Крадущийся охотник, затаившийся дракон

Прядильщик Артур Иванович

– Ладно, сдаюсь…

Медведица не стала ни запираться, ни торговаться – видимо, очень уж ей хотелось посмотреть на мою реакцию, когда я прозрею. Ответила мгновенно:

– Родители. – Фыркнула она. – Ро-ди-те-ли! Вот твоя главная проблема!

Медведица добилась того, чего… добивалась – я споткнулся и чуть не полетел кубарем от осознания такого простого и лежащего на поверхности факта…

– Ля-я-я… родители… мама Лю Тинг и папа Лю Ливей…

– Ах, не благодари меня, Лю Фан! – Застенчиво попросила Хана. – А с тобой я иду, чтобы уже наши неразумные родственники тебя, безоружного, не схарчили… Да и если б ты даже был вооружен своим жалким луком – тоже

не велика наука тебя загнать и закушать.

– Подавятся! – Автоматически огрызнулся я, продолжая находиться под впечатлением. – У меня нож есть… И я бегаю быстро. А будь у меня мой «Шепот» – это я бы за вами гонялся, а не вы за мной! Так что причина – так себе.

– А вторая причина… лежит в твоем левом подсумке с твоими вонючими, как понос хорька, медикаментами. И что-то я не заметила у тебя жгучего желания гордо Ее выкинуть с криками: «Подавитесь своей подачкой, косолапые!»

– Ну, еще бы… – Натянуто усмехнулся я. – Эта Жемчужина, если вы не соврали о ее свойствах, стоит, как две, а то и три деревеньки вроде Лисьих Лапок. Вместе со всем населением, котами, собаками, коровами и овцами. И пятеркой тягловых ящеров. Вместе со всей охотничьей добычей за пару лет… У меня от количества Ци в этой Жемчужине руки трястись начинают. – Я невольно передернул плечами. – Продам в Ван-Шиа. Озолочусь. Домик себе куплю, какую-нибудь симпатичную девочку в себя влюблю. Будут у нас детишки, внуки, тишь да благодать… Еще бы найти такого же, как я, идиота, который согласится ее у меня купить. Да только где ж таких найдешь – перемерли, поди, к этому моменту уже все поголовно…

Медведица хрюкнула… это они так смеются. Потом хрюкнула еще раз, и вот – она будто кашляет. Это типа медвежий хохот.

– Ку-ку-ку… И именно за тихой и спокойной жизнью со своей медведицей и медвежатами ты сейчас идешь в сторону столицы провинции Шианзан, да? В самое логово клана Шу, первому наследнику которого ты так настойчиво… задавал всякие интересные вопросы. Тихая и спокойная жизнь тебе там обеспечена, до-о-о!

– Должок есть… – Буркнул я. – Вернуть надо.

– Ку-ку-ку… – Медведица потрясла башкой. – Ой, не делайте мне так смешно – я ж в дерево бумкнусь! Ну, ладно-ладно! Детишки-медведица – замечательно. Но Жемчужину ты не продашь. Прирежут тебя за нее. Потому что стоит она не как три жалких деревеньки, а как один городишко типа Мацана. А то и полтора!

– Ты, я смотрю, хорошо знаешь расценки на алхимическом рынке… – Я постарался скрыть замешательство. Но вряд ли успешно.

– Пф! Конечно! Я же – высокообразованный медведь! Первое – я изучала экономику Царств. Второе – мы, знаешь ли, цивилизованные разумные существа и ведем торговлю с человечьими алхимиками. Третье – это только вы, двуногие, считаете себя умными и коварными. А на самом деле все ваши ужимки и хитрости видны со стороны, как… как… – Она, видимо, затруднилась с подбором аналогии, и махнула лапой. – Короче, видны! Так что забудь! Не за местью к этому жалкому и опущенному существу Шу Ливею ты идешь, а за своей Незримой Смертью! Вот! – Она даже замолчала на секунду. – А красиво я сказанула, да? «…за своей Незримой Смертью!» М-м-м, класс! Ку-ку-ку…

– Но ты-то чего за мной тащишься? – простонал я.

