высказывать публично таких желаний; но он не слушал, ссылаясь на примеры многих других поэтов (в частности, Хомякова. — А. С.)и утверждая, что подобные желания составляют один из непременных признаков истинного поэта».
КАТУЛЛУ
Древнеримский лирик Гай Валерий Катулл (ок. 87 — ок. 54 до н. э.) вошел в сознание любителей поэзии избранно: как певец романтической любви. Однако основной корпус его стихов составляет нечто противоположное — обличения и брань. Как правило, эта брань касается любовных страстей — измен, ссор, обманов. Вот как звучит она, к примеру, во фрагменте, интеллигентно поданном в переводе С. В. Шервинского.
239
Здесь «кроличий край» — испанская Кельтиберия, где по сведениям Плиния Старшего (XIII, 127) водились кролики «неисчислимой плодовитости».
240
Катулл.Книга стихотворений. М., 1986. С. 24–25.
В своем подлинном или притворном гневе Катулл ополчался на всех: на мужчин и женщин, на юношей и старух…
Козьма Прутков тоже решил поупражняться в стихотворной брани в духе Катулла. Но если античная поэзия рифм еще не знала, то русская времен Пруткова владела точной рифмой в совершенстве. Это позволило Козьме Петровичу поругаться не просто так, а в рифму.