Крах и забвение

Кочет Чарли

Бонус к 10-ой главе. Остин и Зак остались наедине.

ВОТ ВЕДЬ ОТСТОЙ…

Остин сидел на полу с хмурым видом, крепко обхватив рукой только что залатанное плечо. Он чувствовал себя полным идиотом, попав в лапы к этому ублюдку, пуме. Его так и не смогли поймать, ведь он всегда был быстрее своего противника. Но в последнее время он стал совсем неосторожным. Он так отчаянно хотел раздобыть что-нибудь о «Коалиции» для Слоана, что подошел слишком близко. И вот теперь

он сидит на обезболивающих в сраной заброшенной квартире, и его нянчит чертов гризли.

Агент Осмунд Закари сидел, скрестив ноги, на потрепанном матрасе, который Остин бросил на пол, когда решил использовать это место в качестве убежища. Медведь-террианец был весь в дзене и прочем подобном дерьме, как будто собирался медитировать. Остин прищурился, глядя на него. Единственная причина, по которой он не пытался сбежать, заключалась в том, что Слоан поручился за агента Закари, вернее, «Зака» — кажется, так все его называли. Хотя Остину было насрать. Он не доверял этому парню. С другой стороны, он не доверял никому, кроме Слоана.

Зак оставался неподвижным, глядя в одну точку прямо перед собой. Время от времени он искоса поглядывал в сторону Остина, лишний раз убеждаясь, что тот недоволен этим соглашением. Обычно Остин вел себя приветливо, к тому же Зак был чертовски хорош собой, но что-то в этом парне пугало его, а он не любил, когда его пугали.

— Сколько тебе лет? Тридцать семь, тридцать восемь? — спросил Остин, с любопытством оглядывая Зака. Он был огромен, с бицепсами размером с гребаные стволы деревьев. Его лицо было покрыто щетиной в тон рыжевато-каштановым волосам, а глаза были настолько темными, что казались почти черными.

Зак нахмурился:

— Мне тридцать.

Остин уставился на него во все глаза:

— Да ну нахрен! Ты уверен?

— Вообще-то я знаю, сколько мне лет, — проворчал Зак низким, рычащим голосом.

Черт, у этого парня был чертовски сексуальный голос. Остин поднял руки перед собой. Последнее, что он хотел сделать, так это разозлить медведя-террианца. Он мог бы сломать позвоночник Остина пополам, даже не вспотев. Они продолжили сидеть молча, и Зак снова уставился куда-то вперед. Это сводило Остина с ума. Там шла война, и он не мог сидеть здесь, ничего не делая, как какой-то слабак.

— Слушай, я ценю, что ты пришел сюда, но я в порядке, — Остин стиснул зубы и поднялся на ноги, недооценив побочные эффекты болеутоляющих, предназначенных специально для террианцев, которые дала ему Роза. Он тут же потерял равновесие и замахал руками из-за внезапно возникшего хаоса, словно находился внутри гигантского снежного шара, который кто-то схватил и хорошенько встряхнул. Его пульс участился, и он задохнулся от головокружения. Это был худший из его кошмаров. Он уже приготовился к болезненному приземлению, но удара так и не последовало.

Остин застыл.

С трудом сглотнув, он на мгновение закрыл глаза,

потому что это было единственное, что он мог сделать. Зак держал его в своих крепких руках, и Остин, наконец, осознал, что так и не упал на пол. Его первой мыслью было БЕЖАТЬ, но, видя, что он не может заставить тело сделать даже что-то настолько простое, как встать, он остался совершенно неподвижным, медленно вдыхая и выдыхая, пытаясь при этом не паниковать. Никто и никогда не был к нему так близко, а Зак был НАСТОЛЬКО близко, насколько это вообще было возможно в данный момент.

Запах Зака был таким приятным. Аромат сандалового дерева, смешанный с чем-то еще. Его форменная рубашка была такой мягкой, и Остин тут же почувствовал запах смягчителя ткани. Он даже не сразу сообразил, что сидит на коленях у Зака, прижавшись к его груди и выставив вперед раненое плечо. Остин никак не решался открыть глаза.

— Если ты кому-нибудь расскажешь об этом, я ударю тебя электрошокером по яйцам.

— Почему ты такой ворчливый? — спросил Зак невинным тоном, как будто ему было искренне любопытно, и его вовсе не отталкивало грубое поведение Остина после того, как он спас его от поцелуя с твердым бетонным полом.

— Потому что я не люблю, когда ко мне прикасаются. Или когда со мной нянчатся. Я не могу сидеть тихо в сторонке, пока моя команда пытается остановить чертову войну. А все из-за того, что я совершил глупую гребаную ошибку, и теперь посмотри на меня. Я подскочил, как сумасшедший, забыв об обезболивающих, и в итоге моя голова закружилась настолько, что я даже не смог устоять на ногах. А теперь я, блять, в объятиях медведя-террианца, словно гребаная Златовласка, — и это было прямо как… Бля, заткнись нахрен, мозг!

— Ох…

— «Ох»? И это все, что ты можешь сказать? Чертов гений.

— Я не дурак, — ответил Зак, привлекая своим тоном внимание Остина.

Заставив себя открыть глаза, Остин поднял взгляд и с удивлением обнаружил на лице Зака обиженное выражение.

Он указал на рот Зака:

— Что это такое? Что ты делаешь со своей нижней губой? Прекрати.

Зак кивнул и с тяжелым вздохом отвел взгляд.

Серьезно? Что, черт возьми, происходит? Погодите, неужели он обиделся? Этот парень весил больше ста тридцати гребаных килограмм, как?.. Он даже ничего не сказал.

— Эй, надутый Макги, что происходит? Не делай такое лицо, будто я пнул твоего щенка.

— Ты считаешь меня глупым.

Остин открыл было рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его. Он изучающе посмотрел на Зака. Парень был похож на древнего римского воина. С суровым видом и боевым кличем, способный в одиночку одолеть целую армию. И прямо сейчас он сидел грустный из-за того, что Остин, по его мнению, считал его глупым?

— Я не считаю тебя глупым. Когда я такое сказал?

— Ты подразумевал это, — пробормотал Зак.