– Это ты за мной тащишься, а не я – за тобой! – Мгновенно возмутилась она. – Ты вообще уверен, что являешься охотником? Совершенно по лесу ходить не умеешь! Совершенно! Ломишься и шумишь, как олени в гон. Может, ты городской какой? Головкой ударился и теперь думаешь, что ты охотник? А на самом деле – не охотник? А, допустим, какой-нибудь незаконорожденный сын… нет, внук, этого

вашего Императора, которого похитили злые и коварные злоумышленники, но самоотверженная храбрая нянечка из последних сил…

– От-ва-ли… – Процедил я по слогам, обрывая медведицу, в очередной раз напомнившей об одном из самых, пожалуй, неприятных моментов всей этой истории.

– А иду я за тобой, потому что присматривать за тобой, убогим двуногим, надо! – С готовностью переключилась на прежнюю тему Хана. – Никуда ты не денешься – и Жемчужину заточишь. Потому что немощный и хилый! А неадаптированное лекарственное средство с претензией на целевую универсальность – это что? – Она отогнула «указательный» коготь на передней лапе, даже остановившись на секунду для этого. – Правильно! Это – либо слабое действие, либо побочка и аллергические реакции! Дня три-четыре будешь отходить, пока твои каналы Ци корежить будет. И если эта заботливая и ответственная медведица Хана за тобой не присмотрит, то либо сам загнешься, либо сожрут тебя вместе с этой твоей хваленной «императорской кровью»!

– Не буду я ее есть.

– Будешь.

– Хрен.

– Спорим?

– Вот! – Я показал кукиш. – Выкуси!

Хана метнулась ко мне, клацнула зубами, заставив меня быстро отдернуть руку:

– Я те щас так выкушу – твои медведицы будут медвежат с другими медведЯми делать! – Прорычала она.

Пять минут мы молча шли. И обиженно сопели друг на друга.

– Как тебе эта полянка? – Спокойно спросил я.

– Сойдет! – Столь же мирно ответила Хана. – Я ставлю сигналки, ты готовишь ужин… Кабанчика принести?

– Где ты их находишь, этих кабанчиков? На каждой стоянке!

– Пф! Это только такие криворукие охотники, как люди, думают, что добыть правильного кабанчика – что-то из ряда вон выходящее…

– Будешь жрать много кабанчиков – растолстеешь и будешь некрасивая.

– Твои понятия о женской красоте, двуногий, примитивны, убоги и… и противоестественны! Вот!

– Хана, ты только его в середину лагеря не заноси. И не с подветренной стороны. Ему ж кровь спускать и потрошить надо будет, сама понимаешь.

– Оки-доки!

Так мы и шли третий день от места трагедии, комедии и низкобюджетного боевика с элементами детектива и индийской мелодрамы.

* * *

Хана объявилась три дня назад. Повторно. Честно говоря, не думал, что мы снова с ней встретимся.

Я тогда наблюдал за эвакуацией лагеря. Очень осторожно, со значительного расстояния. Если на меня сейчас наткнутся – выйдет, как минимум, некрасиво. Потому что Лю Фан, по идее, должен уже мирно перевариваться в каком-нибудь медвежьем желудке и готовиться к почетной обязанности удобрить собой лесную почву. И ладно, если наткнется на меня какая-нибудь из «троек» Ри – птенцов Ма У – с этими почти что родственниками (по будущей своей супруге) как-нибудь договорюсь. А если какой-нибудь глазастый разведчик из клана Шу заметит? Как-то неудобно получится.

Кто-то – или охрана из рода Ри, или сами наследницы Ма – связался с одной из ближайших резиденций клана.

И, наверняка, кто-то из детишек Шу поспешил «обрадовать» родителей произошедшим – либо сам владел этой техникой «дальней связи», либо артефакт какой-то был на этот случай припрятан.

Связь установили, видимо, где-то под утро. После того, как люди пробудились от дурмана, подмешанного в «вечерний чай» мастерицей ядов Сахон по моему приказу. Ну, дурман, понятно, легко спишут на медвежьи проделки. Тем более, когда обнаружат окровавленного, но живого Шу Ливея с отметинами медвежьих когтей на морде лица.